Уже не раз за последние недели бабушка заводила с Лаурой разговор о том, как было бы хорошо приурочить к их ежегодному празднику помолвку с Ральфом. Но Лауре и в голову не могло прийти, что она имеет в виду не какой-нибудь отдаленный, а самый ближайший праздник. С одной стороны, прямота бабушки вызывала у Лауры чувство стыда и неловкости, но, с другой, она уповала на мудрость старой женщины, которой просто не терпелось поскорее выдать ее замуж за богатого маркиза. Может быть, бабушка и найдет для этого нужные слова и средства.

И Лаура поднялась к себе, чтобы переодеться к ужину.

Случилось именно то, чего Лаура втайне опасалась. Старая графиня подступила к Ральфу с ножом к горлу. Он был захвачен врасплох и чувствовал себя крайне неуютно. От объявления его и Лауры женихом и невестой во время ежегодного праздника он, правда, сумел отвертеться, но обещания о помолвке графиня от него все же добилась. Пока она читала Ральфу лекцию о преимуществах брака, мысли его витали где-то далеко: он думал об Амалии, о своей несбывшейся любви, и на сердце у него было тяжело.

Безусловно, Лаура очень мила, но жениться?.. Он разрывался на части. Разве поездка в родительский замок на праздник не показала ему со всей ясностью, что тосковать о прошлом бессмысленно? У их с Амалией любви нет будущего. А если он не собирается всю жизнь провести в одиночестве, то почему бы не жениться на Лауре? Поэтому Ральф не очень-то и сопротивлялся натиску старой графини. В конце концов пора и ему обрести семейный очаг.

Едва Лаура вошла в зал, как бабушка властно подозвала ее к себе.

— Только что маркиз де Ровуа попросил у меня твоей руки. Я распоряжусь подготовить к Рождеству празднование помолвки.

Лаура окаменела. Она подозревала, что обещание скорее всего было вырвано у Ральфа, а не дано им добровольно. Но Лаура не посмела возразить. Ральф не спускал с нее глаз. Видя, как она сгорает от стыда и бессилия, он ощутил острую потребность защитить ее.

Ральф шагнул вперед и нежно обнял девушку.

— Мда… Ну и бабушка у нас с тобой, — заговорщически шепнул он ей на ухо. — Надеюсь, ты согласна?

Она с облегчением прижалась щекой к его плечу.

— Конечно!

Старая графиня самодовольно улыбнулась. Вот, мол, видите, я же говорила: счастье не приходит само по себе, ему необходимо помочь.

Ральф чувствовал, как трогает его сердце юная Лаура. В этот момент он забыл свою безнадежную любовь. Единственное, что теперь имело значение, — его будущее с Лаурой. Он дал себе клятву никогда не причинять ей горя и всю жизнь хранить верность. И — будь что будет.

Солнце уже давно взошло, когда Лаура сбегала по тропинке к озеру, надеясь встретить там Ральфа и обсудить с ним без помех события вчерашнего вечера. Она была счастлива и думала только о возлюбленном. Лаура обыскала глазами весь берег. Где же Ральф? Ее радостная уверенность вдруг дала трещину. А если ей только показалось, что Ральф счастлив с нею? Если она приняла желаемое за действительное?

Едва она вошла в воду, как на берегу показался всадник. Но это был не Ральф, а князь Эберхард фон Раушенбах, богатый плейбой, в свое удовольствие снимающий кино.

— Чудесного вам утра, графиня! — обрадовался он встрече. — Неужели вы так рано встаете?

Лаура насмешливо улыбнулась:

— Я тоже не ожидала встретить вас в такую рань. Разве вы не на съемках в Швеции? Я слышала, — лукаво продолжала она, — что шведская принцесса отказалась у вас сниматься и вы на нее обиделись. Может, поплаваете со мной наперегонки, чтобы немного охладиться? — Лаура подплыла к самому берегу, вызывающе глядя на собеседника.

Князь фон Раушенбах с удовольствием разглядывал юную графиню. Настоящая маленькая колдунья. Уж не заняться ли мне этой прелестницей? — мелькнуло у него в голове. Вслух же он сказал:

— Как-нибудь в другой раз, сегодня я экипирован для верховой езды. — Князь указал на свой великолепный костюм.

