Тони моргнул и почесал голову.

— У меня такое чувство, что я вторгся в опасную зону.

— Как ты подставил меня, парень! — Брэнди обрушила всю силу сдерживаемого негодования на своего смущенного брата. — Ты сказал, что Клер справедливый и понимающий, что у него нет предрассудков. — Она указала на дверь, ее длинный указательный палец словно пронзал пространство. — Этот мужчина… этот мужчина относится ко мне свысока, снисходительно, повелительно, самодовольно… ух!

— Не смогла бы ты объяснить мне, что, черт возьми, произошло здесь? — спросил Тони, вконец заинтригованный ее поведением. — Ты ведь приехала такая радостная и счастливая и, очевидно, получившая работу.

— Конечно, работа у меня есть! — Брэнди едва не кричала. — Ты что, думаешь, я позволю этому… мужчине встать мне поперек дороги? Тебе следовало бы слышать этого лицемера! — резко проговорила она. — По телефону я казалась ему талантливой, моя работа была фантастична, я была самим совершенством. И вдруг я сразу оказалась жадной, меркантильной сучкой. — Она выпрямилась во весь свой великолепный рост. — Мне пришлось иметь дело с сексуальными домогательствами и грязными намеками на всю мою карьеру. Ты бы посмотрел, как ведет себя Клер, когда нападают на него! — Ее рука сжалась в кулак. — Ему надо преподать хороший урок!

— Ух ты! — Тони потянулся, схватил ее сжатую в кулак руку и подвел ее к стулу. — Я не могу поверить, что все это произошло при первой вашей встрече.

— Это было первой встречей Клера и Би Джей Эббот, но не Гриффина и Брэнди! — вспылила она, нехотя плюхаясь на кожаную кушетку. — Он шпионил за мной с полдня в пятницу. Если бы я знала, что это он…

Свист Тони прервал ее бессвязные восклицания.

— С начала, если можно. — Он вручил своей сестре высокий, запотевший от холода стакан мятного чаю.

Брэнди глубоко вздохнула, успокаиваясь, затем сделала три глотка холодной жидкости.

— Начало было положено в пятницу, когда твой друг, которого я знала только как Гриффина, подслушал мой разговор с Дэнисом Грэхемом. Но Гриффин по-своему понял то, что услышал, и подумал, что я заканчиваю роман с женатым человеком, а не ухожу с работы. Затем, когда он вернулся вечером в ресторан и увидел, что я исполняю роль хозяйки, он обвинил меня в самых разных вещах, даже в том, что я выбираю свою следующую жертву.

Тони пристально смотрел на исказившиеся черты своей сестры, затем рассмеялся.

— Ну, и почему, черт возьми, ты все ему не объяснила?

— А почему я должна была это делать? — возразила она, защищаясь. — Он приукрасил свою собственную ложь, превратив ее в желанную фантазию каждого мужчины. Гриффин никогда и не спрашивал мою версию истории. Он сразу все сделал сам: предположил, обвинил и осудил.

Брат смотрел на сестру с проницательностью, свойственной его возрасту.

— Брэнди, а насколько ты постаралась воспламенить фантазию Гриффина?

Она открыла рот, но ничего не смогла ответить, потому что предательский румянец, покрывший ее щеки, говорил лучше всяких слов.

— Не в этом дело! — упрямо возразила Брэнди. — Гриффин обвинил меня, используя косвенные доказательства. Он, который клеил ярлыки и постоянно тыкал мне мой так называемый недостаток морали, в то же время не гнушался попользоваться мною.

Теперь пришла очередь Тони войти в ступор. Он протянул руку и взял стакан охлажденного чая для себя.

— Послушай, тебе не кажется, что эта путаница зашла слишком далеко? Я собираюсь позвонить Гриффину и все объяснить. Вы оба сможете посмеяться и развернуть новую работу, не начиная со всяких распрей и грязи. — Он поставил стакан и потянулся к телефону на столе.

Рука Брэнди помешала ему.

— О нет… Ты останешься полностью в стороне от всего этого, — объявила она спокойным тоном. — Гриффин Клер думает, что женщины… то же самое, что и проклятые сигары, которые он курит: все лежат перед ним в аккуратном ряду и только и ждут, чтобы их выбрали, зажгли, а потом, когда они сгорят, выбросили. Ну, мы еще посмотрим, насколько близко сможет старина Гриффин подойти к пламени и не обжечься!

