- Нет, это вам послышалось!

- Должно быть, так… итак, я говорю, что мимо прошел сам Гарфильд, возвращавшийся с охоты. Ищейки чуть было не почуяли нас, они даже подняли кверху носы, но все обошлось благополучно. Вскоре наступила ночь, но не особенно темная, так что мы прекрасно могли выбирать из всего табуна лошадей, которые нам больше понравятся. Затем мы осторожно подкрались к ним, взнуздали, уселись верхом и с быстротой молнии поскакали в лес. Право, я думал, что переломаю себе все кости, до того это была бешеная скачка. Чтобы сбить наших преследователей, мы несколько раз разъезжались, потом снова съезжались, скакали извилистой дорогой, делали петли, словом, позаботились запутать следы.

- Вам, должно быть, нелегко было справляться с этими лошадьми? - спросил Коттон.

- Да, нам порядочно-таки пришлось повозиться с ними сначала! - сказал Роусон. - Но они скоро присмирели.

- Вот, я думаю, взбесился Гарфильд! - воскликнул

Котгон. - Такой массовой кражи лошадей еще ни у кого не было!

- И вдобавок главой всего предприятия был благочестивый отец Роусон! - подхватил Уэстон.

- Кстати, Роусон, о чем вы думаете читать завтра проповедь? Я бы многим рискнул, чтобы послушать вашу завтрашнюю слезоточивую речь.

- Черт меня дернул назначить проповедь на завтра! - сердился Роусон. - Отложить ее нельзя, а я чувствую, что не в состоянии завтра выдержать благочестия, я все время буду думать и тревожиться насчет…

- Украденных лошадей?

- Ну конечно! А тут изволь говорить своим слушателям разные поучения!

- Вернее, слушательницам, которых вы приводите в трепет своим благочестием! - насмешливо сказал Уэстон.

- Да, у Роусона вкус недурной! - согласился Коттон. - Завтра прелестная Алапага тоже придет восхищаться мудростью своего проповедника.

- Однако, друзья мои, пора в путь. Мне становится очень холодно, да и лошади, пожалуй, могут захворать, стоя так долго без движения в холодной воде.

- Все готово! - отозвался Коттон, закидывая веревку на лошадь. - Идемте!.. Впрочем, нет… посмотрите… что это такое? В лесу свет! Откуда он там взялся?

- Где? - испуганно спросил Роусон.

- Там, вон вправо, вероятно, в покинутой хижине!

- Ба, да в лесу что-то шевелится! - воскликнул Уэстон, зоркими глазами увидевший какое-то существо, притаившееся в кустах.

- Черт возьми! - воскликнул Котгон. - Нас выследили!

Негодяй в сопровождении Роусона стрелой бросился на берег. Минуту спустя оба они достигли леса, где притаилась жена Ассовума, следившая за всеми их движениями и слышавшая весь разговор.

- Алапага! - с нескрываемым волнением воскликнул Роусон, очутившись лицом к лицу с ней.

- Индианка! - прибавил пораженный и остолбеневший Коттон.

- Ты одна здесь? - поспешно спросил прерывающимся от волнения голосом методист. - Ты одна? А где теперь твой муж Ассовум?

Алапага, пораженная всем слышанным, не могла произнести ни слова. «Так этот человек, - проносилось у нее в голове, - отвративший ее от веры отцов, почти лишивший любви и уважения мужа, человек, которого она уважала больше всех, перед которым она благоговела, оказался самым гнусным, самым презренным вором и грабителем! И такому человеку она вверила свое чистое сердце и свои лучшие мечты!»

Алапага не вынесла потрясения: крупные слезы градом полились у нее из глаз.

- Лошади беспокойно топчутся, - сказал наконец Коттон. - Какого черта вам нужно от этой индианки?

- Оставьте меня с ней наедине! - прошипел Роусон, и дьявольская улыбка промелькнула у него на губах.

- С удовольствием! - отозвался Коттон. - Только не задерживайтесь долго.

- Отправляйтесь по реке с лошадьми до изгиба ее, там я вас встречу. Она делает благодаря этой излучине три мили крюку. По суше я приду раньше вас. Идите скорее и помогите Уэстону справиться с лошадьми.

- А что вы думаете сделать с этой женщиной?

