Поток мыслей прервал звук открывающегося замка. В следующую секунду в камеру вошел Тейт:

– Крошка Зали, надеюсь, тебя не слишком огорчил недавний разговор? – спросил он участливо.

– Скорее, он натолкнул меня на мысль о том, что говорить правду – легко и приятно. И ведь я всю жизнь пыталась следовать этой простой истине. До тех пор, пока ты не втянул меня в эту затею.

– Подожди-ка, ты хочешь сказать, что я во всём виноват?

– Ты уговорил меня пойти против правил и снабдил отрядом бойцов-зомби, которых могли бы задержать на любом КПП. Мне начинается казаться, что ты с самого начала хотел меня подставить.

– Откуда такие мысли, крошка Зали? – Тейт сел рядом и мягко положил руку ей на плечо. – Просто я хотел быть уверен, что бойцы не оставят тебя в трудную минуту. Они ведь не оставили?

– Не оставили, – тихо проговорила Зали, вспомнив, как приказала засевшему в доте отряду бежать в атаку.

– Кстати, что там произошло? Я наслышан о твоем отнюдь не триумфальном возвращении.

– Они погибли, – Зали в упор посмотрела на Тейта, надеясь увидеть в его глазах проблеск вины или сожаления, но гладь его зрачков осталась неподвижной.

– Печально это слышать, – сказал Тейт. – Я распоряжусь, чтобы их семьям оказали поддержку.

– Если бы не мы с тобой, они остались бы живы. Халкан мне кое-что рассказал о том, как ты оказываешь услуги, – теперь Зали заметила, сто глаза Тейта на миг потемнели.

– Я уверен, что Халкан сгустил краски. Экзальтированности в нем всегда было больше, чем профессионализма. Я склонен полагать, что всё случившееся является чудовищным стечением обстоятельств, прискорбной случайностью. А что касается услуг… В конце концов, я ведь имел право попросить об одолжении старых знакомых? – Тейт выдержал паузу, затем добавил, – В любом случае, я рад, что ты вернулась живой и невредимой. Ты ведь знаешь, как я люблю тебя.

– Тогда как ты мог допустить, чтобы я оказалась здесь?

– Ситуация вышла из-под контроля. Но я сделаю всё возможное, чтобы вытащить тебя.

– Я думаю, что и сама справлюсь с этой задачей. Утром, когда будет следующий допрос, я всё расскажу Келгани.

Тейт резко встал с лежанки, сделал два шага к стене, развернулся:

– Ты делаешь неправильный выбор, крошка Зали. Если ты расскажешь правду, мы оба окажемся вне закона, и тогда я уже не смогу тебя вытащить.

– Я готова понести наказание, если оно будет справедливым.

– Вижу, ты не хочешь по-хорошему, – вздохнул Тейт. – Тогда придется посмотреть на ситуацию с другой стороны. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе меня подставить? Всё может обернуться совсем не так, как ты думаешь. Намного хуже.

Голос Тейта дрогнул, и Зали поняла, что маски сброшены. Вот оно, истинное лицо советника – мертвенно серая кожа, плотно сжатые губы, стальной взгляд. Потом зазвучал ломкий пластмассовый голос – будто Тейту удалось отстраниться от своего гнева, но он так и не выбрал подходящей интонации взамен:

– Зали, давай не будем ссориться. Для всех нас будет лучше, если ты отдашь мне чип, а я помогу тебе выпутаться из этой неприятной истории.

– Так вот в чем дело, – улыбнулась Зали, будто только сейчас поняла, к чему вела беседа. – Зачем тебе чип, дядюшка?

– Поверь, тебе не нужно этого знать. Просто скажи мне, где ты его спрятала, и постарайся поскорее забыть эту неприятную историю.

Ответа не последовало. Но Тейту и не нужны были слова, ему хватило бы и её мыслей. Зная об этом, Зали изо всех сил гнала от себя воспоминания о чипе, лежащем в ящике стола. Она мысленно пела песни, считала до десяти, вспоминала даты рождения всех родственников – делала все возможное для того, чтобы не пропустить его внутрь. В ушах зазвенело, Зали почувствовала головокружение, но не сдавалась. Она знала, что если Тейт захочет, он прорвется сквозь все преграды, сломает сопротивление, уничтожит её. Но по какой-то причине он не спешил увеличивать натиск, и это вселяло надежду.

