В центре гостиной величественно занимал место большой диван. Перед ним, с его особого разрешения, проживал журнальный столик, по шику и стати не уступающий соседу. Ножки их обоих оказались настолько изящными и хрупкими, что пришлось установить их на мягкий ковер, прибывший несколько лет назад из самой Индианы, страны нежных тканей и ворсяных покровов. По бокам дивана, словно слуги, несли свой дозор две высоких тумбочки. На одной из них стоял старинный телефон с изогнутой буквой «Г» трубкой и диском с цифрами. Далее находился обеденный стол на двенадцать персон с двумя подсвечниками и сервант с дорогой посудой. С противоположной стороны стоял секретер с вращающимся креслом, множеством выдвигающихся ящичков и старинной шкатулкой на нем. Анна подошла разглядеть ее получше. Шкатулка была деревянной, с резными рисунками, кропотливо выведенными талантливым мастером и огромным рубином в самом центре крышки. Она оказалась надежно заперта, о чем, впрочем, говорило отверстие для маленького, почти крохотного ключика, которое возможно заметить только при внимательном рассмотрении. Окна в гостиной тянулись от пола до потолка и украшались тяжелыми бархатными портьерами.

Марк заглянул в библиотеку, служившую хозяину дома кабинетом. Его поразило несметное количество книг. Полки в книжных шкафах, казалось, вот-вот рухнут под напором хранящихся сведений. Современные, старинные, научные, художественные, развлекательные, серьезные, энциклопедические и прочие, прочие, прочие. Оставалось только завидовать познаниям человека, которому это все принадлежит, или же смеяться над его стремлением к показному величию. Сбоку, лицом к шкафам, широкий дубовый стол с письменными принадлежностями проводил свои дни, тяжко вздыхая и вспоминая былые времена, когда за ним кипела работа, рождались и воплощались в жизнь гениальные, великие или просто хорошие идеи. Лампа, покрывшаяся слоем пыли, тосковала по былой яркости и верному служению чьим-то начинаниям. Совладать с собой она не всегда могла и изредка пускала скупую слезу, опасаясь замыкания, но уповая на милость судьбы. В кабинете было темно из-за плотно задернутых штор, а в воздухе повисла тоска от безнадежного одиночества. Проникшись этим чувством, Марк поспешил покинуть сие помещение и плотно затворил за собой дверь.

Анна продолжала с интересом разглядывать шкатулку.

— Что такого интересного нашла? — поинтересовался Марк.

— Потрясающая красота, — ответила супруга. — Антиквариат. Наверно, бешеных денег стоит.

Марк приблизился и тоже взглянул на коробочку.

— Да. Симпатичная вещица.

— Что-то есть в ней притягивающее. Словно, она содержит какую-то тайну.

— Может, так и есть. Вообще, по моему мнению, все в этом доме весьма странно. Имение судьи совсем не похоже на обычную загородную резиденцию. Мебель и пол покрыты пылью, паутина везде, а ванная блещет чистотой и новыми полотенцами.

— Холодильник на кухне забит продуктами, — подхватила Анна. — Будто кто-то позаботился о том, чтобы мы ни в чем не нуждались.

Марк сощурился.

— И не покидали пределов имения, — загадочно произнес он.

Анна поняла, что имел в виду муж.

— Хочешь сказать, что судья и вправду отнесся серьезно к своей миссии примирителя?

Марк улыбнулся.

— А у него, кажется, получается. Мы впервые за долгое время нормально общаемся... Я... даже чувствую твою... теплоту.

Однако супруга поспешила замять этот разговор.

— Надо перекусить и устроиться в спальнях. Надеюсь, ты согласишься, что мы займем разные спальни?

Муж заметил резкую перемену в поведении жены и чрезвычайно пожалел о ее принципиальности.

— Да, разумеется, — коротко ответил он.

