Шум зачаровал Аба (и всех остальных тоже).

– В сермоиде большая яма… – начал он. Оба человека постарались не слушать его болтовню.

Их внимание привлек массивный лазурный навес слева. Похоже на голубой феррокрет, хотя это невозможно: феррокрет – современный строительный материал. Навес выступал вперед, торчащее голубое лезвие покрывало площадь в пятнадцать квадратных метров. И в защищенном месте под навесом виднелся знакомый след.

Покомчи разглядывал это углубление в земле. Флинкс, по-прежнему думая о голубом монолите, вслед за индейцем вышел из скиммера.

– Я такой цвет раньше не видел, – сказал он Покомчи.

– Да? – переспросил индеец, по-прежнему глядя в землю. – Ах, это! Древние аляспиниане обычно окрашивали свои резные камни. Этот навес не из гранита, а из материала, похожего на цемент. Они им пользовались. Вероятно, прибавили немного сульфата меди, отсюда такой цвет. – Он обошел углубление, проводя по его краю ногой.

– Этот след оставил большой скиммер, – наконец провозгласил он. – С легким грузом на борту. – Повернувшись, он всмотрелся в камень и джунгли, стены и деревья. – Кто-то был здесь недавно. – Внимательно глядя под ноги, он отошел под голубой навес.

– Хорошее место для первого лагеря. Здесь они разгружали припасы, – заметил он, осматривая почву. Вышел из-под камня и посмотрел на густые заросли, образовавшие зеленую волну и стены здания. По сравнению с его костюмом зелень казалась бархатной.

– Они прошли здесь, Флинкс. – Повернувшись, он посмотрел на своего встревоженного молодого спутника. – Да, возможно, это был твой мощный мужчина с золотой серьгой. Кто бы ни был, затратил немало денег. – И он указал на пробитую в зелени тропу, которая только начинала оправляться от множества прошедших по ней ног. – Пришлось сделать много ходок, пока не перенести припасы в глубь города. Мне казалось, все давно отказались от этого места.

Он двинулся назад к скиммеру. Флинкс с интересом рассматривал голубой навес, гадая о его предназначении. За ним возвышался храм не менее ста метров в высоту. Массивный голубой камень упал сверху, оставив в стене храма зияющее отверстие. Внутри Флинкс с трудом различал разбитую кладку, свисающие полосы металла, тенелюбивые растения и пустоту забвения.

– Куда теперь?

Покомчи улыбнулся и покачал головой.

– Ты, наверно, ни слова не слышал из того, что я сказал. Тут есть тропа, по которой мы можем пойти. Так как им пришлось идти пешком, я думаю, мы не сможем провести скиммер. Будем надеяться, что твоя добыча на другом конце тропы. Во всяком случае мне хочется поглядеть на глупца, который считает, что стоит что-то поискать в Миммисомпо. Надеюсь, у них приветливый характер.

– Тогда пошли, – предложил Флинкс.

– Полегче, повелитель дракона. – Покомчи указал на солнце. – Почему бы не дождаться дня? Никто не собирается убегать, особенно те, кого мы ищем. Я думаю, они глубоко в зарослях. – Он махнул рукой в сторону джунглей и разрушенных стен, куда вела тропа. – Тут есть животные, которых я бы предпочел встретить при дневном свете, если вообще придется их встретить. Я установлю периметр, и мы будем спать в скиммере.

Вскоре радужная ограда окружила скиммер. В отделении маленькой машины оказались надувные матрацы и одеяла. Конечно, безопаснее спать в скиммере, но кабина слишком тесна для двоих. А спать вдвоем вместе с Абом и двумя минидрагами вообще невозможно.

Свой временный лагерь они накрыли надувным куполом, который защитит от ветра и дождя. Полупроницаемая мембрана купола впускает свежий воздух и выпускает отработанный, но создает преграду на пути любого предмета размером с дождевую каплю.

Снаружи радужная ограда удержит любопытных ночных посетителей, а дополнительными сигналами тревоги послужит поведение Бальтазара и Пипа, если появится что-то действительно опасное. По словам Покомчи, большая часть лесных хищников охотится днем.

Флинкс лег на матрац и посмотрел в сторону тропы. Ему не терпелось отыскать тех, кто ее проложил, скорее окончить свой поиск. Но это планета Покомчи. Разумно следовать его советам.

