– Они скоро откроют нашу дверь, – сказал Септембер. – У этого помещения есть несколько боковых входов, но будь уверен: они только и ждут, чтобы мы высунулись через один из них. – Он указал на невысокий проход внизу ступенек. Переносные фонари освещали сухой каменный пол.
Септембер собирал пакеты с пищей и засовывал их в многочисленные карманы рубашки, которую накинул проснувшись. Часть пакетов он передал Флинксу.
– В этом туннеле мы копали. У него только один вход – и выход, конечно.
Несколько стрел ударились в каменную стену. Септембер развернулся, подняв ствол Марка Двадцатого. Синий огонь очистил окно галереи, оставив дымящийся камень и тела.
– Им может это надоесть, – заметил он, говоря так, словно их и не прерывали. – Если же не надоест… – он снова выстрелил, – …у нас будет выбор: напасть на них или умереть с голоду. Но не думаю, чтобы они смогли прорваться сюда.
Таща свою долю контейнеров, Флинкс вслед за Хасбогой спустился по ступенькам и прошел по узкому извилистому туннелю. Септембер шел последним, прикрывая отступление.
В тусклом свете Флинкс увидел, что туннель грубо пирамидальный по форме с узкой лентой плоского потолка вверху. Вдоль каждой стены проходила линия тонких барельефов. Третья такая линия украшала потолок. Под ногами плоские чередующиеся плиты синего, зеленого и чисто белого камня; белые плиты сверкали, как глазированная плитка, а зеленые и синие оставались похожими на камень. Аб легко двигался за Флинксом, раздраженно напевая. Наконец они остановились. Отдуваясь, Флинкс уронил свою груду контейнеров. Хасбога положила пистолет на груду свежевыкопанной земли, а Септембер поставил рядом свое массивное оружие.
Молчание скоро сменилось гомоном отоидов, те устремились в туннель.
– Приготовиться, – прошептал Септембер.
Хотя крики аборигенов звучали громко, их совершенно заглушил грохот мощного оружия. Септембер и Хасбога принялись стрелять в толпу орущих туземцев. Флинкс чувствовал себя как муха в грузовом отделении шаттла в момент посадки.
Туннель превратился в длинную огненную кишку, переваривавшую камень и отоидов с одинаковым равнодушием. В небольшом объеме сосредоточилась огромная огневая мощь, и легкий пистолет Флинкса оказался не нужен. Флинкс сберег свой скромный заряд, предоставив Септемберу и Хасбоге завершать сожжение.
Постепенно отоиды поняли, что добрались до пункта, через который живым пройти нельзя. С криками и проклятиями они отступили за первый поворот и оказались вне досягаемости. Об их присутствии напоминала длинная полоса дымящихся обожженных трупов. И так как легкий ветерок всегда тянул внутрь, обитатели конца туннеля получили полную порцию запахов этого ужасного шашлыка.
– Что теперь? – спросил Флинкс, переводя взгляд с Хасбоги на гиганта. Несмотря на прочность каменных стен, он нервничал. – Могут они перекрыть туннель и оставить нас в ловушке? Или выкурить?
– Это не проблема, – сказала Хасбога, – хотя придется дышать из одного баллона. – Она указала на груду шахтного оборудования в углу. Там была пара атмосферных масок для раскопок в местах, где не хватает воздуха.
– Аляспиниане хорошо строили свои храмы, – продолжала она, указывая на стены вокруг. – Не думаю, чтобы со своими примитивными орудиями отоиды смогли разобрать кладку. Даже если бы и могли, сомневаюсь, чтобы они стали это делать.
– Почему?
– Если они это сделают и замуруют нас, – объяснил Септембер, – они не получат наши глаза.
– Опять глаза, – сказал Флинкс. – Что они делают с глазами мертвецов?
– Неважно, молодой приятель, – последовал мрачный ответ. – Это не очень приятная тема. – Флинкс решил не настаивать на объяснении. Если эта тема тревожит Септембера, вряд ли ему приятно будет узнать.
– Они будут ждать, пока нас не выгонит голод, – тоном профессионала сказал гигант, глядя в дальний конец туннеля. Во всяком случае я думаю, в ближайшее время приступа не будет. Сначала они посидят и все обсудят. – Поставив на место ружье, он повернулся и сел у стены.
