Подождем.

Вошли Перегоров, Башилов, Стае. Оказалось, еще в воздухе пилоту сказали, чтобы он не задерживался в Ровно, а сразу же шел на Варшаву. Поэтому летчики не выключали двигатели и, как только бортмеханик запер дверь, снова пошли на взлет.

В Варшаву прилетели в темноте. Здесь уже ждал спасателей Александр Александрович Виноград, который вылетел раньше пассажирским рейсом.

Шел дождь. Аэродромные фонари блестели в огромных лужах. Здесь надо было пересаживаться, перегружать оборудование на польский самолет, который совершал рейсы в Като-вицы. На это бы ушло несколько драгоценных часов.

А разве мы не можем перелететь Катовицы на нашем

«Антоне»? — спросил Алеша. -

Не можем, — покачал головой командир корабля. — Эки

паж ни разу сам не садился, а погода, видите, какая?

Посадите вместо своего штурмана поляка.

Командир с удивлением посмотрел на Алешу.

Авиатор? — спросил он.

Был.

Мысль показалась летчику заманчивой. Конечно, в полетном задании ясно было сказано — долететь до Варшавы и вернуться обратно. Но понимал он и другое — горноспасателям надо как можно скорее добраться до пожара. Если взять на борт польского штурмана, знакомого с трассой и условиями посадки в Катовицах, они быстрей- выполнят задачу.

— Сейчас попробуем, — летчик подмигнул Алеше как сво

ему и пошел в кабину связываться по радио с диспетчером

варшавского аэропорта.

Скоро на машине подъехал поляк. Он обучался в Советском Союзе и хорошо знал русский язык. Вместе с ним на борт прибыл польский горноспасатель, который уже был на шахте «Июльский манифест» и мог рассказать о пожаре.

Тут же, в самолете, разработали план борьбы с огнем. Главную тяжесть в ликвидации пожара возьмут на себя ГИГ и комплекс «Темп». Первый, нагнетая инертный газ, создаст в атмосфере среду, не поддерживающую горение, а второй бу-

101

дет делать гипсовые перемычки, чтобы отделить горящие участки от остальной части шахты,

Времени до Катовиц было много. Виноград, очутившись в неслужебной и потому сближающей обстановке, с интересом стал рассматривать ребят Перегорова: глыбоподобный Баши-лов, надвинув на глаза кепку, дремал. Тощий тонколицый друг его Росляков, позевывая, читал книжку в яркой мягкой обложке. Быстроглазый рыженький Бакут встряхивал часы и прислушивался к их ходу, огорченно покачивая головой. Иконников, крутоплечий, коренастый, беловолосый, безучастно смотрел в иллюминатор... Обыкновенные молодые люди. Ничего примечательного, через два-три часа они пойдут в огонь, и кго знает, как там все обернется. Ведь там не будет надписей, предупреждающих об опасности. Они будут жестоко расплачиваться, если ошибутся, и никто не сможет им помочь.

Наконец «Антон» стал снижаться и вскоре упруго ткнулся во взлетную полосу. На аэродроме уже ждали советских спасателей. ГИГ. и «Темп» быстро погрузили на автомобили.

В сумраке занимающегося утра показался Ястжеб — маленький курортный городок, совсем непохожий на шахтерский. Лишь кое-где густым лесом виднелись копры. Когда-то смолистые ястжебские боры были местом паломничества туристов и отдыхающих. Но в шестидесятых годах здесь разведали уголь. Шахты ушли в глубь земли, а наверху, не нарушая лесной гармонии, выросли многоэтажные дома шахтеров.

Грузовики подъехали к главным воротам. Около них стояли знаки, предупреждающие о том, что шахта газовая. На круглом щите изображались сигареты, перечеркнутые красными линиями. Во дворе стояло много легковых машин и автобусов горноспасательной службы с варшавскими и катовицкими номерами.

В коридорах, на лестнице толпился народ. Сопровождающий спасатель без стука открыл дверь с табличкой «Руководитель ликвидации аварии. Вход воспрещен».

— Наконец-то! — с облегчением сказал невысокий человек

с серым измученным лицом. — Здравствуйте, Зигмунд Студент,

директор шахты.

Виноград представил своих горноспасателей, рассказал о плане, который приняли еще по дороге сюда.

Подходит, — кивнул Студент. — Шахту может спасти

только ваш метод снижения депрессии.

В шахту пойдет Иван Артемьевич Перегоров со своим

отделением. Это, кстати сказать, и авторы генератора.

Вот как! — удивленно оглядел Студент советских спаса

телей. По его лицу скользнула какая-то мысль, но он отогнал

ее, закончив скороговоркой: — Впрочем, так и должно быть.,,

Все люди, которые толпились в кабинете, тоже с любопытством поглядывали на русских.

Где вы советуете ставить агрегат? — спросил Виноград.

У этой перемычки. — Студент показал на чертеж.

Понятно, — ответил Перегоров и кивнул ребятам: —

Идем переодеваться.

Сзади директора тронул за локоть какой-то шахтер. Оглянувшись, Студент, несмотря на всю серьезность положения,

102

чуть не прыснул со смеху, с трудом узнав механика Муху, Вместо роскошных запорожских усов торчали жалкие обгоревшие клочки.

— Муха? Ты же должен быть в постели! — с трудом пода

вив улыбку, проговорил Студент,

Не могу, пан директор.

Я приказываю! — стираясь рассердиться, прикрикнул

Студент.

Но Муха не думал сдаваться. Он наклонился к директору, сказал тихо и проникновенно:

Мы с тобой, Зигмунд, не один год глотаем пыль... Прошу

направить в шахту.

Пойми, з шахте один человек — это одна жизнь!

Но ты знаешь, в трудную минуту на меня можно поло

житься.

Студент заколебался.

Ведь я никогда не пер на рожон!..

Ну давай, Муха, — наконец сказал директор. — Топько

не рискуй, бога ради...

А пожар набирал силу. Ян Гомолла снова спустился в шахту. Из-за жары и дыма седьмую перемычку у выхода пожара бойцы не сумели закончить. Выработка, которую требовалось перекрыть мешками с песком, была больше трех метров в ширину.

— Слушай, Гомолла, — передал Студент, — сейчас к тебе

идут русские товарищи. Кончайте возводить перемычку. Закла

дывайте клапан и оставляйте щель сверху...

Из перемычки, как из форсунки паяльной лампы, било пламя. Бойцы подбегали к огню, швыряли мешок и, надрываясь от кашля, отбегали на^ад, уступая дорогу другим. Воздуха становилось все меньше и меньше.

Гомолла, мы понимаем, как вам трудно. Соорудите себе

перегородку из брезента таким образом, чтобы к вам поступал

свежий воздух.

Уже сделали, но все равно плохо, — отозвался Гомолла

Асбестовый костюм был ему тесен, ворот натер шею, тесный

шлем сдавил голову, — Пришлите шарфы! В шлемах невоз

можно работать;

Хорошо.

Через час из магазина привезли шарфы, не успев оторвать этикетки, спустили в шахту.

Горноспасатели, которые поднялись наверх после шестнадцати часов непрерывной работы, спали прямо на полу в коридорах. На столе валялись нераспечатанные пачки шоколада — никто не хотел есть,

Перегоров, Иконников, Бакут, Башилоа, Росляков подошли к седьмой перемычке, переоделись в асбестовые костюмы,

Тепло? — спросил Муха по-русски.

Ничего, мыпривычные, -— в тон ответил Перегоров и