Прошло больше сорока лет с того дня, как Тейт стоял перед матерью Зали, склонив голову, но он до сих пор помнил всё до мелочей. Да и как было не запомнить, если в тот день весь его мир рухнул, и на его месте был выстроен новый?

А история эта была настолько же проста и банально, насколько и мучительна. Тейт любил Маклет, мать Зали, долгие годы. Однажды, увидев её еще совсем юной в один из жарких летних дней, он уже не смог выбросить из памяти этот образ и лелеял его вплоть до окончания интерната. Тейт усердно трудился над тем, чтобы стать одним из лучших учеников и в будущем добиться карьерных высот. Сидя по ночам за учебниками, он мечтал, как однажды сможет назвать Маклет своей женой.

Рассудок подсказывал ему, что это невозможно, ведь, в конце концов, они принадлежат к разным кастам, и, даже если ицамнийка ответит ему взаимностью, Магистрат вряд ли одобрит такой брак. Но, если Тейт приложит все возможные усилия, станет значимой фигурой в Галактическом Содружестве – быть может, тогда произойдет чудо, и ему больше не придется таить свою нежность.

И вот настал день, когда Тейта назначили советником при Магистрате. Пока что не главным, а лишь одним из сотен киничийцев, работающих в консультационном отделе, но всё равно это было великим достижением – на его месте мечтали оказаться миллионы.

Узнав о назначении, Тейт отправился к дому, в котором жила семья Маклет. Скоро должна была решиться его судьба. Радость, переполнявшая молодого кинича, соседствовала с невыносимым страхом неудачи, и вынести градус этого эмоционального коктейля Тейту было явно не по силам – его начало тошнить от волнения.

Когда дверь открылась, и на пороге возникла Маклет, Тейт на секунду забыл, как дышать. Сегодня она казалась даже прекраснее, чем обычно – легкие светлые одежды, которые придавали коже светящийся голубой оттенок, слегка подведенные глаза, утонченная грация непринужденной позы. Но самое главное – улыбка, едва уловимая и совсем нездешняя. От этой улыбки Тейт забыл все слова, которые тщательно подбирал и репетировал не один год.

Его, как друга семьи, пригласили войти в дом. Во время семейного обеда пришло время обмениваться новостями. Тейт с гордостью рассказал о том, что получил должность в Магистрате и после бурных поздравлений со стороны хозяев, добавил:

– Конечно, мне придется часто бывать вдали от дома, зато теперь я смогу жениться и дать своим детям достойное будущее.

Этими словами Тейт хотел плавно подвести разговор к обсуждению возможности создания семьи с дочерью хозяев. Он уже рассчитал все варианты, приготовил ответы на все возможные вопросы, и только одного он не предвидел. Услышав слова «женитьба» и «будущее», мать Маклет с готовностью поддержала тему:

– Кстати о свадьбах. Наша крошка Маклет через месяц выходит замуж. Сначала, увидев Бурнама, я отнеслась к этой идее настороженно, как и любая мать. Но потом поняла, что он хороший парень. Вряд ли он когда-нибудь достигнет карьерных высот, но место в лаборатории у него имеется, да и кое-какие перспективы тоже. Думаю, Маклет будет рада видеть тебя на свадьбе, – она повернулась к дочери, – Правда, Маклет?

Казалось, эта женщина собиралась продолжать и продолжать свой монолог, не нуждаясь в ответах и поддержке собеседников, но Тейт больше не мог слушать. В недоеденной тарелке супа, стоявшей на столе, утонули все его надежды. Новость о скором замужестве Маклет разом выбила из него дух. Чувствуя, что вот-вот потеряет самообладание, Тейт встал из-за стола и молча пошел к выходу, провожаемый недоуменными взглядами.

Оказавшись на улице, он побежал – как мальчишка, потерявший гордость и спасающийся бегством от драки, как отвергнутый подросток, которым он, по сути и являлся. Тейт настолько был захвачен своим горем, так самодостаточен в своем страдании, что не сразу услышал крики позади. Это была Маклет. Она бежала следом, окликая Тейта.

