Он окинул ее пристальным взглядом с головы до ног. Лаура быстро выпрыгнула из джипа и попятилась, предостерегающе подняв палец.

– Теперь послушай меня, Райан. Ты не имеешь права так со мной обращаться...

– Нет, я имею на это право.– Он лениво повернулся на сиденье и свесил ноги из машины.– Это – моя пленка.

– Теперь уже нет.– Лаура прошла мимо дорогого французского лимузина, мимо мерседесса и ярко-красного «ягуара».– Пленки у меня нет,– продолжала настаивать она, протянув ему в качестве доказательства  раскрытую ладонь.– Ты же сам видишь.

– Неужели?– он сидел все там же. Его ярко-голубые глаза шарили по ее обтянутым джинсами ногам и по облегающей тело тенниске.

Она вдруг поняла, что окончательно потеряла голову.

– Не смотри на меня так! – Лаура уперлась спиной в «мустанг» Беттины. Еще до того, как она успела его обогнуть, Митч был уже рядом и прижал ее к низкой машине. Взяв за плечи, прижал к низкой покатой крыше автомобиля. Сердце Лауры забилось так сильно, что казалось, вот-вот выскочит.

Он прижался к ней, и сквозь еще не высохшую после дождя одежду Лаура почувствовала неровное возбужденное биение его сердца, почувствовала, как агрессивно напряглось его сильное тело.

– Лаура, дорогая,– прошептал он. – Мне, нужна эта пленка. Отдай ее, тебе же будет лучше. Его голос звучал нежно, почти  соблазнительно Но Лауру это не обмануло. Вернув кассету, не получит ровным счетом ничего взамен.

Да, это – единственная правильная политика. Ведь он не знает, кому она собирается передать пленку, и поэтому не сможет подать на нее в суд. Не отважится. Для него куда важнее, чтобы его фотографии не попали в газеты. Один намек на ее арест, и эта пленка, хотя на ней в общем-то нет ничего особенного, окажется в руках прессы.

– У меня ничего нет,– твердо сказала она. Он бросил на нее уничтожающий взгляд. Лаура не пошевелилась. Он вздохнул.

– Врешь,– улыбнувшись, сказал он и покачал головой, словно она только что совершила неимоверную глупость.– Не знаю зачем и почему...

Лауре показалось, что теперь он сосчитал про себя до десяти.

– Зачем мне врать? – язвительно ответила она.

Он снова взглянул на нее, и она занервничала еще сильнее. Ей совершенно не хотелось подобного разговора. Тем более здесь, в уединенном частном гараже.

И он это заметил.

Слегка оторвав ее от крыши низкой спортивной машины, он сказал:

– Мне нужна пленка, дорогая. И я сделаю все, чтобы ее получить.

Лаура решила больше не ждать, понимая, что это опасно. Близость их промокших под дождем тел наводила его на определенные мысли. Лаура попробовала вырваться.

– Митч...

Нежно и чувственно он провел руками по ее плечам, ожидая ответа. В таком положении, прижатая всем его сильным телом к низкой покатой крыше автомобиля, Лаура была совершенно беспомощна. И он это знал.

Разгоряченные губы коснулись ее шеи и мягко скользнули вниз. Сердце у Лауры вновь учащенно забилось, по спине побежали мурашки.

– Митч...– она попыталась его оттолкнуть. Безуспешно. Он держал ее с такой же легкостью, с какой она могла бы держать, например, цветок. Всякая борьба была бесполезна.

– Мне нужна пленка, дорогая,– снова повторил он. Его губы двинулись по шее к вырезу тенниски, потом снова ко рту. Она была полностью в его власти.

Сейчас она сама должна сделать выбор, и прекрасно это понимала. Или отдать ему пленку, или смириться с последствиями. В какой-то момент Лаура чуть было не поддалась искушению.

Но вновь обретя рассудок, Лаура приподняла голову, нервно закусив губу. В следующий момент его глаза потеплели, и он склонил к ней голову. Лаура понимала: еще один поцелуй, и она забудет обо всем на свете. Сейчас она была готова отдать ему все, что он только захочет.

– Хорошо, хорошо! – торопливое признание спасло ее от неминуемого поцелуя.– Можешь забрать свою пленку.– И увидев, что он заколебался, добавила: – Она в джипе в ящичке для перчаток.

