– Искин? На Дионе такого нет.

– У демов есть распределенный интеллект стайного типа. Но задачи решаются наиболее эффективно, когда интеллект дополнен сознанием, пусть и машинным. Сознание – это не большие базы данных, не набор программ, пусть даже из огромного репозитория. Это то, что базируется на квантовых феноменах запутанности кубитовых матриц или ваших нейронных микротрубок и формирует «я», как способ отражать реальность. Это всегда объединение, и чем оно шире, тем больше сознания.

У дамы не возникла характерная улыбка: «Вас разыгрывают». А я вспомнил белые крылышки, отражающие свет черного солнца. Какие из них были мои, а какие демов?

– Спасибо, просветили, причем бесплатно. А что от меня-то хотите?

– Это вы хотите – убрать одного человека, который должен заняться зачисткой Дионы от ненужного населения. А я вам помогу.

Похоже, она про Обличителя.

Он, походя, убил моих друзей, натравил на наш затхлый астероид банду Зверей и уродский ЧВК Блекджек. Я бы действительно его грохнул. А зачем это Ариадне – непонятно. Может, дело в личных отношениях. Допустим, она – его жена. И он завел стадо молоденьких телочек. Или того хлеще – златокудрых мальчиков.

– Разбежались, богиня. Я его грохну, потом на меня спустят всех собак.

– Никаких собак. Зараза распространяется очень быстро, а вместе с ней паника. Вы успеете покинуть «Олимпус».

– А сексом расплатитесь?

Ее рука с готовностью потянулась к кнопке, расстегивающей комбинезон. И опять ни один мускул не дрогнул на холеном словно бы выглаженном лице. Вот они – передовики капиталистического производства.

– Пошутил. Не пользуюсь невинностью дев, пусть даже им сто лет. Мне нужна связь, только настоящая, потом я – в вашем распоряжении. Это условие – окончательное.

Она швырнула мне граненый кубик интеркома – именно швырнула, допёк я ее. И высадилась на один из скальных уступов местной горы, оставив на сиденье такси сумочку, похожую на косметичку.

А я должен был выйти на сервер верфи и закинуть в него ответственное задание.

Нажал на кнопку, словно высеченную из гранита – всё на «Олимпусе» дизайнерское – и в ВР-окне, заслонившем пейзаж, возник грубый логотип верфи. Попробуем экстренный вызов аварийной службы…

Ввел код авторизации – повторил несколько слов, переданных мне перед кончиной экс-директоршей. Не сработало. Тут до меня дошло, что надо применить интерфейс сенсуализации и представить то, что обозначают эти слова. «Кролик» – никогда не видел вживую, но попробуем. «Океан» – это похоже на космос, только голубое. «Седьмое небо» – надо представить место, где всё по кайфу и по справедливости.

Бинго, есть доступ!

– Вызывает Директор-1. Требуется большегрузный транспортер с манипулятором. Для выгрузки топливных блоков реактора на «Олимпусе». И буксир-толкач, чтобы вытолкать его в открытый космос.

Теперь остается надеяться, что ничто не отменит мой вызов.

Резиденция Обличителя открылась мне через люк, впускающий дронов, которые доставляют пиццу-шмиццу. Мне, в отличие от дрона, пришлось по карнизу над пропастью прогуляться, когда на ступню приходится три сантиметра поверхности и умоляешь стену не отталкивать тебя.

Затем бесплатная экскурсия по резиденции небожителя. Чего только не позволяют учудить материалы, созданные механохимическими манипуляциями с молекулами и кристаллическими решетками. Кровать, размером с поляну, словно парила над пропастью, чему способствовал пол из металлостекла. А матрас смахивал на сонную морскую поверхность, безбрежный такой, с легкой зыбью.

Я прошел через ванную комнату – где освежился в небольшом грозовом облачке – мне ж скоро на встречу с важной персоной. Прогулялся по анфиладе залов в стиле барокко, здесь и картины Рубенса – чуете, астероидники, кого знаю? Они изображают мясистых человекоподобных существ, способных на бесконечное поглощение еды и прочих радостей.