К тому же, решил он, широко зевая, он устал. Голова его откинулась. Сквозь тонкий материал купола он видел звезды теплой тропической ночи, расположенные в незнакомых созвездиях. На востоке повисли две круглых горбатых луны, очень не похожих на неровные очертания единственного и крайне редко доступного наблюдениям спутника Мота – Пламя.

Единственный спутник далекой Ульру-Уджурр, подумал Флинкс, крупнее этих двух вместе взятых. Его охватили воспоминания об учениках, невинной медвежьей расе, живущей на этой планете. Он испытывал чувство вины. Место его там, он должен давать им советы, а не бродить по Федерации в поисках своего происхождения.

Через единственно окно над его постелью проникал ветерок. Доносились негромкие ночные звуки. Немного погодя эта колыбельная помогла ему крепко уснуть.

Флинкса разбудили первые лучи солнца. Перевернувшись, он потянулся и сразу проснулся. Рядом лежал на своем матраце Покомчи, его громогласный храп казался неуместным у такого маленького человека. Флинкс протянул руку, чтобы разбудить индейца, и нахмурился. Чего-то не хватало, чего-то такого знакомого, что он долго не мог сообразить, что это.

Он разбудил Покомчи, сел и задумался. Вспомнил, что отсутствует. И сразу начал искать, за матрацами, у борта скиммера, по другую строну постели Покомчи. Ничего.

Раскрыв дверной клапан, он торопливо выскочил и чуть не побежал в джунгли, но вовремя вспомнил о радужной ограде. Стоя внутри неярко светящегося барьера, он приложил руки ко рту и крикнул:

– Пип! Где ты, Пип!

Он осмотрел вершины стен и верхушки деревьев, но увидел только молчаливый камень и насмешливую зелень. Хотя и камень и деревья, должно быть, видели, что случилось с его любимцем, они мертво молчали.

Повернувшись, Флинкс вернулся в купол и забрался в скиммер. Покомчи, потирая глаза и выпуская воздух из своего матраца посмотрел на него, но ничего не сказал. Пусть парень сам все узнает.

Флинкс заполз за сидения, потом в багажное отделение, где находился Аб.

– Выходи, Пип. Это больше не забавно. Выходи, Пип!

Когда он наконец сдался и с пустым взглядом выбрался из кабины, Покомчи убирал матрацы и снимал заграждение. Индеец ничего не сказал, только посмотрел, как Флинкс подошел к краю зарослей и снова начал звать. К тому времени как юноша охрип, Покомчи уже все убрал.

Флинксу оставалось попробовать только одно. Стоя в тени голубого навеса, он закрыл глаза и сосредоточился. Он представил себе, что сверху, с неба ему угрожает страшная опасность! Мне ты нужен, Пип, я в опасности! Где ты, товарищ моего детства? Твой друг в опасности! Разве ты это не чувствуешь? Опасность все ближе, и я ничего не могу сделать!

Он продолжал это несколько минут, пока лоб его не покрылся потом, а сжатые пальцы не побледнели. Что-то коснулось его плеча, и он подпрыгнул. На него смотрели сочувственные глаза Покомчи.

– Ты зря утомляешь себя, Флинкс, – сказал индеец. – Как ни зови, не поможешь. – Он указал рукой на густую растительность. – Когда что-то зовет минидрага, он уходит. Это их родина, ты знаешь. Ты разве не заметил, что Бальтазара тоже нет?

Флинкс был так поглощен исчезновением Пипа, что действительно этого не заметил. Конечно, старого минидрага, который всегда лежал, свернувшись, на шее Покомчи, теперь не видно.

– Мне было пять лет, когда я его нашел, – попытался он объяснить маленькому человеку. – И с тех пор мы с Пипом ни на день не разлучались. – Он продолжал всматриваться в джунгли. – Я не могу поверить, что он просто улетел и оставил меня. Не могу поверить, Покомчи!

Индеец пожал плечами и мягко заговорил:

– Минидрага невозможно приручить окончательно. Ты ведь никогда не был на родной планете Пипа. Не печалься. Бальтазар не раз улетал от меня на несколько дней. Но всегда возвращался.

– На случай если ты забыл, у нас много дел. Надо идти по тропе и найти твоего носителя кольца. Мы еще какое-то время проведем в Миммисомпо. Когда захотят, Бальтазар и Пип найдут наши мысли.