Ну ладно, ладно — положим, не все видели. Но многие. Шакурнов с Олегом Юрьевичем видели точно. Правда, к футболу они равнодушны. Прима Елена Галкина тоже присутствовала. Это важно. Воронин из «Б»-класса — обязан был видеть. Злые языки потом, правда, утверждали, что Тасик явился, потому что был дежурный. Мол, так и так мимо шел… Да ерунда. Если бы Тасик был дежурный, у него была бы красная повязка с нарисованными черепом и костями. А повязки — не было. Значит, спустился специально.

Спустился, значит, подошел ко мне и при большом стечении публики произнес:

— Так, давай, значит… выходи сегодня в пять, там к нам на площадку с шестнадцатого дома придут, Серый там, Лысый, ну ты знаешь их… Серьезная игра будет, хочу, чтоб ты на воротах стоял. Что значит «сегодня среда, у меня шахматы»? Шахматы во сколько, в семь? Ну и нормально… а, еще доехать надо? Ну опоздаешь… что, пропустить не можешь один раз, что ты как маленький! Такая игра, специально договаривались! Ну, хочешь, к матери твоей подойду, скажу, чтоб разрешила тебе сегодня не ходить? Все, давай, короче… в полпятого выходи даже, разомнемся. Жду…

И ушел.

Нет, получить золотые медали первенства Союза, поднять над головой «Золотую богиню» и Кубок европейских чемпионов — это тоже здорово, наверное. Но тогда я и все трофеи мира охотно поменял бы на то, чтоб вот так. Чтобы Тасик опять зашел к нам и сказал: «Ну ты как — выходишь сегодня? Выходи обязательно — серьезная будет игра!»

А потом пробил час решающей игры с «Б»-классом. Не могли же мы покинуть начальную школу, так и не прояснив в итоге, кто же все-таки сильнее на футбольном поле, «ашки» или «бэшки». Чтобы не по разговорам, не по локальным встречам в случайном формате, а по-взрослому, по «серьезке». Чтоб на большом поле, с настоящими, а не маленькими воротами, и чтоб составы были чисто свои, без приглашенных «звезд», и так далее. Тем более — циркулировали упорные слухи, что по случаю возведения и сдачи в эксплуатацию нового шестнадцатиэтажного корпуса на Сусанина ожидается определенный приток новобранцев, и потому классов в параллели теперь будет три, а не два, кого-то обязательно «сольют» в новую букву «В», и, таким образом, прояснить отношения в первозданном виде уже не удастся.

Кропотливая подготовка этого «матча трехлетия» заняла недели две. На уроках физкультуры были окончательно сформированы «основы», и после надсадных дебатов в раздевалке некоторых игроков под угрозой отправки на «банку» и в глухой запас удалось склонить к роли защитников. Ну или хотя бы полу-. Был выбран день, когда ни у кого из старших классов не было «физры» пятым уроком, а если и была, то предполагался кросс и сдача нормативов по метанию гранаты. Школьное поле, таким образом, оказывалось свободным, но его, на всякий случай, по двое дежурных с каждой стороны караулили аж со второй перемены, чтобы, не дай бог, не занял кто из пришлых или «больших». Наконец, прозвенел долгожданный звонок в 12:20, и мы стремглав кинулись на улицу, на ходу переодеваясь и настраиваясь.

Матч, как и положено встречам подобного высшего уровня, выдался упорный. С пресловутым «нервом игры», натянутым, пульсирующим и звенящим. Во всяком случае, в свои первые пятнадцать минут. Потому что на исходе шестнадцатой наши соперники заработали право на угловой удар, ставший в итоге роковым…

Я, деловито понтуясь, выставил игроков на штангу. Причем не только на ближнюю, но и на дальнюю, каковой прием подсмотрел у одной из зарубежных команд в «Футбольном обозрении» под управлением Владимира Перетурина. Остальные просто хаотично сгрудились во вратарской. Подавать же «угол» направился ученик Дмитрий Воронин, известный не только сварливым характером, но и занятиями в настоящей футбольной секции — и, стало быть, наученный разного рода околофутбольным штучкам и приемчикам.

