— Что ты бегаешь по ночам? — строго спросил кузнец, поправляя фитиль лампы. Комната озарилась мерцающим желтоватым светом.

Петрит не ответил. Он молча положил перед кузнецом пачку писем надзирателя Джовани и отошел в сторону. Кузнец удивленно поднял брови, но письма взял. С каждым прочитанным доносом лицо его темнело. Когда же он дошел до письма о Петрите, то остановился.

— Вот так дела! — покачал головой кузнец и как-то очень тепло взглянул на мальчика.

— Я не могу вернуться назад. Проводи меня к партизанам.

Кузнец задумался: «Оставить Петрита в городе опасно. К партизанам пробраться тоже непросто. Как же быть?»

— У меня и револьвер есть! — с гордостью сообщил Петрит, как будто кузнец думал в этот момент только о том, где ему найти для Петрита оружие.

— У нас нет другого выхода! — решился кузнец. — Переправлю тебя к партизанам. И сегодня же.

Петрит даже подпрыгнул от радости.

…Перед пловцами возникло смутное очертание парохода.

— Внимательнее, Кристать! — прошептал Трим, но тотчас замолк, так как на палубе парохода кто-то двигался.

Пловцы исчезли под водой. Дышали они через камышинки, зажатые в зубах. Мешок с миной с трудом тоже утянули под воду.

Луч прожектора медленно скользил по воде над их головами. Пловцы замерли, стараясь не двигаться.

Луч прошел совсем рядом. Сейчас он начнет скользить назад. Трим и Кристать нырнули еще глубже. «Еще немного, еще…» — думал каждый из них в эту минуту, ощущая нарастающую боль в ушах. Как только свет удалился, они вынырнули, глубоко, с надрывом дыша. Потом продули камышинки. На секунду два крохотных фонтанчика взметнулись над водой. Свежий воздух быстро заполнил уставшие легкие.

Прожектор, обшарив море, устремился к городу, а потом погас совсем так же неожиданно, как и загорелся. Только после этого смельчаки опять осторожно заработали руками и ногами. Пароход был совсем рядом, его железный борт напоминал склон ущелья, черного, молчаливого и опасного.

— Уже близко… — прошептал Кристать. Он чувствовал неимоверную усталость.

— Осторожнее с миной, — предостерег его Трим.

Кристать качнул головой и приложил палец к губам, чтобы тот молчал. На палубе у самого борта показался матрос. За ним второй.

— Какой длинной кажется сегодняшняя ночь! И чего только они задерживаются? — послышалась итальянская речь.

— Сердж, слышишь?

— Что?

— Кажется, кто-то плавает у борта…

Оба матроса перегнулись через борт, стали пристально всматриваться в море.

Трим и Кристать притаились под самым килем.

— Опять показалось… — негромко сказал Сердж.

Шаги на палубе удалялись.

— Скорее! — заспешил Трим. — Уже пять минут двенадцатого…

Кристать осторожно сдирал краску с борта корабля, куда собирался прикрепить магнитную мину. Подпольщики замерли — кто-то остановился около самого борта. Из предосторожности они тотчас скрылись под водой. Опять на поверхности торчали только камышинки.

Через некоторое время пловцы появились над поверхностью воды. Трим прошептал в ухо товарища:

— Взрыватель ставим на час ночи.

— Сверь свои часы с часами мины, — прошептал Кристать.

— Уже сверил: все тихо. Так… Готово. — И Трим первым оттолкнулся рукой от борта парохода.

Пловцы возвращались налегке и, если бы даже их сейчас обнаружили, главное было сделано: мина крепко присосалась к борту черного парохода.

Плыть назад было легче…

Дорога, выходящая из города в сторону перевала, рассекала квартал старых домов. Она была такой узкой, что две машины уже не могли разъехаться на ней.

Приближалась полночь. Было двадцать минут двенадцатого. На дороге появилось несколько смутных фигур.

— Как? — спросил высокий мужчина. — Кажется, патруля нет?

— Все тихо… — сказал дядя Хюсен.

