Иван был влюблён в Анну Фёдоровну, Илья в Ниночку Поспелову, круглолицую девочку с постоянно смеющимся лицом и лукавыми серыми глазами. Часто они оставались наедине с Ниночкой, и Ниночка интригующе и кокетливо посматривала на Илью. Через четыре года  они увидятся вновь в Тамбове, когда Нина приедет навестить Илью, но тогда уже она ему не  покажется такой привлекательной.

        Иван и Илья делились своими впечатлениями дня, лёжа на кроватях, которые стояли рядом.

Зина была влюблена в Володю Буца, смуглого семнадцатилетнего еврея. Осенью Володю и Ивана отправили в ремесленное училище, Зину отправили в школу ФЗО учиться на ровничницу, а Илья пошёл в четвёртый класс.

Илья не тосковал по Зине так глубоко, как он тосковал по Насте, возможно, потому что она была не так далеко, как Настя. Он принёс котёнка, но через несколько дней его заставили отдать котёнка назад, так как не положено было держать животное в коридоре. Затем Илья подкармливал щенка, который подходил к территории детдома. Через некоторое время Илья попросил директора разрешить ему принести в детский дом щенка. Администрация долго протестовала, но в конце концов разрешила Илье взять щенка, так как это было лучше, чем котёнок: собаку можно было держать в  будке. Илья принёс щенка и назвал его Пальма. Пальме была сделана из хвороста, травы и глины будка перед детдомом, и Илья заботился о Пальме. По мере роста определялась порода собаки, и администрация стала смеяться над кличкой собаки: Пальма должна быть высокой и стройной, а тут было добродушное длиннотелое создание с крепкими короткими ножками, тонким хвостиком, широкой грудью и длинной мордой, с опущенными ушами — явная такса. Но Илья был без ума от собаки, он то и дело подбегал к домику,  выгуливал её и старался убедить администрацию и воспитателей детского дома в необходимости держать Пальму как сторожа, которая очень редко лаяла, скорее почти не лаяла. К зиме он утеплил будку дополнительным слоем сплетённого хвороста и глины. В школе Илья думал о Пальме, что его отвлекало от уроков. Он учился в  четвёртом классе. После второго класса, где учительницей была смешная, старенькая, маленькая Клавдия Ивановна, которая без конца охала и причитала, в третьем классе у него появилась учительница Мария Прокофьевна, стройная, кареглазая, с миловидным лицом и очаровательной улыбкой. Она ласково относилась к детям, и Илья очень полюбил её. Во сне она являлась к нему в образе матери, а точнее мать приходила и обращалась к нему в образе Марии Прокофьевны. Летом он даже раз приходил к ней домой, а уехав из Воронцовского детского дома, долго переписывался с ней. Она исправляла его лексические и грамматические ошибки, допущенные им в письмах.

Детей приучали к труду в Воронцовском детском доме. Летом дети пололи грядки, осенью собирали урожай арбузов, дынь, помидоров, огурцов, капусты, кукурузы, свеклы, моркови. Осенью же рубили капусту для квашения. Рубили её лопатами в больших деревянных корытах, напоминавших саркофаги, а затем закладывали в огромные цементные ямы. Все ели кочерыжки, которые оставались от кочанов. Кочерыжки были холодные, сладкие и сочные.

Большое удовольствие доставляло  детям вымывание сусликов из их нор во время перерывов от работы. Одна группа ребят с палками стояла возле одной норы, другая с наполненными водой вёдрами располагались у противоположной норы. Воду ведро за ведром выливали в нору, и суслики выбегали из противоположной норы, где ребята стояли с палками. Как только суслик выбегал из норы, его убивали палкой.

Природа в Воронцовке была замечательной: древний парк, за ним лес, в который ходили собирать грибы, ягоды, дикие яблоки и груши, рвать цветы. Необозримый широкий луг благоухал ароматом цветов и сена. Сено было сложено в небольшие копны, в нём было много сушёных ягод, особенно клубники. Луг славился обилием  клубники.