Немного осмотревшись, Дмитрий застыл на какое-то время — а потом исполнил незатейливый на первый взгляд наброс «черпачком», прямо на ворота. Наброс этот я легко взял в прыжке, согнув колено и, как и наставлял отец Мишки Бодрова, сопроводив прыжок зычным воплем «Я-я-я-яяя!!!», и уже изготовился было ввести мяч в игру, развивая собственную атаку, как вдруг…

В дело вмешалась натуральная геометрия, хоть мы и должны были проходить ее только с шестого класса, — но вмешалась. По каким-то неведомым причинам наши ворота на школьном поле стояли, изрядно заваливаясь штангами назад, градусов на двадцать. Кто их так построил — неизвестно. Случайность, возможно, но возможно — и непознанная закономерность, так как и противоположные имели схожее отклонение. Таким образом, мяч был пойман, безусловно, ДО перекладины — но приземлился я с ним, формально говоря, за линией ворот, если проводить ее по нижней точке. Говорю же — тяжелое наследие Пифагора и Евклида.

И тогда над полем раздался КРИК.

Инициировал его Воронин.

— Гол! Гол! — истошно завопил он на всю округу — небось, и на Сусанина было слышно.

— Монгол!!! С какого перепугу, Дмитрий?! — довольно культурно возразили мы.

— С такого! Вон, вон же Миха стоит за ленточкой с мячом!!! Стой, куда пошел вперед?! Стой, говорю, где поймал! Это за линией!!! Сейчас я подойду, покажу, там следы наверняка остались его!!!

— Монгол! — повторил наш несокрушимый аргумент ученик Александр Белоглазов, тоже «занимавшийся» и оттого не лыком шитый. — Это что сверху — это не считается!!! По линии такой надо смотреть!!! По другой, короче!!!

— Вообще, если сетки не коснулся, то не гол!!! — вспомнил кто-то еще одно надежное правило.

— За ленточкой только, если пересек — то уже все!!! Сетка — это только если в колхозе каком! Был, был — один–ноль в нашу, идите с центра начинайте!!!

— Сами начинайте!!! Ноль-ноль, как и было!!!

Небеса свидетель: я с того дня участвовал в разборе десятков, да даже сотен спорных эпизодов. И по поводу «Был или не был гол», и по вопросу «Блокировка или силовая борьба на игровой дистанции», и по вечной Двадцать четвертой Проблеме Гильберта «Была ли рука, а если даже и была — то была ли ИГРА рукой? А если «прижатой»? А неумышленная?» — но такого КРИКА не слышал больше никогда!!!

КРИК стоял минут десять. Доводы с обеих сторон приводились самые разнообразные и изощренные, с переходом на личности, примерами из личного опыта и обещаниями вызвать старших братьев и отцов. И уже встревоженный, зажав под мышкой учебную гранату для метания, бежал к нам преподаватель и носитель физической культуры Борис «Боря» Михайлович. И с тревогой поглядывал на нас с той стороны улицы дежурный милиционер у районной прокуратуры, проверяя на всякий случай кобуру с табельным оружием.

Когда дым, гарь и поднятая столбом пыль слегка рассеялись, обе стороны стояли друг против друга в полной готовности к рукопашной по схеме «стенка на стенку». Неожиданно сбоку обнаружился Тасик, застывший в величественной позе, с одной ногой на мяче и в окружении присных.

— Вы чего орете-то?! — с изумлением спросил он.

— Тасик, скажи этим идиотам!!! — кинулся я к нему. — Что не было гола!!! Я поймал, а этот идиот, а мы сказали, а он…

— Короче, — сказал Тасик. — Если не играете, то сваливайте. И так уже пять минут стоим ждем. Подраться-то и за школой можно, необязательно поляну занимать!

— Да мы играем, играем… — залепетали мы, пытаясь кое-как возобновить.

— Играем. Ноль–ноль, — сказал ученик Александр Белоглазов.

— Играем. Один–ноль в нашу, — сказал ученик Дмитрий Воронин.

КРИК возобновился, причем с удвоенной силой. Тасик махнул, и присные, разбившись, видимо, уже на команды, выкатились на поле и расположились согласно избранным тактическим схемам.

— Ладно, в общем — сваливайте! Мы играем теперь, — подытожил Тасик.

— Тась! — в последней надежде я ухватил его за рукав. — Ну не было гола! Честно! Этот Воронин нарочно…

— Не, ну а я что теперь сделаю?! — развел тот руками. — Ну не был… ну даже если и был! У нас во дворе — я бы еще чего сказал… а тут — поле общее, кто первый пришел, тот и занял!