— Здесь самое удобное место, — сказал высокий мужчина. Это был кузнец. — Скорее, товарищи!

Двое мужчин начали пилить старое дерево в переулке.

Кузнец могучим ударом лома выворотил булыжник из мостовой…

Агрон подполз к Астриту и прошептал ему на ухо:

— За теми камнями кто-то есть…

Оба прислушались. Действительно, послышались еле уловимые движения.

Астрит снял предохранитель у пистолета.

Они замерли и стали ждать. Все было спокойно. Вдруг опять послышался неясный шорох, теперь уже совсем рядом. Астрит ящерицей скользнул за камень. Агрон сжал в руке камень — другого оружия у него не было.

— Это черепаха. Займи свой пост! — сказал Астрит, когда вернулся.

Тишина и неизвестность угнетали Агрона. Прежде чем отправиться на свое место, он спросил Астрита:

— Вроде запаздывают?

Астрит не ответил. Темнота сгущалась над горами. Но вот среди туч выглянул край луны. На этот раз она напоминала огрызок овечьего сыра.

— Смотрите внимательнее! — приказал Астрит.

Девочка, которой давно уже хотелось поговорить, спросила:

— Может, они и не добрались еще?

— Смотрите внимательней! Вам говорят! — рассердился Астрит. Он пытался скрыть собственное беспокойство.

Подошел худощавый. Он тоже начинал волноваться.

— Я, например, не помню случая, чтобы Трим и Кристать не выполнили задания! — сказал Астрит уверенным голосом, чтобы хоть как-то успокоить друзей.

Внезапно прожектор вспыхнул на пароходе, и белый луч побежал по морю, приближаясь к берегу.

— Спрячьтесь за камнями! — приказал Астрит.

Худощавый сбросил куртку и расстегнул рубашку — он собирался плыть навстречу Триму и Кристатю. Однако яркий сноп света, который упал на берег и начал медленно ползти по камням, заставил всех укрыться. Неожиданно прожектор опять перекинулся на море. Он явно кого-то искал, «Но кого? Неужели их обнаружили?»

Все четверо до боли в глазах смотрели на желтое пятно, которое медленно двигалось по черной поверхности моря.

— Никого не видно, — тихо сказал Агрон.

И тут все увидели, что луч прожектора скользнул по какому-то предмету на поверхности моря. Скользнул и, не задерживаясь, побежал дальше. Или там, на корабле, ничего не заметили?

Астрит и худощавый внимательно следили за странным предметом, который то появлялся, то исчезал среди волн. Они стояли так близко, что чувствовали дыхание друг друга.

— Доска, — сказал худощавый. — Обыкновенная доска…

— Астрит! Астрит! — послышался радостный голос Дриты.

Все трое разом обернулись, забыв на время про прожектор.

— Вышли! Вышли! Вон они у тех камней! — захлебывалась словами Дрита. Разом были забыты все неприятности и опасения этой ночи.

Наконец снизу послышался условный крик. Астрит тотчас ответил.

— Откуда только появился этот проклятый свет! — сказал Агрон со злостью, глядя на огромное световое пятно, которое замерло на темной поверхности моря.

— Может, этот чертов прожектор испортился? Почему он не движется? — предположил худощавый.

— Пойди отрегулируй! — невесело пошутил Астрит.

Все ждали.

Трудные это были минуты. Внизу были товарищи, которые буквально валились с ног от усталости, а здесь, у камней, никто не мог даже пошевелиться, чтобы не выдать врагам своего присутствия — ведь прожектор в каждое мгновение мог сделать неожиданный рывок и осветить всех.

Наконец прожектор закрыл свой огненный глаз.

— Идут! Идут! — опять горячо зашептала Дрита.

Тяжело дыша, подошли мокрые Трим и Пристать.

— Все в порядке, — сказал Трим. — Сейчас отдохнем немного, и в путь. Времени у нас в обрез!

Фосфорические стрелки на часах показывали десять минут первого…

…Наконец все заключенные были загнаны в машины.

— Вперед! — закричал капитан. — Поехали!