Тейт праздновал победу. Устранить Кинбакаба оказалось проще, чем он думал – еще одно препятствие на пути к цели было преодолено. Но, прежде чем позволить себе расслабиться и как следует отметить свой триумф, Тейт решил наведаться в лабораторию к Зали.

Он переступил порог неприметного здания на окраине города и тут же оказался в царстве ицамнийцев. Казалось, даже воздух здесь пропитался графиками и расчетами, в стенах лаборатории царила атмосфера слаженной и вместе с тем напряженной работы. Тейт двинулся к лифту, в который раз в жизни порадовавшись тому факту, что сам он принадлежит к касте киничийцев – существ куда более утонченных и преданных высоким материям, а не всем этим формулам и лабораторным экспериментам.

Он застал Зали в окружении ученых. Она чертила что-то лазерным фломастером на голографической доске, а остальные корректировали её, высказывали свои предложения и сверялись с записями на планшетах. У доски на столе лежала металлическая деталь, похожая на полый цилиндр с дырочками по бокам.

Увидев Тейта, Зали отложила фломастер и, извинившись перед починенными, вышла навстречу незваному гостю.

– Бак-уц, Зали. Ну как тут идут дела? – начал Тейт.

– Думаю, лучше поговорить в более уединенном месте, – сказала Зали и повела гостя по коридору, в конце которого находилась дверь в её кабинет.

Внутри было пыльно и душно, металлические и пластиковые заготовки для деталей валялись на столе и на полу, ни компьютера, ни планшета для чертежей не было вообще.

– Я редко здесь бываю, – пояснила Зали, усаживаясь в единственное кресло. – Всё время провожу с учеными. Так я лучше чувствую процесс.

– Ну и хорошо, ну и прекрасно. Главное, чтобы это шло на пользу делу, – сказал Тейт и, смахнув пыль с имитирующей дерево поверхности, сел на стол. – Так как там, кстати, наше дело?

– Работа идет полным ходом, и мне есть, что тебе рассказать. И я это обязательно сделаю. Сразу после того, как ты расскажешь мне, что происходит в ажсулате. Я, знаешь ли, теперь редко там появляюсь.

– Судя по всему, тебе действительно есть, чем меня порадовать. Иначе не вижу причин, по которым ты могла бы говорить со мной в таком тоне, да еще и шантажировать.

– О каком шантаже ты говоришь? Мы всего лишь старые знакомые, которые решили поделиться друг с другом новостями.

– Пойми, я ведь могу и сам всё разузнать, – сказал Тейт, ни взглядом, ни голосом не выдав своего раздражения. – Мои разговоры с тобой – лишь дань вежливости.

– Сомневаюсь. Видишь ли, работа построена так, что только я владею полной информацией. Даже если ты заставишь каждого из тех, кто работает в этой лаборатории, выдать тебе всё, что они знают о проекте генератора, ты все равно не получишь полной картины. Ведь я – тоже часть этой головоломки. А то, что ты видел на доске… То, что мы обсуждали все вместе – это всего лишь модель лазера, которую мы разрабатываем в качестве отдыха для мозгов и ради развлечения. Ты, конечно, можешь проверить правдивость моих слов, но у тебя на это уйдет слишком много времени, и в результате окажется, что я была права. Так что давай представим, что ты уже всё проверил, сделал выводы, и мы вернулись к началу нашей беседы. Так как там дела в ажсулате?

– Разве ты не знаешь? Я думал, новости расходятся быстро.

– Ты же знаешь, я не об этом. Я о том, каково было твое участие в этом деле.

– Ох, крошка Зали, ты снова за свое, – вздохнул Тейт.

– Да, снова. На этот раз тебе не удастся уйти от ответа. Я уверена, что всё это было подстроено, четко спланировано и претворено в жизнь со всей жестокостью, на которую ты способен. Обычно воины не снимают фильмы во время боя. Может быть, тебе удалось заговорить зубы кинченцам, и они поверили в том, что всё это – западня, устроенная дикарями, видео, побег Кинбакаба – чудовищное совпадение. Но я – другое дело, я уже знаю все эти твои штучки. И не называй меня крошкой, я уже давно выросла.

– Ты сегодня как-то не в меру агрессивна, – проворчал Тейт. – Тебя прямо не узнать.

