Не имея полного представления о возможностях противника и о тех средствах, которыми он располагал на планете, Райков не спешил. Он распорядился еще больше увеличить дистанцию между атакующими карами и эшелонами поддержки и вместо наращивания мощности своего энергетического щита лишь замедлял скорость продвижения машин, не желая раньше времени показывать противнику все их возможности.
За его спиной в главной управляющей рубке Руслана расположились операторы основных постов и водители автоматических уникаров. Одним из водителей был Кленов, его нестандартный уникар устаревшей конструкции решено было использовать в первом эшелоне, чтобы не рисковать более мощными машинами. Кленов с момента начала операции не промолвил ни слова, но даже спиной Райков ощущал его неодобрение и пожалел, что разрешил ему. участвовать в операции.
Внизу, в районе атаки, произошло между тем какое-то изменение. Противник впервые проявил активность. Прямо перед уникаром Кленова появилась черная труба, которую несли на плечах два биона. На какую-то долю секунды оператор, меняя объективы, перестарался с увеличением, и во весь экран мелькнули плоские лица-маски, лишенные рта и носа. Вместо глаз зловеще сверкнули стекла оптических датчиков, и сразу же изображение отдалилось, приобрело масштабность и иную мелкую структуру.
Теперь стало видно, что от этой странной и с виду совершенно беспомощной группы противника до передней, закованной в броню силовых полей машины оставалось не больше двадцати метров,
Остановить их? — спросил Кленов.
Не надо. Пусть покажут, на что они способны.
В ту же секунду идущий впереди бион опустился на одно колено, и из раструба, лежащего на его плече излучателя, вырвался белый луч света. Скользнув по плоским камням, он свободно прошел сквозь кокон защитного поля и уперся в лобовую броню уникара,
Что это такое, лазер?
Не похоже. Слишком широкий луч. Скорее обычный прожектор.
Второй бион, направлявший раструб этого странного длинного фонаря, что-то сделал, должно быть, нажал какую-то невидимую ручку. Цвет луча начал постепенно меняться, приобретая зловещий красноватый оттенок.
Что с температурой? — спросил Райков, стараясь следить за данными всех четырнадцати экранов сразу и ни на минуту не забывая, что эта импровизированная атака могла быть всего лишь отвлекающим маневром. Оператор за его спиной сразу же отозвался:
Все в норме. Это по-прежнему всего лишь световой луч, Вот только...
Ну что там?
С машиной происходит что-то странное...
Дайте увеличение первого уникара на центральный экран.
Контуры машины странным образом изменились. Куполообразный горб брони с правой стороны слегка вспучился. Левая сторона, наоборот, словно уменьшилась. Если верить датчикам уникара — давление, температура, радиация, — все было в норме, и вдруг машина взорвалась. Собственно, это был даже не взрыв. Во все стороны из разрывов расползавшейся брони брызнули разваливающиеся на глазах приборы и механические внутренности. Не было ни вспышки, ни ударной волны.
— Дайте временную развертку показаний всех приборов перед взрывом, — попросил Райков. От уникара осталась лишь бесформенная груда металлолома.
За три десятых секунды до того, как это случилось, цифры в окошечках индикаторов дернулись и ушли к нулям.
— Начинаем терять машины, — мрачно проговорил за его спиной Кленов. Это был его уникар.
— Почему луч прошел через защиту? — спросил Райков, Главный инженер отозвался не сразу, он что-то лихорадочно подсчитывал на своем пульте связи с главным компьютером корабля.
Кванты света, не обладая массой, свободно проходят через силовое поле такой мощности, — наконец сказал он, все еще не отрываясь от пульта, — до самого последнего момента там был обыкновенный свет. А потом нечто совершенно невообразимое, я не знаю, какой вид оружия они применили.
Зато я знаю, — все так же мрачно проговорил Райков, — Это асимметратор. Прибор, искажающий симметрию всех предметов, попадающих в зону действия его луча, Я докладывал в своем отчете об этом новом оружии. Наше счастье, что луч действует всего на несколько десятков метров. Как только второй уникар подойдет на дистанцию поражения, они уничтожат и его.
