— Пап, привет, — неуверенно сказал Эдик. — Чего делаешь?

— Футбол смотрю. Ты как? — по выражению лица сына Игорь понял, что тому что-то надо, причем совсем не карманные деньги.

— Норм. А Снежана?

— У мамы, — соврал Игорь, хотя возможно и не соврал. — Я только из командировки вернулся.

— Ок. Тут такое дело, пап… А ты, может, устал? Давай я потом.

— Говори, не мямли.

— Мама сказала, что тебе решать. А она вмешиваться не будет. Ей некогда и вообще она за границу едет на три месяца или больше… — Тон у сына был виноватый.

— Так, в чем дело? — Игорь отставил бутылку, встревожившись: экзамен в колледже не сдал, отчислили, машину разбил?

— И бабушки то же самое сказали, к тебе послали. Как спелись, в общем.

— Да в чем спелись?! — не выдержал Калганов. — Говори уже!

Эдик покраснел и почесал нос.

— В общем, пап, ты дедушкой станешь скоро.

Игорь подскочил на диване, плеснув пенным Будвайзером на ламинат.

— Что?!

— Помнишь, я говорил, что девушка у меня есть? Ты в Фейсбуке еще наши общие фотки лайкал, — Эдик шмыгнул носом. — В общем, Даша беременная. Только аборт поздно делать. Что-то она там со сроками перепутала…

Игорь выругался. Эдик залился пунцовым румянцем и замолчал. Игорь тоже молчал, пытаясь взять себя в руки и не разораться на недоросля.

— Так, ясно, твоя девушка беременна. И что вы планируете? — грозно спросил отец. — Что ты планируешь? Бросить попытки получить высшее образование? Идти работать? Куда? Ты о чем, вообще, думал, когда…

— Ну, не-е, — вздохнул сын. — Я хочу учиться. Как ты.

— То есть девушку бросаешь?

— Нет. Но ей тоже надо учиться. Даше восемнадцать только исполнилось. Она на первом курсе ин. яза. А ее родители где-то под Волгоградом. Сердятся. Говорят, чтобы сама разбиралась.

— Интересно, и как же вы хотите все это обставить? — сдвинул брови Игорь, чувствуя, что последний глоток пива застрял где-то на полпути в желудок. — На бабушек все повесить?

— Не, ну вы же с мамой повесили… — осторожно поднял глаза Эдик. — Когда ездили в Баку, и потом… Только бабушки не хотят теперь, я уже разговаривал, чета злые они какие-то.

— Злые, говоришь, — кипел в душе Игорь. — А мать?

— Она сказала, что не готова стать бабушкой. Ты ее знаешь, ей бы только по презентациям ездить и по выставкам.

— Не говори так о матери!

— Да я ничо, я не в претензии, — вздохнул Эдик и сделал жалостливый щенячий взгляд, словно не о будущем ребенке говорил, а выпрашивал новый велосипед. — Но ведь у меня ты есть, пап. Ты же самый лучший! А что — Снежана не работает, не учится, а? Возьмете к себе?

Игорь на мгновение лишился дара речи, а потом расхохотался.

— Ты хочешь нагрузить Снежану младенцем? Сне-жа-ну?!

— Нет, ну можно няньку нанять, ты же нормально зарабатываешь…

— А ты мои деньги не считай, — сурово отрезал Игорь. — Раз готов стать отцом, свои зарабатывать должен.

— Я-то попробую, а как же учеба?

— Ты еще не поступил — это раз. Отец ребенка — ты, это два. Пора взрослеть — это три. Иначе никак. Твой сын…

— Девочка.

— Тем более, ее нужно кормить, одевать и прочее. Кто об этом должен думать, как не отец?

— А ты — дед. Что, откажешься? — насупился Эдик.

По его поджатым губам, растерянности и обиде, так и не убившей надежду во взгляде Игорь понял, что сын совсем не готов ни к проблеме, ни к ее последствиям. Скорее сбежит куда-нибудь. Но пора же, пора прощаться с инфантильностью! Когда, как не сейчас?

Игорь глянул мельком в зеркало напротив и внезапно увидел себя самого — сурового, со сверкающим взглядом и стоящими дыбом короткими волосами, разве что пар из ушей не валит — добавить рожки и пожалуйте, дьявол в мятой футболке. Мда-а… Однако стоило обратить внимание на собственный гнев со стороны, как тот, бурлящий весь вечер и достигший точки кипения от последней новости, начал стихать — из вздыбившегося жеребца превратился в усталого осла, понурившего уши. Калганов выдохнул, отпуская гнев насовсем — в нем не было толку. В данной ситуации нужно быть конструктивным, а не драть на груди волосы. Хотя Эдику хорошенького ремня дать следовало. Пожалуй, зря они с Алиной придерживались «воспитания без наказания», только поглядите, куда оно привело!

Игорь смягчил тон и предпринял тактику малой уступки. Как бы смешно это ни казалось, но в разговорах с близкими, а особенно с сыном Калганов постоянно прибегал с изученным техникам ведения переговоров. Иногда срабатывало, иногда не очень — даже с «выкручивающими руки» ключевыми клиентами было проще. Игорь произнес, тщательно расставляя акценты во фразе:

— Помочь я могу. Но не стану полностью заниматься воспитанием и обеспечением ТВОЕГО ребенка. Понял?

— И что же теперь, пап?

Как обычно Эдик оставался на своей волне, вроде бы не упрямый и достаточно мягкий, но обходящий расставленные крючки со всей своей наивностью, словно юркий мокрый ужик. Впрочем, нужно быть честным: не только сын, Калганов-старший тоже был не готов к таким новостям.

— Ты должен обдумать ситуацию и позвонить мне после того, как составишь подробный, реалистичный план, — ответил Калганов, — где работать, как это совместить с учебой, на кого учиться, как образование поможет тебе обеспечить твоего ребенка в будущем. Выясни бюджет: сколько стоят памперсы, кроватка, коляска, детское питание и прочее. Если планировать детей не научился, учись планировать жизнь с ними. Все, Эдуард, игрушки кончились, неси ответственность. Откладывай в сторону паркуры, Доту, велик, тусовки, гитару…

— Но на гитаре я, может, денег заработаю?

— Хм… Вот и проанализируй, сколько ты сможешь заработать и где? Реалистично и с привязкой ко времени, а не в стиле «я буду великим гитаристом и зарабатывать миллионы через…дцать лет». Я не ставлю тебе лимиты, ты решаешь сам, раз стал мужчиной.

— Угу.

— И когда твоя Даша будет рожать?

— В мае, наверное. Так ты поможешь?

— Первый ход за тобой. Я жду от тебя взрослого и взвешенного разговора в следующий раз. Все ясно?

— Да, — уныло кивнул Эдик. — Пока, пап.

— Постой, а ты часом Снежане не говорил об этом?

— Так, в двух словах… Ну пока, пап.

— Пока.

«Мда, болван однако».

Игорь задумчиво посмотрел на черный экран смартфона: вот почему она названивала!

Калганов покрутил гаджет в руках, раздумывая, набрать ли любовницу. Затем просто пошел к холодильнику, достал бутылку водки и хлебнул прямо из горлышка.

Он станет дедушкой! Аллилуйя! Мать твою!

Игорь так и заснул на диване в зале. И снилось ему, как он в тулупе и шапке-ушанке с дробовиком в одной руке и лопатой в другой отгоняет сорванцов типа его сына от внучки. Причем саму внучку никак разглядеть не мог, только чувствовал светлое яркое пятно за спиной и слышал переливисто-звонкий, ангельский смех девочки: «Деда, дедушка!».

С мыслью, что не знает, как заряжать дробовик солью, Калганов проснулся. Тут же покрылся холодным потом и пошел отпиваться водой. Было еще темно, потому он снова улегся на диван и, натянув на себя плед, провалился в новый сон.

Опять был свет, и снег, и лучики солнца в добрых зеленых глазах, обрамленных пушистыми ресницами. Игорь протянул руки. Она засмеялась. Взметнулись каштановые волосы и неясная фигура в красном плаще побежала по заснеженному лесу между пихтами, елями и соснами. Калганов побежал следом, чувствуя, что ему жизненно необходимо догнать ее.

— Наташа! — крикнул он.

— Какая еще Наташа?! — послышался сзади возмущенный возглас Снежаны.

Он обернулся — перед кустами, усыпанными красными ягодами барбариса, стояла в одной комбинации любовница, вооруженная сковородкой. И земля под ногами затряслась.

— Какая еще Наташа?! — повторила Снежана.

Игорь промычал что-то в ответ и только теперь понял, что та ему не снилась — его трясла за плечи красотка в распахнутой норковой шубе и, судя по выражению лица, собиралась его убить если не сковородой, то чем угодно другим.