– Милая моя Ласточка, – сказал на это Принц, – ты поведала мне о вещах поразительных, но разве что-нибудь поражает больше, чем людские страдания? Самые удивительные чудеса в мире – ничто по сравнению с горем одного человека. Полетай-ка над моим городом, маленькая Ласточка, а потом расскажешь мне, что увидела.

И Ласточка принялась летать над огромным городом. Она видела, как богатые веселятся в своих роскошных жилищах, в то время как нищие просят милостыню у их ворот. Пролетая темными переулками, она видела у окон бледные лица изголодавшихся детей, безучастно глядевших на безрадостную улицу. Под аркой моста, крепко прижавшись друг к другу и таким образом пытаясь согреться, лежали два мальчика.

– Как хочется есть! – то и дело хныкали они.

– Здесь лежать запрещается! – крикнул им ночной сторож, и им пришлось выбираться под дождь.

Потом Ласточка полетела обратно и рассказала Принцу все, что видела.

– Я весь покрыт чистым золотом, – сказал, выслушав ее, Принц. – Ты должна его снять с меня, пластинку за пластинкой, и раздать бедным. Люди ведь думают, что с золотом приходит счастье.

И вот Ласточка принялась снимать со Счастливого Принца покрывавшее его чистое золото – пластинку за пластинкой, пока Принц не потерял блеск и не стал совсем серым. Эти золотые пластинки, одну за другой, разносила она беднякам, и вскоре щеки детишек порозовели, они начали смеяться и играть на улице.

– У нас теперь вдоволь хлеба! – говорили они.

А потом выпал снег и ударил мороз. Казалось, будто улицы стали серебряными – так они сияли и сверкали на солнце, а с карнизов крыш, напоминая хрустальные кинжалы, свисали длинные сосульки. Все облачились в шубы, а мальчишки, нахлобучив на головы ярко-красные шапочки, скользили на коньках по льду.

Бедной Ласточке становилось все холоднее и холоднее, но она и не думала покидать Принца – такова была сила ее любви к нему. Жила она тем, что подбирала у булочной крошки, когда пекарь не смотрел в ее сторону, и, стараясь согреться, трепыхала крылышками.

Но наконец она почувствовала, что час ее близок. Собрав последние силы, она поднялась к Принцу и села ему на плечо.

– Прощай, милый Принц! – прошептала она. – Можно, я поцелую тебе руку?

– Как я рад, что ты наконец-то летишь в Египет, маленькая Ласточка, – сказал Принц, – уж слишком надолго ты здесь задержалась. Поцелуй меня лучше в губы, я ведь люблю тебя.

– Я отправляюсь не в Египет, – едва слышно проговорила Ласточка, – а в Царство Смерти, но Смерть ведь – родная сестра Сна, не правда ли?

И, поцеловав Счастливого Принца в губы, Ласточка замертво упала к его ногам.

В тот самый момент внутри статуи раздался какой-то треск, как если бы там что-то лопнуло: это надвое раскололось свинцовое сердце. Мороз в ту пору и впрямь был лютый.

А на следующее утро внизу, по площади, шел Мэр города в сопровождении Городских Советников. Проходя мимо колонны, он поднял голову и, взглянув на статую, воскликнул:

– Бог ты мой, до чего же ободранный вид у Счастливого Принца!

– И в самом деле, ободранный! – подхватили слова Мэра Городские Советники, привыкшие всегда и во всем соглашаться с ним.

И они подошли поближе, чтобы лучше рассмотреть Принца.

– Из шпаги его выпал рубин, глаз не осталось, и он больше не золотой, – сказал Мэр. – Право же, он выглядит ничем не лучше нищего!

– И действительно, ничем не лучше, – согласились Советники.

– Мало того, у его ног лежит мертвая птица, – продолжал Мэр. – Нам придется принять специальное постановление, строго запрещающее пернатым умирать на городской площади.

И Секретарь Мэрии сделал в своей книге соответствующую запись на этот счет.

Вскоре статую Счастливого Принца убрали с колонны.

– Раз он перестал быть прекрасным, значит, сделался бесполезным, – сказал по этому поводу Университетский Профессор-Искусствовед.

Статую переплавили в плавильной печи, и Мэр провел срочное заседание Муниципалитета для решения вопроса о том, что делать с полученным металлом.

