Через год все к такому распорядку привыкли, освоились и не так тяжело стало. Мама помолодела, хотя, как и я, виноватой себя ощущала. Говорила, что у собственных детей украла детство, хотя я искренне не понимала, почему она и про меня так говорит. Это Ваня ради нас выше головы пытался прыгнуть. Но мама только вздыхала тяжело и с тоской в окно вглядывалась.

Но в семье и напряжение появилось, которого раньше не было. Мама пыталась както заботиться о Ване, учить его чемуто, словно ему не семнадцать лет, а десять. Но поздно было уже опекать мальчика вырос, давно Вано вырос. И сейчас ее опека только раздражала брата, который пытался это скрывать за мягкими и нежными улыбками. Но мама чувствовала скрытое снисхождение и начала нервничать и злиться еще больше.

Както раз она запретила приходить домой позже двенадцати.

Чтобы в полночь дома был, ясно? мама аккуратно расправила воротник Ванькиной рубашки, вставая для этого на носочки, и улыбнулась сыну.

Мам, ты шутишь? ухмыльнулся Вано, но увидев, что мать говорит серьезно, шокировано и с недоверием прищурился. Да ладно тебе, я даже в тринадцать лет домой в тричетыре приходил и ничего.

А сейчас будешь не позже двенадцати, добавила она в свой голос металла.

Мам, да это бред полный!

Не груби матери! взвилась женщина и с непонятным отчаяньем уставилась в спину сыну, который вылетел из дома. И позвони мне! крикнула она вдогонку, но Ваня только раздраженно повел плечом.

Такие стычки случались все чаще и чаще, и мне приходилось по очереди успокаивать то мать, то Ваньку. Я пыталась объяснить маме, что, как бы она ни хотела, ее сын уже давно вырос и его напрягает такой контроль. А Ваню просила быть терпеливее, ведь мама волнуется и пытается сделать все хорошо, правильно. И она волнуется за него.

Оба вздыхали, кивали, обещали, что исправятся, но все продолжалось попрежнему.

Я начала встречаться с Митей, заканчивала универ и вотвот ждала распределения, потому что хотелось уже работать, работать, а не просиживать все время за учебниками и конспектами. Ванька закончил свой технарь, получил среднеспециальное образование и поступил на заочный. Както раз позвонил мне, когда я еще на последней паре сидела, и загадочно пообещал, что у него для меня сюрприз. Я вся такая заинтригованная выскочила из универа, а у входа меня ждал заметно возмужавший за последние годы Ванька.

Работа грузчиком оставила отпечаток и на его фигуре, поэтому каждая третья девушка в корпусе сочла своим долгом обернуться и через плечо оценить его ноги и задницу. Мне, конечно, было и лестно (это же мой брат!), и противно (это же мой брат хватит на него пялиться!).

Привет, Ванька на секунду прижал меня к себе и отстранился, оглядывая с головы до ног. Отлично выглядишь.

Спасибо, ты тоже ничего, засмеялась я и легонько ткнула его в бок, предчувствуя, что завтра мне влетит от трети женского коллектива универа. Что за секретный сюрприз такой?

Брат загадочно блеснул глазами и разулыбался, как гордый чеширский кот. Распахнул перед ней дверцу такси и кудато повез.

Глава 3

Через двадцать минут мы подъехали к новому панельному дому на Нахимова. Если честно, то в этот район я попадала достаточно редко, поэтому для меня действительно был загадкой наш приезд сюда. По пути я мысленно перебирала наших с Вано общих знакомых, но ни один из них не жил здесь.

Вань, что ты задумал? осторожно поинтересовалась я, глядя на новостройку. Ты решил под шумок сбросить меня с крыши?

Типун тебе на язык, беззлобно одернул меня брат и потащил ко второму подъезду. Это будет приятный сюрприз.

Я с опаской посматривала на башенный кран, вздымающийся высоко в небе. Очевидно, дом как раз готовился к сдаче и въезду жильцов. Изредка виднелись застекленные лоджии, на которых вяло трепыхались огромные простыни и пододеяльники. Я не могла понять, зачем и почему мы сюда приехали.