Флинкс воспользовался возможностью осмотреть часть туннеля, куда они отступили. Не комната, не помещение, просто небольшое расширение туннеля. Возможно, резьба на стенах и потолке чуть обильнее и сложнее. Через три метра туннель становился прежним, а еще через несколько метров заканчивался грудой камней. Несмотря на уверения Хасбоги, ясно, что аляспинианские храмы не неприступны.
Она заметила направление его взгляда и с некоторым энтузиазмом сказала:
– Как видишь, мы просверливали и очищали эту часть. Пытались установить, куда ведет туннель. Я изучила планы тысяч храмов, но этот туннель не имеет аналогов. К тому же если в аляспинианских храмах есть туннели, они прокладываются под прямыми углами и ведут к совершенно определенной цели. Обычно в другие здания. А этот туннель не имеет смысла. Он просто извивается и никуда не ведет. Сравнительно с обычными туннелями и коридорами Аляспина этот словно чей-то кишечник.
– А что ты надеешься найти в его конце? – спросил Флинкс.
Она пожала плечами, но улыбнулась с надеждой.
– Кладовую, если нам повезет. Иридиевые храмовые маски, городские сокровища – все ценности Миммисомпо, которые жрецы захотели бы спрятать и сохранить. Может, даже религиозный скипетр. Их обычно делали из хризориллиума и украшали сапфирами. Могут даже найтись опаловые бриллианты.
– Несомненно, все это имеет большую научную ценность, – сказал Флинкс.
Она бросила на него предупреждающий взгляд.
– Не смейся, Флинкс, пока не проведешь десять лет в бесполезных исследованиях, которыми руководят напыщенные ослы с богатыми родителями. Помни, я предпочла бы вести исследования на своей родной планете. Для меня это просто средство добиться своего.
– Прости, – сказал Флинкс. – Я…
Септембер прервал его.
– Извинишься позже, парень, – заявил он, поворачиваясь, чтобы дотянуться до Марка Двадцатого. В туннеле послышались гневные крики. – Они снова идут.
Но великан встревожился преждевременно. Крики не приближались, хотя продолжали звучать.
Септембер поглядел поверх защитной стены.
– Наверно, последний спор из-за тактики, – с приятным видом предположил он.
Крики стали громче, и Флинксу показалось, что он слышит звуки схватки.
– Они как будто очень рассердились друг на друга. Это хорошо! Несколько лучших воинов дерутся. Могут прикончить друг друга. У отоидов дурной характер. Известно, что такое случалось.
Хасбога утвердительно кивнула.
– Есть несколько сообщений об отоидах, нападавших на старателей и аванпосты. Эти нападения иногда заканчиваются взаимным истреблением. – Она выглядела возбужденной. – Больше себя отоиды ненавидят только людей и транксов. У нас может появиться шанс!
– Шанс, романс, ленивый транс, – послышался сзади высокий голос. – Мыться, мыться, есть маис… как вам эта кантата?
Септембер взглянул на Аба. Чужак забавлялся в дальнем конце раскопок, жонглируя камнями всеми четырьмя руками. Что-то пришло гиганту в голову, и он оценивающе посмотрел на Флинкса.
– А нельзя ли использовать твою собственность как приманку? Мы бы поняли, насколько они заняты друг другом. – И добавил, прежде чем Флинкс смог ответить: – Возможно, он им так понравится, что они сочтут его подарком. У него четыре глаза, вместо наших двух. И тогда они уйдут, не рискуя больше.
– Нет, – сердито ответил Флинкс. Он сказал это твердо, чтобы больше не было споров.
Но это не остановило Септембера.
– Почему нет, парень? Ты сам признал, что он для тебя обуза. Он явно сумасшедший и ни на что не годен. А если может выдержать стрелы, то, возможно, и прорвется.
– Аб – разумное существо, – очень медленно ответил Флинкс.
Септембер фыркнул.
– Это могло бы спасти нам жизнь.
– Он совершенно беспомощен, – напряженно продолжал Флинкс, – полностью зависит от нас. Больше того, Аб верит мне. Я не послал бы его туда, – он махнул в сторону туннеля, – как не послал бы раненую кошку.