— А второй? — рыбоголовый уже не смотрел на собеседника, а столь же сосредоточенно наполнял свою чашку.

— Со вторым сложнее… — карлик откинулся на спинку стула, отхлебнул гнойную жижу из чашки тонкого мэйссенского фарфора и, слегка приоткрыв рот, с хрустом раздавил о небо толстого опарыша. От наслаждения, он закатил глаза и, казалось, потерял нить разговора.

— Так что со вторым? — встрепенулся рыбоголовый.

— Он фантом, — ответил карлик. — Древний и сильный. Он скрывает от меня свои мысли.

— И что нам с ним делать?

— Не знаю. Думаю, он невкусный, — карлик вновь отхлебнул из чашки. — Может, продать его колдуну? Помнишь, он спрашивал о фантомах?

— Старик-чухонец знает в этом толк.

— Я, пожалуй, отвезу его, пока не стемнело, — сказал леприкон и позвонил в маленький серебряный колокольчик.

— Постойте! — закричал Антон. — Не надо меня к колдуну! Отпустите нас! Нестор Карлович вам заплатит.

Зомби горько усмехнулся.

Рыбоголовый господин, немного покопавшись, извлек из кармана кошелек Нестора Карловича:

— Этим? — ухмыльнулся он. — Так это и так уже наше… Да ты не бойся. Старый чухонец выгонит твоего фантома и заберет себе. Он их коллекционирует. Или фантом тебе слишком дорог?..

Антон задумался. С одной стороны, он мечтал избавиться от фантома. Якоб пугал его. Но с другой — кто знает, что может приключиться с ними в Петропавловке или по пути к ней?.. Силы и способности Якоба могут и пригодиться.

Ответить Антон не успел. В комнату, сильно пригнувшись, вошел голем. Леприкон кивнул ему и указал на Антона.

— Погрузи этого.

Голем бесцеремонно сорвал Антона с крюка и потащил прочь.

— Антоша! — крикнул Нестор Карлович. — Если выберешься оттуда — беги к Анне. Ты нужен ей. Не возвращайся за мной… — донеслись его слова, когда Антона уже волокли по темному коридору.

Голем вытащил его во двор и бросил в телегу, запряженную дохлым ишаком. Животное выглядело скверно и изрядно смердело. Больше ничего разглядеть не удалось — леприкон с големом забросали Антона гнилой мокрой соломой. Телега тронулась.

Ехали недолго, но Антону дорога показалась пыткой. Лежать связанным на твердом дне телеги, то и дело подпрыгивающей на булыжниках и колдобинах — развлечение не из приятных. Так что, несмотря на неприятности, которые сулило окончание этой поездки, Антон был счастлив, когда телега остановилась.

Леприкон сбросил солому, вытащил огромный зазубренный нож и перерезал веревки на ногах у Антона.

— Дернешься — сдохнешь, — прошепелявил он, демонстрируя нож, и помог Антону подняться.

Телега остановилась во дворе, у деревянного дома на высоком фундаменте из гранитных глыб.

— Иди! — карлик больно ткнул Антона ножом в спину, подталкивая ко входу.

Они вошли — дверь была не заперта — поднялись по гнилым, трухлявым ступенькам и оказались в просторной комнате, увешанной пучками сухой травы и вяленной рыбой. Рыба была достаточно крупной, но выглядела не то обглоданной, не то истлевшей.

В нос ударил запах едкого дыма. На полу, на грязном тюфяке, сидел толстый, почти круглый старик и курил неимоверной длины трубку. Дым окутывал его целиком, разъедал вошедшим глаза, витал под потолком причудливыми клубами.

— Рюхольд! Ты кого это привел? — хриплым голосом спросил чухонец, выпуская дым изо рта и ноздрей.

— Фантом! Вы же просили фантома, почтеннейший… — с поклоном ответил карлик.

Старик пристально взглянул на Антона. Взгляд его показался холодным, пронизывающим. Проснулся и зашевелился Якоб.

— И сколько ты за него хочешь? — спросил старик.

— Рубь. Серебром… — неуверенно пролепетал леприкон.

— Что ж… рубь — так рубь, — чухонец тяжело поднялся. — Дай-ка нож, посмотрю, что с этим фантомом можно сделать…

Леприкон мерзко ухмыльнулся и протянул старику свой нож. Тот взял его, деловито покрутил в руках и вновь взглянул на Антона, который уже задыхался от ужаса.

— Рубь свой на столе возьми, в шкатулке, — небрежно кинул колдун карлику.

Тот обернулся и направился к столу, и тут случилось нечто неожиданное. Старик замахнулся ножом на Антона, но резко развернулся и всадил его леприкону в горб. По самую рукоять.

— А как тебе вот это?! — рассмеялся он. — Ишь, чего… рубь захотел. Серебром!

Карлик рухнул на пол, но умирать не спешил. Он крутился, извивался, пытаясь достать до ножа короткими руками, и отвратительно хрипел.

Чухонец подошел к Антону и долго возился с путами, освобождая его.

— Простите… — начал Антон, растирая затекшие руки, — но почему вы помогаете мне?

— Не тебе, — ответил старик, — фантому твоему. Хоть и не нравится он мне… ох, как не нравится. Древнее зло в нем сокрыто. И есть у него дело к Вольронту. Не знаю, правда, какое, но чую — недоброе. Ну, да бог с ним. Хозяин сам разберется. Нечего нам с тобой голову их делами забивать, — он лукаво подмигнул Антону. — Иди своей дорогой. Об одном лишь попрошу: убери это.

Старик от души пнул леприкона.

— А то спина болит, нагибаться, да и руки пачкать неохота, — захохотал он.

Хохот старого колдуна был задорный, Антон и сам бы рассмеялся, если б сила и ужас не сквозили в этом голосе. Старик хохотал, и холодный пот тек у Антона по спине. Хотелось заткнуть уши, убежать и никогда больше не слышать этого смеха.

Однако, Антон послушно наклонился, схватил карлика за ногу и поволок к выходу. Колдун, важно ступая, шел следом.

— Простите, — робко заговорил Антон, — а не подскажете ли вы мне, куда идти? Когда меня везли, я не разглядел дороги…

— А зачем же тебе идти? — удивился старик. — Садись в телегу, да ишаку наподдай. Он сам довезет до дома. И этого с собой забери, — он снова пнул карлика, который уже перестал дергаться и хрипеть, только ошалело вращал глазами.

Антон с трудом затащил карлика в телегу. Вспомнился Нестор Карлович и весьма затруднительное положение, в котором Антон его оставил. Попросить о помощи было бы наглостью, но Антон, немного подумав, решился:

— Помогите мне… помогите, пожалуйста!

— Ну что еще? — недовольно пробурчал старик.

— Мне надо освободить друга… а там голем. Как с ним справиться?

— А-а-а… — чухонец махнул рукой и отправился в дом.

Антон не знал, что ему делать, ждать колдуна или отправляться к Нестору Карловичу. Он собирался было уже лезть в телегу, когда старый колдун появился на пороге. В руках он держал одну из вяленых рыбин. Большую, но совершенно обглоданную, почти что один скелет.

— Держи рыбку, — чухонец протянул ее Антону. — Голем — пустяки. Ткнешь его косточкой, он и уберется восвояси.

— Спасибо, — поблагодарил Антон, влез на козлы и дернул поводья.

— Увидишь Вольронта — привет передавай! — крикнул старик ему вслед. — Хаалонен меня зовут… если успеешь, конечно… эх!..

Ишак еле плелся, но все равно так было быстрее, чем пешком. Сперва Антон ехал по грязной, раскисшей дроге. По сторонам попадались такие же, как у старого чухонца, домики. Потом дорога стала получше, начались усадьбы, деревянные и каменные. И вскоре начался город с булыжной мостовой.

Антон с головой завернулся в дурнопахнущую накидку леприкона — благо, та оказалась достаточно длинной — и старался ни на кого из прохожих, коих за всю дорогу попалось не так уж и много, не смотреть.

Вскоре показался знакомый переулок. Ишак повернул во двор с фонтанчиком. Антон спрыгнул с телеги и побежал к деревянному дому.

Он решил вновь залезть через окно и молил бога, чтоб фокус с рыбной косточкой сработал.

В комнате было по-прежнему темно. Антон сразу посмотрел в тот угол, из которого в прошлый раз появился голем. Монстр был там и шагнул навстречу, занеся для удара свою огромную лапищу.

— Постойте, уважаемый! Я тут забыл кое-что… — попытался Антон заговорить ему зубы.

Не сработало. Голем ударил. Антон нагнулся, подныривая под глиняную руку, и исхитрился вонзить рыбью кость в ногу чудовища.

Голем застыл, будто его выключили. Потом его бугристая поверхность заблестела, выступили капельки воды. Ошметки мокрой глины отрывались от него и с брызгами шлепались на пол. Затем он весь медленно осел, растекся по дощатому полу. Глина запузырилась, завоняло тухлой рыбой, и раскисший голем, теперь больше походивший на огромную кучу жидкого навоза, начал просачиваться сквозь щели в полу. Через пару минут от него не осталось и следа.