Наконец, он остановился. Его щеки пылали от пробежки, но еще и от жгучего стыда. Хорошую же он картину представлял собой несколько минут назад – ничего на скажешь. А теперь еще и Маклет, теряя всякое достоинство, вынуждена была его догонять. К сожалению или к счастью, Тейту не пришлось ничего объяснять своей неудавшейся невесте – она всё поняла без слов.

– Ты его любишь? – только и спросил Тейт, наконец, отдышавшись.

– Бурнама? Да, – Маклет опустила глаза. – Тейт, мне очень жаль, что всё так получилось. Ты был мне таким хорошим другом, я и подумать не могла, что…

– Я убью его, – выплюнул Тейт и сжал кулаки. – Ты меня знаешь, я всегда добиваюсь своего. Я его уничтожу, никто не сможет забрать тебя у меня.

– Если ты это сделаешь, я…

Маклет не договорила. Она задрожала всем телом и внезапно расплакалась, размазывая слезы по щекам. Тейт стоял рядом – беспомощный и жалкий. Он представлял, что этот вечер станет первым в череде множества счастливых вечеров, которые он проведет с любимой женщиной, но теперь солнце садилось за горизонт, и он стоял посреди улицы, не способный ни утешить, ни утешиться.

В конце концов, Тейт пообещал Маклет, что никогда и ни при каких обстоятельствах не причинит вреда ни ей, ни её близким.

Потом у него ушло много времени на то, чтобы научиться быть настоящим другом для матери Зали. Но, в конце концов, он смог. Почти смог. Тейт пронес любовь к Маклет через всю свою одинокую жизнь и теперь, на Земле, обещание не навредить, данное много лет назад, было единственной ниточкой, которая связывала Тейта с тем молодым киничийцем, который мечтал о счастье и верил в чудеса.

Вспоминая эту историю, Тейт понемногу успокоился и даже где-то в глубине сознания понадеялся на то, что, возможно, обрел в лице Зали надежного союзника, которого ему так долго не хватало.

Разговор в лаборатории не оставил равнодушной и Зали. Вернувшись вечером домой, она долго ворочалась в постели, но так и не смогла сомкнуть глаз. Она давно подозревала, что Тейт затеял что-то глобальное, что-то такое, что может отразиться на судьбах многих и не закончиться ничем хорошим. И вот сегодня она получила подтверждение.

Значит, революция. Страшное слово, которое в Галактическом Содружестве боялись произносить даже шепотом. И она, Зали, дала Тейту первый толчок для воплощения его планов в жизнь. Теперь не отмыться – причастность въелась в кожу, отпечаталась во взгляде. Уже погибло три десятка странников, и это только начало – Тейт не намерен останавливаться. И если ему удастся узурпировать власть в своих руках, Кинчен, который она знала, перестанет существовать – уже сейчас он рушился, подгнивал изнутри, оставляя только видимость того города, в котором странники видели надежду на будущее.

С другой стороны, так ли уж Тейт ошибается в своем видении ситуации? Ведь, если присмотреться внимательнее, Келгани действительно слабый правитель. Годы сломили его, от прежнего аж-сула осталась лишь его бледная тень. Он не сможет удержать общество от неминуемого раскола.

Зали пыталась понять, как так получилось, что представители величественной цивилизации всего за пару десятков лет скатились до такого уровня. Но, вместо ответов, перед уставившимися в пустоту глазами мелькали хмурые лица собратьев, сводки новостей о военных поражениях, ужасающие подробности финансовых сделок с ишчелианцами и другие безрадостные картины. Видимо, действительно, без крепкой пятерни правителя, способной дотянуться до каждого, странники в своем развитии стремительно откатываются на тысячелетия назад. Тейт уверен, что он способен стать таким правителем, но Зали в этом очень сомневалась. Он слишком много лет заботился только о собственном благополучии, чтобы суметь в одночасье переключиться на заботу о целом государстве. Власть давно перестала быть для него средством и превратилась в единственную цель, к которой он стремится. И если сейчас она попытается помешать Тейту, то её сметет волной его гнева.

Бессмысленная смерть не входила в планы Зали, но и плыть по течению она не собиралась. Нужно было найти какой-то выход. Но какой?