– Меня не узнать, потому что я и вправду изменилась. Вначале я собиралась молчать. Молчать и делать свое дело. Но теперь я понимаю, что стала частью чего-то ужасного. Это колесо крутится, увлекая меня за собой, а вокруг умирают собратья. Сначала мой отряд, теперь еще девятнадцать бойцов, которые всего лишь хотели выполнить задание и имели полное право знать, на что идут. А еще Кочит, Кинбакаб… Что дальше? Кого ты еще принесешь в жертву? И в жертву чему?

– Кинчену, – с жаром ответил Тейт. – Ты хотела всё знать? Ну так знай. Я готов пойти на всё, лишь бы наша колония процветала.

– И для этого ты одного за другим убираешь аж-сулов?

– Если государство потребует, чтобы я взял на себя бремя единоличной власти, я пойду на это, не раздумывая.

– А оно, надо полагать, потребует, – с горькой ухмылкой пробормотала Зали.

– Оно этого уже требует! – Тейт стукнул кулаком по столу, на котором сидел. – Посмотри вокруг. За годы своего правления Келгани с Кинбакабом разрушили всё, что только можно было разрушить. – Тейт спрыгнул со стола и заходил по комнате, его взгляд лихорадочно скользил по мебели, иногда останавливаясь на Зали, – Наша армия с каждым годом теряет силу и веру в победу. Ицамнийцы прозябают в подвальных лабораториях, не создавая ничего, кроме новых лекарств от прыщей на заднице да никому не нужных докладов о поведении годавров в брачный период. Ишчелианцы потеряли всякое ощущение реальности и ломят такие цены за оружие, что скоро разорят казну. Если так пойдет и дальше, наша колония просто исчезнет. Остатки цивилизации странников на Земле превратятся в таких же дикарей как те, против которых мы воюем.

– И как же ты собираешься изменить судьбу Кинчена? – спросила внезапно притихшая Зали.

– Революция. Только она может что-то кардинально поменять. Остальное – полумеры.

– И для этого тебе нужен генератор, – продолжила его мысль Зали. – Чтобы вооружить своих бойцов макуавитлями.

– Да, иначе не победить. Келгани – слабый правитель. Но на его стороне армия, расстановка сил не в нашу пользу.

Зали отметила, что Тейт сказал «нашу», значит, он уже считает, что они на одной стороне. Но вслух она этого не сказала, а сказала другое:

– Но ты же понимаешь, что это значит? Это гражданская война. Такого не случалось со странниками тысячелетиями, потому что существование цивилизованного общества исключает возможность убийства собратьев. Это против всех законов!

– Я надеюсь, мы обойдемся малой кровью, – только и смог ответить Тейт. – Что ж, я рассказал тебе всё. Теперь твоя очередь.

– Да, теперь моя очередь. Это будет честно, – согласилась Зали. – Сегодня у меня для тебя хорошие новости, мы сделали рывок вперед, сдвинулись с мертвой точки. Конечно, это пока только первый шаг к успеху, но всё же лучше, чем ничего.

И Зали принялась объяснять что именно сделала команда ученых, и как это сказалась на проекте. Тейт мало что понял из её путанного рассказа, но ему было достаточно и того, что в деле появились сдвиги. Это была действительно хорошая новость.

Однако, когда Тейт покинул лабораторию, настроение его резко переменилось. Он вспомнил всё, что рассказал Зали и досадовал на себя за такую откровенность. Что же его заставило поддаться на шантаж? Как могло так получиться, что Тейт поставил себя в столь уязвимую позицию, где он просчитался? Или, может, дело в том, что он так давно вынашивал свои планы, так устал от мыслей и волнений, что хотел, наконец, очистительного разоблачения? Только такого разоблачения, которое, мощной волной снося все внутренние барьеры, при этом оставляет тебя невредимым.

Как бы там ни было, Тейт все же выдал свою тайну. Какая-то часть его сознания сейчас металась в панике, билась, как пойманная рыба, и желала уничтожить Зали, избавиться от лишнего свидетеля. К тому же, возможно, опасного свидетеля. Если бы на её месте был кто-то другой, Тейт, не раздумывая, вынес бы приговор и привел его в исполнение. Но с Зали всё было иначе.