Миновал сумрачный круглый зал с огнем, пылающем на жертвеннике, где стояли статуэтки божеств из какого-нибудь Вавилона с гипнотизирующими глазами вампиров. Может быть, до сих пор акулы большого бизнеса приносят жертвы Молоху?

Побывал в библиотеке, где имелось множество старинных гравюр, изображающих чудовищ. Бумага, которой 600 лет, сохранилась лучше, чем наши накопители информации 20-летней давности. Волк, точнее вурдалак с французской гравюры, представляющей последние минуты в жизни Красной Шапочки, был похож на монстров с «Олимпуса».

По шахте вентиляционного канала добрался до молекулярной кухни, снабжавшей кушаньями хозяина горы. И оказался за огромной никелированной плитой, напоминающей по количеству индикаторов атомный реактор. Зажегся свет, заиграв на никелированных боках сосудов, и кто-то, напевая, стал готовить мясо. Такие мощные, упругие запахи. Это было шоком для меня, никогда не евшего ничего, кроме белковой слизи, сделанной пересоставлением молекул из дерьма.

Повар, наверное, удивился, когда с другой стороны сковороды появился некто со стволом. Удивление было недолгим, потому что он получил по голове той самой сковородой.

Снарядив тележку блюдами, заключенными в платиновые герметичные сосуды, и переодевшись в небесно-голубой комбинезон повара, я подтащил его к сканирующей поверхности выходной двери. Она считала рисунок кровеносных сосудов его руки и, мягко шипя, разошлась ажурными лепестками. Теперь осталось приклеить повара универсальным клеем, молекула к молекуле, щекастой физиономией к полу – очнется же скоро.

Почти у самой двери я повстречал человека, который торопился навстречу.

– Почему не ждал моего прихода на кухне, ведь я обеспечиваю доставку пищи? – выговаривал человек, чьи глаза-маслины и обширные телеса делали его похожим на джинна.

Я, опустив голову, попытался проскочить мимо. Но джинн перестал признавать меня.

– Так ты не повар.

Его рука пошла к виску – там коннектор трансивера, который сейчас передаст сигнал тревоги. Я попробовал его нокаутировать. Он был ошеломлен, но не выключился и ответил. Я поставил на пути его мощного кулака вилку с длинными зубьями, и вдобавок направил ему в рот кремовый спрей, чтоб визга не было. Он быстро проглотил крем и снова готовился заорать. Пришлось толкнуть тележку ему в живот. Столкновение с массивным предметом согнуло джинна в тугую дугу и помешало крику. Не теряя времени, я, ухватив его за темя, резко приложил головой к тележке. Наконец сработало.

Пару минут ушло, чтобы снять с его лица полимерный слепок и натянуть на мимический каркас с сотней актуаторов. Пригодились вещички из Ариадниной косметички.

Теперь тридцать метров по коридору, напоминающему подземелья рыцарских замков – Дарси ценил наследие предков – в таких разнообразно пытали недовольных вилланов и гноили пленных соперников.

Одновременно это было путешествие по виртуальным апартаментам моей проводницы Ариадны. Она работала дистанционно, заморачивая системы наблюдения.

На входе в жилые покои босса я подставил трофейное лицо под сканирующий луч и услышал от киберсекьюрити:

– Лицо опознано, запах не узнан.

– Много занимался спортом сегодня, – с напором сказал я.

– Форма вашего тела не соответствует биометрии, имеющейся в базе персональных данных.

– Я ж говорю, спортом занимался, подкачался.

– Приложите правую руку к сканирующей поверхности.

Похоже, это провал.

Но Ариадна получила достаточно времени, чтобы расколоть код замка. Дверь распахнулась, открыв покои. Защебетали квазиживые птички, бросились в глаза яркие краски мультигеномных цветов.

– Я ждал кого-то вроде тебя. Но, сделаю комплимент, лично тебя потерял из виду.

Голос прозвучал то ли сзади, то ли сверху.

– И как, заждались, сэр Дарси?

– Я зря время не теряю. Каждая секунда для меня очень обширна. Ведь я присутствую практически везде. Почти как мои деньги.

Как бы потянуть эти самые секунды и попробовать найти выход из неудобного положения.