Анна отправилась на кухню готовить ужин, а Марк решил залезть на терассу снаружи и попытаться открыть дверь. Лестница нашлась в сарайчике, располагавшемся чуть поодаль от главного дома. Ключ же от него висел на общей связке, так что Марк без труда туда проник. Между досками, из которых сооружение было сколочено, имелось довольно большое расстояние, вследствие чего освещение там достигалось путем естественного дневного света. Но все-таки, видимо, для глубокого вечера или ночи, под потолком находилась лампочка с выключателем у входа. В сарае царил беспорядок. Повсюду разбросаны бумаги, старые вещи, в дальнем углу, на низкой табуретке, валялся рваный кафтан. Внимание Марка привлек деревянный стол возле широкого окна. На нем лежали древние книги — одни раскрытые, другие — нет, стояли склянки, наполненные темноватыми жидкостями, а посреди всего этого хлама была разложена карта. Углы ее придерживались четырьмя большими спичечными коробками, а в центре, на ней, пылилась лупа. Марк прислонил к стене уже взятую им стремянку и подошел к столу, желая рассмотреть рисунок. Карта представляла собой кусок пергамента с нарисованными пальмами, песчаными холмами и прочими непонятными значками. Один из холмов обозначался крестиком. Марк посмеялся над находкой.

— Карта сокровищ? — вслух предположил он.

И тут заметил под коробком листок, сложенный вдвое. Движимый любопытством, Марк развернул его и прочитал:

Тот, кто был сумраком навеян,

Самой судьбой преподнесен,

Кто для других навек потерян,

Волною ветра унесен,

Навек во мгле пускай томится,

Навек пусть будет побежден,

И тайна страшная таится

Там, где навек он погребен.

В нижнем углу листка мелкими буквами сверкала подпись: Марибель. Марк снова улыбнулся, положил бумажку на место и, взяв лестницу, вышел из сарая.

Взобравшись на терассу, он стал тщательно осматривать балконную дверь, силясь разобраться, почему же она не открывается. И вскоре увидел причину. Между пазами застряла какая-то вещица, завернутая в носовой платок. Марк осторожно вытащил платок и извлек из него крохотный ключик, выполненный из золота. Внимательно разглядывая находку, он увидел, что на ней выцарапаны два слова: LA CABO PINTORESCO.

— Название поместья? — спросил сам себя Марк. — Странно.

Между тем из дома вышла Анна. Подойдя к стремянке, она обратилась к мужу:

— Все почти готово. Можем садиться за стол.

— Да-да, я уже иду, — пробормотал тот, не отрываясь от своего занятия.

— Что ты там нашел? — осведомилась Анна.

— Нечто очень странное, — буркнул себе под нос Марк. Жене же сказал: — Я сейчас приду... И все тебе покажу.

— Так это же, вероятно, ключ от шкатулки! — воскликнула Анна, когда за ужином Марк показал ей то, что мешало двери на терассу открыться.

— От шкатулки?

— Ну да.

Не вытерпев, Анна встала и подбежала к секретеру.

— Сейчас проверим.

— Стой, подожди, — остановил ее Марк. — Ты уверена, что нам стоит совать в это свой нос? Мы здесь в гостях, и неудобно рыться в вещах хозяина без его ведома.

— Да ладно, Марк. Никто не узнает. Мы потом опять все запрем, и судья даже не подумает, что туда влезали.

Однако супруг все не решался.

— Ну, послушай, вспомни, сколько всего странного в доме. Неужели тебе не хочется разгадать хотя бы некоторые загадки? — продолжала настаивать Анна.

В конце концов, Марк сдался. Ему тоже было интересно разузнать тайны имения. Анна перенесла шкатулку на стол, за которым они ужинали, и решительно вставила ключик в замочную скважину. Повернула его и откинула крышку. Любопытным взглядам супругов предстали лишь бумаги, письма и блокнот. Марк пролистал блокнот, Анна просмотрела письма. Записи в блокноте ассоциировались с картой, найденной в сарае, письма же содержали в себе деловую переписку какого-то Крадивариуса с Герцогом и были датированы 1624 годом.