Здание детского дома пришло в аварийное состояние, и детей летом укладывали спать на улице, располагали кровати рядами и отделяли девичью половину от мальчиковой. Комары и мошкара не давали возможности уснуть. Дети укрывались одеялами и простынями, было жарко и душно, но это было единственным спасением от насекомых. Зимой всех перевели в одноэтажное здание начальной школы, разделённое узким коридором на две части. В одной части была девичья спальня, в другой — мальчиков. Обед варили в другом месте и кормили всех по спальням. Вот в этой-то школе Илья и угорел в третий раз в своей жизни. Угорели многие дети. Когда нянечка Нина Ивановна из девичьей спальни пришла к мальчикам, она почувствовала в их спальне угар и испугалась тишины и неслышимого дыхания детей. Она выскочила на улицу, прибежала к директору домой и, еле прошептав: «Дети погибают», без сознания рухнула наземь. Она угорела. Директор оповестила по дороге кого могла, прибежав с другими воспитателями к детям. Они стали будить детей, трясти их. У многих открылась рвота. Свежий воздух дал кислород голове Ильи, он открыл глаза, стал на ноги на кровати, сказал какую-то шутку и потерял сознание. Очнулся он только тогда, когда ощутил на своей голове потоки горячей воды, а когда стал показывать признаки жизни, его завернули в одеяла и вынесли на морозный воздух.

Глава 13     КУТЛИНСКИЙ ДЕТСКИЙ ДОМ

Вскоре после этого печального эпизода Илью, Кольку Еленкина и Шебуняева Петра отправили в другой детский дом — Кутлинский Пичаевского района Тамбовской области. Причина избавления от этих мальчишек объяснялась администрацией очень просто: трудные дети. Илья попал в категорию трудных детей, так как он был упрям, своенравен, не отличался примерным поведением. При репетициях постановок и монтажей досаждал воспитательнице этих постановок своей непоседливостью, кривляньем, издаванием всевозможных звуков. Тем не менее он был участником всех Олимпиад и Спартакиад. Особенно долго и упорно готовились к областной Олимпиаде; в одной из сцен Илья был ведущим кукол, тогда он называл себя реальным именем и фамилией, что ему очень не нравилось. Его учили в случае стеснительности смотреть на задние ряды зрителей.

Наконец настал день Олимпиады, и участники поехали в Тамбов. Илья следовал всем инструкциям поведения на сцене. Он смотрел на задние ряды при исполнении роли. Особенно понравился ему дуэт девочки и мальчика из Моршанского детского дома. Мальчик пел тенором, а девочка басом и когда их голоса сливались, то получалось необыкновенно красивое слияние звуков. В конце Олимпиады, победителей награждали, наградили и обладателя тенора. Илье очень захотелось познакомиться и подружиться с этим мальчиком, но Олимпиада закончилась, и все разъехались по своим детским домам.

Итак, троих мальчиков отправили в Кутлинский детский дом. Их сопровождала воспитательница Кутлинского детского дома Ольга Петровна, невысокая курносая женщина с очень ехидным выражением лица.

Ее послали из Кутли в Воронцовку за тремя детдомовцами. Троица невзлюбила Ольгу Петровну с первого взгляда и всю дорогу за её спиной всячески гримасничали над ней. Они также хохотали над ней, когда она вышагивала перед ними в своих огромных валенках. Благополучно они добрались до Кутлинского детского дома, где воспитательница сдала их администрации.  Для Ильи, Пети и Коли началась новая жизнь.

Илья тосковал по природе Воронцовки, так как в Кутлях не было парка, не было речки, не было леса, не было клумб со всевозможными цветами, над которыми кружили стрекозы, шмели, бабочки и жужжали пчёлы, осы и мухи. Село Кутли, как и многие села на Тамбовщине, было большое, а деревянный дом детского дома стоял на отшибе. В большом деревянном доме были две спальни — для мальчиков и девочек, комната для самоподготовки, квартира директора. Столовая и кухня находились в другом помещении, перед которым был пустой колодец. Почему его не засыпали, если он не функционировал, остаётся загадкой. За колодцем стоял сарай, где хранили торф. Точнее это был сруб  для хранения торфа. Крыши над  срубом не было.