– Нам на этом месте нужна другая статуя, – заявил Мэр, – и лучше всего, если мы из переплавленного металла отольем меня.

– Меня, меня… – повторяли вслед за ним Городские Советники, и между ними разгорелся жаркий спор.

В последний раз, когда я слышал о них, они все еще продолжали спорить.

– Странное дело! – удивился Старший Мастер литейного цеха. – Это расколотое свинцовое сердце абсолютно не поддается переплавке в печи. Придется его выбросить!

И сердце Счастливого Принца выбросили на мусорную свалку, где уже лежала мертвая Ласточка.

– Принеси мне две самые ценные вещи, которые ты только найдешь в этом городе, – повелел Господь Бог одному из своих Ангелов, и принес ему тот Ангел расколотое сердце из свинца и маленькую мертвую птицу.

– Ты сделал правильный выбор, – сказал Господь, – так пусть же эта малая пташка отныне и во веки веков распевает в моем Райском Саду, а Счастливый Принц пусть вечно воздает мне хвалу в моем Золотом Граде.

– Она сказала: «Принеси мне красных роз, и я буду танцевать с тобой», – воскликнул молодой Студент, – но во всем моем саду нет ни одной красной розы.

Его услышал Соловей, сидевший на дубе, и удивленно выглянул из листвы.

– Ни одной красной розы во всем моем саду! – продолжал молодой Студент, и его прекрасные глаза наполнились слезами. – Ах, от каких пустяков зависит счастье человека! Я прочел все, что написали мудрые люди, мне открылись все тайны философии, и тем не менее я чувствую себя несчастным потому только, что у меня нет красной розы.

– Наконец-то передо мной настоящий влюбленный, – сказал Соловей. – Ночь за ночью я пел о нем, хоть и не знал его, ночь за ночью я рассказывал о нем звездам, и вот теперь я вижу его. Волосы его темны, как цветок гиацинта, губы его алы, как роза, от которой зависит его счастье, но страсть сделала лицо его бледным, подобно слоновой кости, и скорбь наложила печать на его чело.

– Завтра вечером принц дает бал, – промолвил молодой Студент, – и моя возлюбленная будет среди приглашенных. Если я принесу ей красную розу, она будет танцевать со мной до рассвета. Если я принесу ей красную розу, я буду держать ее в своих объятиях, и она склонит голову ко мне на плечо, а моя рука будет сжимать ее руку. Но в моем саду нет красных роз, и я буду сидеть на балу в одиночестве, а она пройдет мимо, не заметив меня, и мое сердце разорвется от горя.

– Да, вот он, настоящий влюбленный, – сказал Соловей. – То, о чем я пою, он переживает на самом деле; то, что для меня радость, для него страдание. Поистине, любовь – это чудо. Она драгоценнее изумрудов и дороже прекраснейших из опалов. Жемчуга и гранаты не могут купить ее, и она не продается на рынке. Ее не приобретешь за деньги у негоциантов, и ее не отпускают на вес золота.

– На хорах будут играть музыканты, – продолжал молодой Студент, – и моя любимая будет танцевать под звуки их арф и скрипок, порхая по залу с такой легкостью, что ноги ее даже не коснутся паркета, и придворные в ярких одеждах будут так и виться вокруг нее. Но со мной она не станет танцевать, потому что я не смогу ей подарить красную розу.

И юноша бросился на траву, закрыл лицо руками и заплакал.

– О чем он плачет? – спросила маленькая зеленая Ящерица, проползавшая, извивая свой хвост, мимо Студента.

– И в самом деле, о чем? – подхватил Мотылек, порхавший в погоне за солнечным лучиком.

– Да, о чем? – спросила Маргаритка у своей соседки едва слышным нежным шепотом.

– Он плачет о красной розе, – ответил Соловей.

– О красной розе? – удивились они. – Что за нелепость!

И маленькая Ящерица, особа довольно циничная, бесцеремонно рассмеялась.

Одному только Соловью была понятна печаль Студента; он молча сидел на Дубе и размышлял о таинствах Любви.

Внезапно он расправил свои коричневые крылышки и взмыл в воздух. Он пролетел над рощей, как тень, и тенью проплыл над садом.