- Что вас так беспокоит ее судьба? - пробормотал Роусон. - Если она расскажет, что слышала сегодня, меня повесят так же, как и…

- Делайте с ней, что хотите! - взорвался Коттон. - Только поторопитесь! Смотрите, вы будете отвечать, если мы попадемся!

- Уезжайте и оставьте меня одного! - нетерпеливо закричал Роусон.

Коттон повиновался и стал спускаться с крутого берега к реке, а через несколько секунд послышался плеск воды: лодки и лошади тронулись вперед, постепенно скрываясь в ночном мраке.

- Где ваш муж? - тихо спросил методист, наклоняясь к индианке.

Та ничего не отвечала.

- Где Ассовум? - настойчиво переспросил Роусон, хватая ее за руку.

Точно от укуса ядовитой змеи, вздрогнула Алапага и отпрыгнула назад. Она не могла больше сдерживаться и закричала, вне себя от негодования:

- Не смейте прикасаться ко мне! Вы - жалкий лжец, а не служитель великого Бога. Сам Сатана забрался вам в сердце. От вашего нечестивого дыхания вянут цветы и растения, и птицы прекращают свое пение. Ваше поведение приводит меня в ужас. Оставьте же меня, говорю вам!

- Скажете ли вы мне, где Ассовум? - со злостью прошипел Роусон. - Мне некогда ждать, говорите скорее!

- О, зачем здесь нет его! - с тоской воскликнула индианка. - Он сумел бы наказать вас, как вы того заслуживаете! Пусть Великий Дух приведет его сейчас же, тогда Ассовум отомстит за такое обращение со своей женой. Берегитесь встречи с ним! Только едва ли вы ее избегнете. Тогда наказание ждет вас, как только он возвратится.

- А когда он хотел вернуться? - спросил Роусон, хватаясь за револьвер.

- Он вернется очень скоро! - радостно воскликнула индианка. - Беда вам будет, если вы встретитесь с ним!

- А где он теперь?

- Вы дрожите от страха, презренный трус! Вы боитесь этой встречи.

- Где он сейчас? - проговорил Роусон.

- Мой муж пошел за своим молодым белым другом, убившим человека, желавшего нанести вам оскорбление! - с презрением отвечала неосторожная Алапага. - Что, вы опять дрожите от страха, несчастный лжец!

- Ага! - радостно воскликнул Роусон, сверкнув глазами. - Значит, Ассовум отправился за своим другом! Итак, вы в моих руках.

- Прочь! - закричала Алапага, сторонясь от протянутых Роусоном рук. - Прочь, говорю я вам!

- Ну, не так сердито! Теперь даже краснокожий не может помешать мне. Я позабочусь о том, чтобы вы не могли нас выдать!

- Бог моего народа, Маниту, поможет мне отделаться от вас! - воскликнула Алапага, вырываясь из его рук и выхватывая томагавк. - Я убью вас, подлый человек!

Индианка бросилась на Роусона. Тот, изумленный такой переменой в своей кроткой ученице, с ужасом отпрянул назад, но все-таки не избег бы смерти, если бы нога индианки не скользнула, попав на кучу влажных листьев. Падая на землю, Алапага упала прямо в руки врага…

- Что там так долго возится Роусон? - нетерпеливо спрашивал между тем Котгон у своего спутника. - Ведь если он будет так громко ругаться с индианкой, то его могут услышать охотники, которых теперь, думаю, немало в лесу!

- Он должен скоро вернуться, - ответил Уэстон, утомленный трудной работой грести и тащить лошадей, дрожащих в холодной воде.

Оба стали внимательно прислушиваться. Вдруг среди ночной тиши резко раздался крик индианки.

- О, черт бы побрал этого Роусона! - разразился Коттон. - Если Алапаге удастся удрать от него, то через несколько часов за нами пустится в погоню весь округ!

- Но все-таки я не думаю, что он решится убить ее, - сказал Уэстон, несколько встревоженный наступившей после крика тишиной. - Коттон, как вы думаете, неужели он может отважиться на убийство?

- Перестаньте молоть чушь! - сердито сказал Коттон. - Неужели лучше самому лезть в петлю, приготовленную Регуляторами?! Роусон прекрасно знает, что ему нужно делать. Довольно распускать слюни перед убийством какой-то индианки; вот наконец место, куда хотел прийти Роусон.

Через минуту раздался условный крик птицы, и к лодке подошел по воде сам Роусон: