Тейт пристально посмотрел ей в глаза и сказал:

– Даже думать не смей о том, чтобы делиться подобным с Келгани. Или, тем более, с Кинбатабом.

– Это еще почему?

– Сама подумай – подобие демократии в Кинчене и так уже трещит по швам – каждый тянет одеяло на себя. Если кто-то из них завладеет технологией, это может стать первым шагом не только к полной победе над землянами, но и к гражданской войне.

– Что же ты предлагаешь?

– Думаю, будет наиболее правильно, если ты оставишь данную информацию при себе и попытаешься извлечь из нее максимум выгоды.

– Но ведь это предательство! – воскликнула Зали, и Тейт приложил палец к её губам.

– Прежде чем так говорить, подумай, кого ты предаешь. Келгани, который держит весь город в ежовых рукавицах благодаря своей армии? Или Кинатаба, который сосредоточил под своим влиянием все пищевые ресурсы и только ждет удобного момента, чтобы пустить этот козырь в ход? Стоит балансу немного нарушиться, и еду будут выдавать под роспись только тем, кто принесет Кинбатабу присягу на верность. Ты ведь помнишь, что случилось с Уочитом?

Зали помнила. Уочит хоть и не интересовался делами города, предпочитая посвящать свое время отдыху и чувственным удовольствиям, но все же он был аж-сулом. А значит, имел право голоса на собраниях. Однажды он имел неосторожность высказать свое несогласие Кинбатабу и поддержать этим решение Келгани. Через несколько дней Уочит был найден мертвым у себя дома. Он сидел за столом, уронив лицо в тарелку с недоеденным супом, и вокруг него кружились мухи.

Врачи подтвердили, что смерть наступила в результате отравления. Формально отравителя не нашли, но жителям Кинчена было прекрасно известно, что всю еду, которая поступала на кухни странников, тщательно проверяли люди Кинбатаба. При жизни Уочит не снискал особого уважения сограждан, поэтому никто не стал поднимать шум из-за его смерти, но все усвоили один простой урок – лучше не стоит стоять на пути у Кинбатаба.

– То есть, ты предлагаешь мне забыть обо всем, что я узнала?

– Конечно, нет. Эта информация может оказать слишком ценной для того, чтобы ей проигнорировать. Я предлагаю тебе самой отправиться на поиски чертежей. А когда ты их найдешь… То есть, если ты их найдешь, это уже будет другой разговор. Не всё сразу.

– Дядюшка Тейт, я всегда прислушивалась к твоим советам. Но, извини, сейчас ты говоришь глупости, – сказала Зали. – Как ты себе представляешь, чтобы я отправилась на другой край мира, в самое логово дикарей? Даже если предположить, что я четко сориентируюсь на местности, если допустить, что я не замерзну на смерть, меня все равно подстрелят дикари.

– А это уже моя забота, крошка Зали, – улыбнулся Тейт. – Я обеспечу тебе вооруженное сопровождение. Это проверенные ребята, они умеют всё держать в тайне.

– Но как они смогут покинуть город без ведома Келгани?

– Зачем же без ведома? По легенде они отправятся в какой-нибудь рейд. А я позабочусь о том, чтобы они не вернулись с пустыми руками.

– А я?

– А ты узнаешь о существовании какого-нибудь неисследованного до этого момента животного в окрестностях Кинчена и отправишься на его поиски и изучение. Ты ведь еще помнишь, что ты биолог?

– Честно говоря, уже начинаю забывать, – горько усмехнулась Зали. – Это все как будто из другой жизни, где нет допросов, нет рейдов, нет дикарей… Зато есть дом, я имею в виду настоящий дом. Я стараюсь об этом лишний раз не вспоминать – так проще.

– Но об этом стоит вспоминать, – сказал Тейт. – Растет новое поколение. Как они узнают, кто они и откуда пришли, если мы не расскажем?

Зали скривила губы и мотнула головой, как делала всегда, когда разговор заходил в неприятное русло, и ей хотелось поскорей сменить тему.

– Рассказами пусть занимаются учителя, а мое дело маленькое – сказала Она.

– Крошка Зали, пока ты жива, и пока жив мир вокруг тебя, ты не можешь точно знать, какое у тебя дело и какая миссия. Всё может измениться в любую минуту.

– Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

– Может быть, – сказал Тейт. – Всё может быть. Впрочем, это не важно.

– Ты говоришь загадками, дядюшка Тейт. Но, если тебе так угодно, давай поговорим о том, что важно. Например, что делать с Сергеем? Он ведь сам сдался. Если я ничего не доложу аж-сулам, это вызовет подозрения.

– Ты скажешь правду. Но не всю. Доложишь Келгани, что дикарь сдался в поисках лучшей участи, предал своих и надеялся примкнуть к нам. А когда ты захотела узнать больше… он умер под пытками.

– Хочешь, чтобы я его убила?

– Тебе придется, если ты хочешь сохранить всё в тайне, – пожал плечами Тейт.

– Странники никогда не убивали пленников, которые сами сдались. Даже представителей самых примитивных рас.

– Странники не делали многое из того, что делают сейчас.

Зали поблагодарила дядюшку Тейта за беседу и отправилась домой. По дороге она снова и снова прокручивала в памяти этот разговор. Хотя ей не нравилось то, что она услышала, Зали понимала, что Тейт прав. Во всем прав. Она не марала руки кровью почти шестнадцать лет – с того самого времени, когда команда капсулы АС-86 пробиралась сквозь пустыню. Что ж, видимо, придется освежить в памяти старые навыки. И лучше сделать всё как можно быстрее, пока сомнения не свили себе гнездо в её голове.

Проходя мимо тюрьмы, она завернула внутрь. На пороге её встретила пара охранников. Они знали Зали и никогда не спрашивали у неё пропуск, но сейчас была уже глубокая ночь, и такой визит нельзя было назвать обыденным. Один из охранников перегородил вход и, красноречиво положив руку на автомат, осторожно поинтересовался:

– Что-нибудь забыла на работе?

– Нет, решила поработать сверхурочно, – как можно дружелюбнее улыбнулась Зали.

– Может быть, стоит все-таки отложить это до утра?

– Боюсь, утром я буду занята другими делами.

– Что ж, я тебя пропущу, но мне придется доложить об этом визите начальству.

– Докладывай, – пожала плечами Зали.

Охранник посторонился, и Зали вошла в здание. Здесь редко когда оказывалось больше десятка пленников одновременно, поэтому тюрьма была совсем небольшой, и действовать следовало тихо, чтобы не привлекать внимания – громкие разговоры, а, тем более, крики, немедленно вызовут интерес охранников.

Зали отворила дверь камеры и застала Сергея спящим в углу в позе эмбриона. Сквозь сон почувствовав, что он здесь не один, дикарь открыл глаза и рывком поднялся с пола:

– Извините, я вас не ждал. Вы никогда не приходили в такое время, – сказал Сергей, и на его сонном лице расцвела улыбка.

Видимо, он рассчитывал услышать хорошие новости – например, что предоставленная им информация очень помогла странникам, и теперь его готовы принять как равного. Но спустя секунду его улыбка померкла – он увидел в руках у Зали глубокий таз с водой.

– А это зачем? – настороженно спросил он.

– Это, чтобы…

Зали не нашлась, что ответить, поэтому поставила таз на пол и, приложив палец к губам, сделала шаг в сторону дикаря. Тот попятился:

– Что вы собираетесь делать?

– Посмотри на себя, ты ведь весь грязный, тебя нужно умыть, – еще один шаг в сторону дикаря.

– Я и сам могу умыться, – шаг к стене.

– Нет, сам ты не сможешь. Я тебе помогу.

Зали в два прыжка оказалась возле Сергея и закрыла ему рот ладонью. Тот приглушенно вскрикнул, но не успел ничего сделать, так в следующую секунду уже корчился на полу от удара. Но Зали не рассчитала силы дикаря – тот извернулся и дернул её за ногу так, что она повалилась рядом. Воспользовавшись моментом, он вскочил и попытался прорваться к выходу, но Зали успела выхватить нож и наотмашь ударить Сергея по ноге чуть повыше стопы.

Взвыв от дикой боли в перерезанном сухожилии, он снова упал и уже не был способен так резво отбиваться. Зали поднялась на ноги и поволокла дикаря туда, где стоял таз. Затем схватила его за волосы и опустила лицом в воду, имитируя одну из распространенных пыток.