Оператору разрешаю открыть огонь по противнику, — негромко произнес Райков, и все равно его голос, усиленный в каналах связи, отдался под потолком рубки излишне громко,
Сразу же цепочки световых импульсов потянулись от второй машины бионам. В тех местах, где лазерные лучи коснулись земли, во все стороны полетели ослепительные брызги расплавленного камня. Через несколько секунд лазеры накрыли группу бионов вместе с асимметратором. Оба робота почти мгновенно превратились в облако пара. Несколько минут на том месте, где они стояли, все еще продолжала светиться лужица расплавленной горной породы. Оператор второго уникара не пожалел мощности для своих лазерных пушек.
Кленов, лишившись машины, которой он управлял, превратился в простого зрителя разворачивающихся на обзорных экранах событий.
Внизу, под главным пультом, горела целая цепочка маленьких информационных экранов всех постов. Время от времени центральный компьютер перебрасывал от них на главный экран информацию, которая казалась ему важной. У операторов, занятых своим делом, не было времени заниматься этими второстепенными экранами, не содержащими, как правило, новой информации, и потому Кленов был первым, кто заметил странное облако, появившееся на боковом нижнем экране с индексом «48». Это был дубликат носового экрана, впереди идущего Севастьянова.
Седьмой — Первому, — негромко произнес он, перебросив на себя канал общей связи, — по курсу эскадры какое-то облако. Нельзя ли определить его состав?
Пылевые частицы, плотность незначительна. Для нашей защиты не представляет угрозы,
— Откуда оно здесь взялось? — продолжал настаивать Кленов. — На такой высоте над планетой не бывает пылевых облаков.
Теперь наконец вмешался Райков:
Сделайте экспресс-анализ пылевых частиц.
Уже сделано. Кислород, водород, гелий, частично азот, инертные газы. Скорее всего это остатки кометного хвоста.
Все снова занялись развернувшейся внизу внушительной панорамой наступления. Кольцо силового поля сжималось все больше, отдельные очаги сопротивления оперативно подавлялись, и казалось, ничто уже не помешает победному шествию машин.
Одному Кленову не давало покоя странное облако, неумолимо приближающееся к эскадре. Его нижняя граница слегка светилась.
Нельзя ли сменить эшелон, чтобы уйти от контакта с пылевыми частицами? — обратился он непосредственно к Райкову, но отозвался энергетик.
Маневр обойдется слишком дорого. На какое-то время мы вообще потеряем контакт с нашим десантом на планете и лишим его поддержки. Энергетические каналы придется погасить и использовать накопители для собственных двигателей. Наша защита даже не заметит пылевых частиц такой плотности.
Почему они светятся? — не унимался Кленов.
Очевидно, ионизация.
На такой высоте не может быть ионизации! — взорвался Кленов.
Вышлите в это облако автоматический разведчик, — распорядился Райков, все еще не переключая изображения облака на главный экран. И потому один лишь Кленов из всех присутствующих в главной рубке специалистов видел весь эпизод от начала до конца.
Крохотная светлая точка разведчика отделилась от корпуса Севастьянова и, стремительно наращивая скорость, ушла от эскадры. Для начала маневра у них оставалось всего несколько минут, потом уже будет поздно, они не успеют изменить орбиту. С нарастающим волнением Райков следил за этой крохотной частичкой эскадры, уходящей вперед.
Взрыв произошел на самой границе облака, еще до того, какразведчик вошел в его плотные слои. Он был такой неожиданной силы, что экран, запылавший ослепительно голубым огнем, сразу же почернел, и тут же завыли и замигали сигналы общей тревоги. Голоса операторов, перебивая друг друга, докладывали цифры мощности, плотности потоков, скоростей. Не дожидаясь команды, управляющие автоматы всех кораблей, оценив ситуацию быстрее людей, уже начали операцию расхождения. На всех кораблях заработали двигатели.