На мостиках республиканских кораблей воцарилась тишина. Офицеры, боясь смотреть в глаза друг другу, ошеломлённо следили за деянием рук своих. Единственным офицером, которого мало интересовало происходящее за бортом, оказался координатор оружейных систем лейтенант Вольски. Не обращая внимания на всхлипы сослуживцев, он лихорадочно стучал по клавишам, тестируя системы запуска. К тому моменту, когда на планету начали опускаться тонны пыли и шлака, лейтенант оторвался от монитора.

— Господин полковник, запуск ракет не был системным сбоем, это диверсия.

— Диверсия? — с трудом оторвавшись от экрана, переспросил полковник.

— Тяжёлые ракеты не были включены в систему автоматического старта. Для их запуска требуется снять защиту, а сделать это можно только в ручном режиме. Принимая во внимание, что предстартовая проверка прошла успешно, а выйдя из перехода, мы обнаружили наши ракеты на подходе к цели, то действительно можно предположить, что это результат диверсии.

Полковник поочерёдно заглянул в глаза офицерам, присутствующим на мостике, и невесело усмехнулся.

— Но если думать так, — вновь заговорил он, — то выходит, что в момент перехода, когда всё живое либо лежит в глубокой коме, либо умирает в тяжких мучениях, кто-то преспокойно поднялся и перепрограммировал систему защиты. Так, что ли?

— И это ещё не всё, — Вольски не обратил внимания на иронию командира. — В компьютер флагмана вживлена программа, связавшая корабли группы в единую сеть, которой потребовались доли секунды, чтобы обойти тяжёлыми ракетами многоуровневую защиту на пути к блокам управления. Ещё добавлю, что в момент старта ракеты имели целеуказания, основанные на данных именно по этой планете. Я вбил параметры планеты в компьютерную модель и поставил задачу нанести наибольший урон поверхности, располагая теми же средствами, что и мы. Вот что получилось.

Он вывел на экран карту с отмеченными на ней точками и наложил сверху реальное изображение планеты. Все точки идеально совпали с местами ударов.

— Но как? — отказывался верить услышанному полковник. — Компьютер тестировали перед выходом группы. Посторонних программ там и в помине не было.

— Не участвуй я лично в этих тестах, ни за что бы вам не поверил. По сути, за столь короткий период времени внедрить подобную программу невозможно, а сделать это тайно просто немыслимо.

Полковник смотрел на проплывающую мимо планету. Кожей чувствуя вопрошающие взгляды офицеров в ожидании команд, он мучительно соображал, как действовать дальше.

Времени на раздумья ему не дали. На кораблях ударной группы взвыли сирены тревоги. С поста слежения немедленно пришёл доклад:

— Пеленг на четыре цели, расстояние семь единиц, идут встречным курсом. Время контакта три часа сорок минут.

Оценив ситуацию, командующий принял решение и энергично приступил к его осуществлению.

— Штурман, дайте расчётную точку выхода и передайте на все корабли группы.

— Расчётную точку куда?

Полковник ткнул пальцем в усеянный звёздами панорамный экран.

— Куда угодно, главное, подальше отсюда.

Увидев мелькнувшее в глазах штурмана понимание, поднёс к губам микрофон:

— Это флагман. Группе перестроиться в походный порядок.

Он не без удовлетворения отметил, что капитаны выполняют распоряжение слаженно, без нервов и паники. Огибая планету, тёмные громады кораблей приступили к выполнению манёвра. Но не успев его завершить, группа подверглась нападению.

Один из спутников, висящих на высокой орбите, неожиданно отработал маневровым двигателем и развернулся к идущим мимо кораблям. Орудийные палубы среагировали молниеносно и разнесли малютку на куски, но спутник успел произвести один-единственный выстрел. Рядом с ближайшим к планете линкором образовался двухсотметровый дымчатый круг. Круг не являлся физическим объектом, поэтому ни один прибор его не зафиксировал. Однако системы визуального контроля идущих рядом кораблей запечатлели атаку во всех подробностях. Уткнувшись в борт линкора в районе машинного отделения, круг словно растворился.