— Ах вы, плут! — рассмеялась Лаура. — Да вы просто не умеете плавать!

— Ловлю вас на слове, — тоже смеясь, ответил он. — Завтра утром в это же время на этом же месте!

— Только не завтра, а как-нибудь в другой раз.

— А не хотите ли вместе со мной покататься верхом?

Она раздумывала недолго.

— Договорились, князь. После праздника, который затевает моя бабушка, у нас наверняка будет такая возможность.

Он галантно раскланялся и ускакал, не забыв попросить Лауру оставить за ним первый вальс. Девушка проводила его ироническим взглядом. Нет, не напрасно князя называют плейбоем.

После этой случайной встречи очаровательная Лаура никак не шла из головы князя Эберхарда. Он твердо решил завоевать ее сердце. Правда, ходили смутные слухи о любви Лауры и маркиза де Ровуа, но… приключения и вызов — прежде всего. Старая графиня не скрывала, что желает для своей внучки всего самого лучшего. А разве князь фон Раушенбах не самый лучший? После неудачи со шведской принцессой он был готов к новой любви.

Лауру же мимолетная встреча с князем Эберхардом привела в прекрасное расположение духа. Настоящий сердцеед, если бы не Ральф, он мог бы меня взволновать. Она быстро натянула платье и зашагала прочь от озера, веря, что день будет удачным.

Амалия распечатала письмо с графским гербом и радостно воскликнула:

— Приглашение от бабушки! Она опять устраивает большой прием для художников.

Курт продолжал водить кистью по холсту.

— Ну и что с того, милая? Ты же знаешь, до конца месяца я должен закончить эти картины.

— Но бабушка прислала тебе персональное приглашение. Она пишет, там будут твои друзья по Мюнхенской школе.

Курт задумчиво почесал в затылке. Продолжая размышлять, он медленно повернулся к жене:

— Право, не знаю.

— Как же так? — вскипела Амалия, полная решимости настоять на своем. — Неужели ты не понимаешь, — продолжала она, бледнея и дрожа, — я столько лет не видела свою любимую сестру! Разве это трудно понять? — Последние слова она почти выкрикнула.

Курт отлично понимал желание жены повидаться с сестрой, но мысль о том, что Ральф опять окажется рядом, вселяла в него тревогу. Разумнее всего, считал он, воздержаться от поездки, не стоит искушать судьбу.

И он сказал тихо, но решительно:

— Поедем на будущий год, а сейчас моя работа важнее.

Амалия задрожала от гнева.

— Тогда поеду я одна и возьму с собой Пири. Кто знает, сколько еще осталось жить бабушке, а она даже не видела свою правнучку.

Амалия принялась нервно расхаживать по комнате. Подавленный Курт сидел, опустив плечи. Он знал, что жена способна осуществить свою угрозу. А потому лучше, пожалуй, ехать вместе с ней. Он строго взглянул на Амалию.

— Хорошо, мы едем.

Амалия восторженно расцеловала его, Курт был сторицей вознагражден за уступчивость. На какой-то миг он даже забыл про ревность и притянул жену к себе.

— Только имей в виду, флиртовать с маркизом тебе не придется, — полушутя-полусерьезно погрозил он пальцем. — Уж я позабочусь, чтобы у тебя не было такой возможности. Глаз с тебя не спущу.

— Ах, Курт, — вздохнула она, — оставь наконец свою глупую ревность. Ведь я твоя жена.

Курт некоторое время задумчиво смотрел на нее, в глазах его читалось желание.

— Да, ты права, милая. — И осыпал ее лицо и шею поцелуями, которые становились все более жадными и страстными.

Амалия попыталась высвободиться из его объятий, с ужасом чувствуя, как противны ей ласки мужа. Собственные ощущения испугали ее. Теперь она окончательно поняла, что захвачена вихрем безоглядной любви к Ральфу.

Курт все настойчивее прижимал ее к себе, а она отворачивалась, отговариваясь тем, что у нее еще много домашних дел. Курт обиженно посмотрел на нее, и в нем снова ожила ревность.

— Если я еще хоть раз увижу, как ты кокетничаешь с этим… с этим… — подыскивал он подходящее слово, — негодяем, смотри у меня! — И он зло рассмеялся.