Всегда держите про запас

бутылку водки и пельмени.

И при таком раскладе вас

враг не поставит на колени,

вас будут женщины любить,

не будут вас бояться дети,

а неко торых, может быть,

в шахтеры примут. Чтобы в клети

спускаться метров на шестьсот

в забой, где мало кислорода,

чтоб как слепой гигантский крот

рубать угля там для народа.

А могут в космос предложить

в один конец слетать. И правы

Те, кто пельменей съев решит

пропасть ради посмертной славы.

В соревнованьях побеждает

не тот, кто посильней вспотел,

а тот, кто лучше представляет,

что он уже перелетел

не шелохнувшуюся планку…

Кто как бы прожил свой прыжок

перед разбегом. И, как танку,

сопротивления не смог

соперник оказать, не зная,

что вверх подпрыгнуть важно, но

важней, судьбу опережая,

прыжок исполнить мысленНО.

В Ташкенте я попал в метро

И потрясён на веки!

В нём так устроено хитро –

Внутри одни узбеки…

Бывает, поезд встанет вдруг в туннеле,

и в этой невозможной тишине

все думают о том, что не успели

пожить как следует… И лица их в окне

желтеют отраженьем смертной муки,

пока не захрипят под потолком

из машиниста извлекаясь звуки:

"Не ссыте. Щас поедем. Все пучком…"

Как приятно на этапе

в эстафете победить

и в отцовской белой шляпе

перед зеркалом курить.

Думать, в отраженье глядя,

про свою мужскую жизнь:

вот таким я стану дядей –

умным, сильным. Зашибись…

Ну вот и стала сказка сказок былью!

И нету в мире страшных темных тайн.

Я в небе! Я лечу, расправив крылья,

Прекрасный краснозвездный русиш швайн!

И женщины махают мне цветами,

и лица подымают к небесам,

и плачут все счастливыми слезами,

а я смеюсь – чему, не знаю сам.

Почему люди не летают как птицы?

Летают! К примеру, разносчики пиццы,

Летает курьер интернет-магазина,

Летит за грибами мужчина с корзиной,

Воришка летит, от ментов убегая,

Девчонка несется, за нею другая –

Как МиГ-25 – очень быстро летят!

Обходят на скорости пару ребят,

Которые курят кальян на лету…

Я сам не летаю, но всю красоту –

Летающих женщин, мужчин и ментов

Люблю. Просто сам я пока не готов –

Мне надо немного – стаканчик-другой,

Короткий разбег – и, толкнувшись ногой,

Пытаюсь подняться… Теряю пальто…

Летать лучше трезвым. А пьяным – не то.

Женщин красивых сколько!

Все ищут любовь и судьбу.

А Ленин лежит одиноко

в холодном хрустальном гробу.

Немного водки выпил, пива,

поел картохи и котлет,

курю, пуская дым красиво.

А щастия все нет и нет…

Я каждое утро встаю на работу.

Внутри у меня хорошо.

И благодарить мне охота кого-то

За то, что я встал и пошел

Не как безработный по улицам шляться –

Где вечно приходишь в тупик

И так неохота на дно опускаться…

А как настоящей мужик,

Который весь день будет сильно трудиться

И поздно вернется домой.

И ты будешь мною немножко гордиться,

Себе улыбаясь самой…

Курю на ходу и дым выпускаю

Любимых своих папирос.

И, видимо, я наконец просекаю

Ответы на главный вопрос.

У меня появилась надежда:

социальным чтоб стать существом,

я купил себе нову одежду,

и с присущим лишь мне мастерством

я учусь вновь ходить на работу,

безработное правлю нутро

и в любую стараюсь погоду

не опаздывать чтоб на метро.

Хорошо на работу пораньше прийти,

Пока нет никого и тихо в конторе.

Растворимого кофе себе замутить,

Подождать приглашения на мониторе.

Залогиниться, письма прочесть от кого-то,

Кто давно не писал. Покурить во дворе.

Вот и славно. Теперь можно делать работу…

Жалко, солнышка мало у нас в декабре.

Вот живешь и вдруг теряешь

Смысл старанья своего.

Ну, вот как носки стираешь,

И не хватает одного.

Он не смотрит на прохожих,

прочь бегущих от дождя,

одиночеством похожий

на индейского вождя.

Нерасчетливый, голубоглазый,

Я сижу, расстегнувши ремень,

И пытаюсь понять раз за разом,

Что же думает каждый пельмень,

Отправляемый мною в желудок,

Где темно и ни видно ни зги.

Дальше вы уже сами продолжите

Про меня, про себя, про мозги…

**********

Седьмой пельмень уходит, уходит внутрь меня,

Никто ни пожалеет о смерти пельменЯ.

Никто не станет плакать, ведь траурных речей

Народ готов рассказывать про всяких сволочей,

А для простого парня у их ведь нету слов…

Восьмой висит на вилке. Привет, моя любовь!

И я умру. Тихонько начну лежать в гробу

И слушать буду речи про яркую судьбу,

Которую я прОжил или, верней, прожИл,

Пака несчастный случай меня ни положил

В открытый красный ящик. Цыпленок табака

И то приятней выглядит в роли мертвяка.

Ну ладно. Что о грустном пытаться рассуждать –

Девятого пельменя пора употреблять.

Отрастил я руки-ноги

для обхвата и ходьбы.

Ноги ходят по дороге,

руки держат нить судьбы.

Голова соображает,

в животе лежит еда.

А жысь все шибче дорожает,

и денег нету как всегда…

Девочка упала с крыши,

А точнее – из окна.

И никто ничо не слышал –

Тихо стукнулась она

Об сугроб огромный снега,

Погрузившись вся в него.

И жива! И не калека!

Ведь сегодня Рождество!

Пьяный мужчина без шапки

шел по сугробам домой,

в грязной пижаме и в тапках,

с драной холщовой сумой.

Был он большим бизнесменом,

денег имел и машин,

в бизнесе он современном

всяких достигнул вершин.

Но как-то раз в электричку

сел, перебравши слегка,

и потрясенье с отвычки

в мозге того мужика