Связь с кораблём мгновенно прервалась, а по борту в месте контакта с кругом пошли волны, словно это был не сверхпрочный сплав, а вязкая, колыхающаяся на ветру жидкость. Через несколько секунд идеально ровный двухсотметровый круг обшивки вздыбился и, как стекло, разбившись на миллионы осколков, посыпался в космос.

Наводчики с идущих рядом кораблей открыли рты, увидев поверхность планеты через двухсотметровую сквозную пробоину.

Линкор какое-то время двигался в строю, но сила притяжения сделала своё дело. Развалившись в плотных слоях атмосферы, корабль рухнул на обезображенную поверхность.

Гибель двух с половиной тысяч человек произвела на всех тягостное впечатление, но падать духом было смерти подобно. Воочию убедившись, что неведомые чужаки не будут слушать объяснений о нелепой ошибке, полковник отбросил последние колебания.

— Двигатели на полную мощность. По кораблям, вошедшим в зону поражения, из всех видов вооружения огонь!

— Пеленг право по курсу. Две групповые цели, — вновь доложили с поста слежения, — одна группа сорок единиц, вторая десять, идут наперерез нашему курсу. Время контакта сто двадцать минут.

— Оперативно, — прокомментировал столь быстрое появление преследователей полковник. — Штурман, успеем проскочить?

— Если их скорость не изменится, разойдёмся впритирку.

Но сбыться надеждам было не суждено. Через час, когда казалось — ещё немного, и нужная скорость будет достигнута, с поста слежения пришло новое сообщение.

— Пеленг: прямо по курсу две крупные цели. Погодите…

В голосе офицера появились неуверенные нотки. Он вдруг увидел, как за какие-то мгновения количество меток на экране выросло с двух до ста и их число продолжает расти. Замешательство длилось недолго.

— Противник использует корабли, аналогичные нашим авианосцам! Повторяю, это авианосцы, они катапультируют истребители!

Вскоре поступил новый доклад:

— Фиксирую шестьсот малогабаритных целей. Время контакта четырнадцать минут.

На экране все девять точек, означавшие корабли людей, постепенно и неумолимо окружались метками кораблей неприятеля, входящих в зону действия сканеров. Группе становилось всё сложней маневрировать между преследователями, не ввязываясь в бой. Приходилось бесконечно корректировать курс, что неизменно приводило к потере скорости. В конце концов неприятелю удалось прижать группу к астероидному поясу, и полковник, рискуя угробить всех, направил корабли вплотную к каменному скоплению.

Новый курс вынудил сбросить скорость, и на хвосте группы тут же повисли истребители противника. Стаей рассерженных ос они накинулись на корабли людей. Пространство осветилось залпами линкоров и вспышками гибнущих истребителей. Орудия линкоров залп за залпом выбивали из их рядов всё новые жертвы, но пилоты противника упорно рвались к кораблям группы.

Когда на мостик флагмана поступил доклад о повреждениях двигателей линкора, замыкающего строй, полковник затребовал связь с капитанами группы.

— Приказываю авианосному звену сбросить истребители и отсечь авиацию противника. Линкорам два ноля шесть и два ноля семь остаться для прикрытия авианосцев.

Приговаривая одиннадцать тысяч человек, полковник дал оставшимся кораблям возможность разогнаться и совершить переход.

Отданные на заклание безропотно сбросили скорость и приступили к выполнению приказа. Пока с палуб авианосцев звено за звеном стартовала авиация, линкоры вели плотный заградительный огонь по вновь прибывающим истребителям противника.

Тысяча двести необстрелянных пилотов Новой Республики, вырвавшись на оперативный простор, устроили свалку из вертящихся, гонявшихся друг за другом машин. Блеклые трассы выстрелов чужих аппаратов сплелись с огненными потоками республиканских пушек. Среди этого хаоса сновали сотни торпед, безошибочно выискивая и уничтожая заданные цели. В пространстве вздувались и гасли бутоны пламени, отмечавшие гибель очередной жертвы. За семь минут боя численность машин Новой Республики сократилась до семисот единиц. Противник также нёс потери, но накал схватки продолжал расти.