Брат вызвал лифт, и мы бодренько поехали на седьмой этаж. В лифте пахло свежей краской и чемто резиновым, но сама кабина была еще приятно чистой и незамусоренной рекламой и разными анонимными посланиями, каких в нашем старом подъезде всегда наблюдалось в избытке.

Ты ничего не хочешь мне объяснить? начало закрадываться странное подозрение, которое никак не желало укладываться в голове.

Двери лифта тихо приоткрылись, пропуская нас на просторную и чистую лестничную клетку, и Ваня нашел предлог уйти от ответа. Брат достал из кармана связку ключей и уверенным шагом направился к черной железной двери, и именно в тот момент на меня нахлынуло понимание.

Откуда это, Ваня? я включила "старшую сестру", чем пользовалась очень редко, но метко. И только не надо говорить мне, что ты накопил, ладно?

Вы должны меня понять. Моему брату нет и двадцати, семья мы достаточно обычная, причем мама не работает. Да, Ваня прилично зарабатывал, ну, для нашей семьи прилично, но я никогда не поверю, что обычный грузчик может за годполтора заработать на новую квартиру, пусть и однокомнатную и не в особо престижном районе. И теперь меня пугали эти стены, этот дом и эта квартира, в которую меня неизвестно зачем привел мой брат.

Ваня... с угрозой повторила я, уперев руки в бока. Последний раз спрашиваю.

Ваня устало вздохнул и, не разуваясь, прошел на кухню, где уселся на подоконник и посмотрел в окно.

Я ее купил.

Это понятно, я аккуратно последовала за ним, с интересом и в то же время с опаской осматриваясь по сторонам. И откуда у тебя два миллиона, позволь узнать?

Не два! сразу вскинулся брат, с обидой глядя на меня. Один...с хвостиком.

Я даже боялась представить, что там за хвостик, но перестала об этом думать, когда увидела Ванькино расстроенное лицо. Он ведь старался, действительно хотел сделать сюрприз, хотел, чтобы его похвалили...Нет, Вано никогда не ставил признание самоцелью, но всетаки обидно, если твой труд, пусть и добровольный, презирают и не признают. А я слишком сильно его любила, чтобы позволять себе его расстраивать.

Вань, я подошла к нему и обняла, чувствуя себя очень маленькой по сравнению с ним. Прости меня...я просто волнуюсь. Ты молодец, правда, я потрепала его по волосам и ободряюще улыбнулась, глядя, как он расцветает на глазах. Ты самый лучший брат.

И я не врала. У меня действительно был самый лучший брат. Ну и что, что младший, ну и что, что обычный. Но он был моим. Самым родным и дорогим человеком на Земле. Прозвучит, наверное, кощунственно, но я не знала точно, кого бы выбрала маму или брата. Нет, я любила обоих, сильно любила, но если бы спросили, кого больше...В общем, Ванька был для меня целым миром, причем с детства. Я гордилась им, знала его, мы понимали друг друга с полуслова. И Вано относился ко мне точно также я видела это в его глазах.

Возможно, дело было в нашем воспитании. Мама с детства нам вдалбливала, что семья это святое, это ячейка, крепость, защита. Но я считаю, что, сколько ни вдалбливай и не объясняй человеку, если он не захочет, то не будет тебя слушать. Так и мы с Ванькой воспитание воспитанием, но мы могли называться родственниками с большой буквы. Для семьи мы могли пойти на что угодно действительно на что угодно. Мне, правда, никогда не приходилось такого делать, но Ванька, всегда собранный и спокойный, терял голову и впадал в бешенство, но я знала, что могу повести себя также, если хоть чтото коснется Ваньки.

И я в жизни бы не подумала, что брат может чтото украсть, когото обмануть, но он мог влезть не туда, не в ту компанию и не в ту работу. И не потому, что искал какойто выгоды или им двигала корысть, совсем нет. Просто он хотел лучшего для нас с мамой и всеми силами пытался нам это дать. Он мог завязнуть гдето, рисковать, а как потом жить, если с ним чтото случится? Винить себя, страдать за него изза жалких денег. Я ценила старания Ваньки, очень ценила, но мне нужен был живой, здоровый и счастливый брат, а не куча денег вместо него. Что я и попыталась ему объяснить.