— Брэнди! — быстро вставил Тони. — Месть может привести к самым неожиданным и неприятным последствиям. Гриффин не ребенок, он хлебнул жизни. Боюсь, он раздавит тебя.

Улыбка расплылась как сироп по лицу Брэнди.

— Он не такой уж святой, как ты думаешь, братец. Может быть, он видит во мне только плохое именно потому, что этого и желает больше всего.

— И насколько желанной ты планируешь быть? — раздался его сухой вопрос.

— Добродетель имеет свои градации, и Гриффин очень хочет переделать меня. — Выражение ее лица стало сардоническим. — И я собираюсь позволить ему сделать это. — Брэнди бросила взгляд на свои руки и покрутила золотую печатку со знаком зодиака. — Он заслуживает укуса Скорпиона!

Тони откашлялся, потом покачал головой, но улыбка вот-вот должна была появиться у него на губах.

— Сейчас я впервые слышу, как ты собираешься что-то предпочесть своей карьере. Может быть, Гриффин действительно исправит тебя?

Брэнди рассмеялась.

— О нет! Эта дизайнерская работа даст мне список клиентов, а участие в архитектурной фирме — лицензию. Гриффин же получит головную боль. — Она вопросительно посмотрела на поднос с едой. — Я чертовски голодна.

Тони погрозил ей пальцем.

— Брэнди, ты очень интригующая женщина.

Дейтон-Бич можно было назвать родиной любителей быстрой езды. Казалось, скорость была везде и во всем, мимоходом отметила Брэнди. Она умело вела свой компактный фургончик, участвуя в бешеной гонке по шоссе, соединяющему два штата. Сделав довольно опасный поворот, машина устремилась к Волузия-авеню.

Скорость, энергия и страсть — это было так заразительно, так поднимало дух и зажигало душу! Брэнди было так невыносимо бороться с внезапным, все подавляющим желанием поиграть в лихача! Она склонилась над рулем, ее глаза внимательно следили за сигнальными огнями впереди идущих машин. К счастью, ниоткуда возникшая патрульная машина послужила прекрасным противоядием в ее кратковременной карьере гонщика.

Материк превратился в расплывчатое пятно в зеркале заднего обзора, когда Брэнди очутилась на мосту через реку Галифакс на полуостров — самое оживленное место города, привлекающее который год тысячу любопытных туристов, посещающих Дейтон.

Атлантик-авеню была прибежищем сказочных отелей, жилых небоскребов, ресторанов, магазинов, сувениров и шумной ночной жизни. Дейтон, как и Форт-Лодердейл, только что распрощался с вторжением слишком прилежных студентов с востока, но город все равно не получил передышки, и тротуары были запружены народом.

Машина Брэнди влилась в поток неспешно движущихся машин, намереваясь встать на стоянку около океана. Она почувствовала, что ей не терпится утопить ноги в белом горячем песке самого известного пляжа.

Одетая в футболку "крыса" в рост человека махнула рукой. Брэнди улыбнулась и ответила на радостное приветствие. Она со смехом смотрела, как дядюшка Большой Крыс танцевал вдоль тротуара, покачивая хвостом, зазывая туристов внутрь "Крысиной норы" — самого известного в мире магазина по продаже футболок. Усы, украшавшие "крысу", напомнили о ее новом нанимателе — Гриффине Клере.

"Или, может быть, — печально улыбнулась своему отражению в зеркале, — это я переросла из мыши в крысу?" Тони и отец думали именно так, и не скрывали этого. Жена брата, Рита, разделяла ее ярость по поводу высокомерной позиции Гриффина и подначивала ее проучить наглеца. Ее мать была больше удивлена ситуацией, чем возмущена, но советовала Брэнди соизмерять каждый свой шаг со здравым смыслом.

Здравый смысл — она не была уверена, что обладает им в нужной мере. Пожалуй, репутация была не единственным достоинством, которое она потеряла на прошлой неделе. Ее жизнь была более сложной, а чувства — более путаными, чем когда-либо. В то время как ее карьера наконец начала двигаться вверх, Брэнди чувствовала, что ее все больше захватывают отношения с Гриффином.