На какой-то момент показалось, что он не сдержит слово и все-таки ее поцелует. Но он тоже взял себя в руки и, поняв, чем это может кончиться для них обоих, не говоря ни отпустил ее и направился обратно к джипу. Обернувшись и увидев, что Лаура бежит в  противоположном направлении, он быстро ее догнал.

– Не думаю, что она там,– сказал он, прижав ее к стене.

– Хорошо, хорошо! – сразу же сдалась она, едва почувствовав тепло его тела.– Я скажу тебе, где спрятала пленку.

Но он ее не слышал. А если и слышал, то после всей лжи уже не верил.

– Все репортеры одинаковы,– гневно проговорил он, пристально глядя на нее.– Дай только вам волю...

– Неправда!– запротестовала Лаура, стараясь его переубедить. Но было уже слишком поздно. Они заключили сделку: она или пленка. Теперь он собирался взять ее. Горячие, но, казалось, совершенно бесчувственные руки быстро скользнули по ее телу. Несмотря на ее протесты, на ее клятвы, что теперь она скажет правду, они требовательно двигались под тенниской и скользнули к ее груди.

Глухие к мольбам руки сомкнулись у нее за спиной и расстегнули бюстгальтер. На мгновение она затихла, поняв, что он хотел этим сказать. Он может овладеть ею в любой момент, и она ничего не сможет с этим поделать. Ни до, ни после.

Вдруг он неожиданно ее отпустил и несколько раз глубоко вздохнул, выравнивая дыхание. Глаза по-прежнему были холодными и проницательными.

– Мне все равно нужна пленка,– просто сказал он.

Снова наступила тишина. Митч Райан резко повернулся и зашагал прочь. Лаура смотрела ему вслед, размышляя, за что же они, собственно, боролись, и кто из них в конце концов победил. Она была уверена, что он еще не сдался и сдаваться в ближайшее время не собирается.

8

Лаура не спеша поднималась к себе в комнату. Ее мысли невольно возвращались к событиям сегодняшнего дня. Совершенно ясно, что Митч Райан хотел ее и вполне мог бы ею овладеть. И в уединенном частном гараже ему никто бы не помешал. Но почему он все-таки этого не сделал? Ведь он ее хотел и к тому же злился из-за того, что она морочила ему голову. Почему он вдруг повел себя порядочно и отпустил ее, хотя, казалось, он уже собой не владеет? Бессмыслица какая-то. Бессмысленно все: от ее заточения до его настойчивых просьб выйти за него замуж. Лаура подумала: пробудь она здесь хоть миллион лет, все равно не поняла бы ни мотивов его поведения, ни его самого.

Поднявшись по лестнице и идя по коридору, усталая Лаура поняла, то единственное, что ей сейчас необходимо,– это горячая ванна и возможность хоть какое-то время не думать о Митче Райане и о своем будущем.

Но побыть одной ей, как обычно, не дали. В комнате ее уже ждала Беттина.

– Лаура! – едва завидев ее, радостно воскликнула сестра Митча.– Как я рада тебя видеть. Митч уже заходил и сказал, что ты сейчас придешь.

«Что, интересно, он здесь делал?» – подумала Лаура и устало положила сумку с фотоаппаратурой на стоявший у двери письменный стол розового дерева.

– Что-нибудь случилось?– она постаралась произнести это как можно безразличнее.

– А  как же! Принесли твое свадебное платье!

Только сейчас Лаура заметила лежавший на кровати ворох атласа и кружев. Ответить она смогла далеко не сразу, и энтузиазма в ее голосе не было:

– Ты шутишь?!

Конечно, надо было сказать что-нибудь другое. Но Беттина была так взволнована, что не заметила ее более чем странную реакцию.

– Ты удивлена, да?

«Удивлена» – не то слово. «Итак, он и правда решил это сделать»,– подумала Лаура. Но вслух сказала:

– Откуда это все?

– Из Фор-де-Франса. Из магазина монсеньора Эдварда,– сообщила Беттина.– Думаю, тебе понравится. Митч дал мне каталог, чтобы я выбрала платье на свой вкус. Он сказал, что у вас не будет на это времени.– Девушка, наконец, прервала торопливое повествование, но только для того, чтобы спросить:– Кстати, где вы сегодня были?

– На плантации. Проверяли там его пакгаузы, а потом  в  порту,– ответила Лаура, направляясь к кровати, чтобы как следует рассмотреть платье.