– Ладно, – сказал он, наконец, – Я вижу, ты не хочешь отвечать. Что ж, тогда придется устроить у тебя обыск. Конечно, это хлопотно, но что поделаешь?

– Думаешь, я настолько глупа, что спрятала бы чип там, где его смогут найти? Может быть, ты думаешь, я положила его под подушку или оставила на кухонном столе? – Зали попыталась улыбнуться, но невидимая борьба слишком ослабила её, и уголки губ лишь слегка дернулись вверх.

– Ты всегда была умной девочкой, – согласился Тейт. – И очень упрямой. Совсем как твоя мать.

Зали не впервые слышала от дядюшки о своем сходстве с матерью – и каждый раз Тейт говорил об этом со странной нежностью – но сейчас она не стала концентрировать на этом внимание. Просто кивнула и сказала:

– Я предлагаю сделку. Ты вытаскиваешь меня отсюда и рассказываешь, какие у тебя планы на чип. Тогда, возможно, я скажу тебе, где он.

– Не слишком надежные условия, ты не находишь?

Зали пожала плечами:

– А что поделать? В ином случае я поделюсь с Келгани всем, что знаю, и буду надеяться на его снисходительность. Но что-то мне подсказывает, ты не хочешь, чтобы Келгани знал правду.

– Что ж, хорошо, – Тейт снова сел на лежанку, сложив руки на коленях на манер земных праведников прошлого – кроток и смиренен. – Я не хотел втягивать тебя в это, но ты сама всё решила. Бесспорно, микрогенераторный чип нужен для полной и окончательной победы над дикарями. Но остается вопрос, почему я желаю сохранить его существование в секрете? – Тейт выдержал драматическую паузу, – А всё дело в том, что я не доверяю Келгани. И уж тем более, не доверяю Кинбакабу. Эти двое возомнили себя наместниками Магистрата на Земле, упиваются безграничной властью. Взять хотя бы факт твоего задержания. Разве раньше военные посмели бы ворваться среди ночи в твой дом и забрать тебя без предъявления четких обвинений? И ведь это только один из симптомов болезни, которая вот-вот охватит колонию. Боюсь, если не принять меры, то эта болезнь окажется неизлечимой.

– К чему ты клонишь? – спросила Зали.

– К тому, что скоро мы можем оказаться во власти тиранов, которые неизбежно поделят земную колонию на два лагеря, и тогда не миновать гражданской войны, – Тейт сжал кулаки.

– А как же Уочит? Я думала, ажсулы принимают решения путем голосования, – Зали была в растерянности.

– Думаю, ты сама знаешь ответ на этот вопрос. Уочит не интересуется ничем, кроме выпивки и женщин. Каждый раз он принимает сторону того, кто больше надавит. Келгани и Кинбакаб перетягивают его, как канат – каждый своими способами. Пока что им выгодно поддерживать иллюзию, будто решения ажсулата прозрачны и справедливы, но вечно так продолжаться не будет.

– Что всё это значит?

– Как минимум, это значит, что нельзя давать им информацию о чипе. Представь, что будет, если в руках у кого-то из них окажется генератор метаэнергии.

– Теперь я начинаю тебя понимать, – Зали почувствовала, как страх зашевелился где-то под грудью.

Тейт поднялся, скрестил руки на груди. Его взгляд, его поза – всё говорило о мрачном ликовании.

– Ну что? Теперь ты скажешь мне, где спрятала чип? – спросил он.

– Сначала вытащи меня отсюда.

К утру вопрос был решен. Зали не знала, что дядюшка Тейт сказал Келгани, на какие кнопки он нажал, чтобы она получила свободу. Но её это не слишком занимало. Главное, теперь Зали могла отправиться домой.

Стоя у парадного входа в ажсулат и, жмурясь от солнца, Зали набрала полные легкие воздуха. Казалось, только теперь она может нормально вдохнуть – после всей этой герметичности. Мышцы сводило от усталости, в голове шумело, всё вокруг было слишком громко, слишком огромно. Как и всегда после бессонной ночи.

После ухода Тейта из камеры Зали так и не сомкнула глаз, она размышляла об услышанном, пыталась как-то упорядочить информацию. Но все эти разрозненные факты, перемешанные с домыслами и подозрениями, походили на ворох тряпья, который пытаешься засунуть в чемодан, но, как ни уложишь, а всё равно что-то торчит наружу.