– Капитан? – настороженно обратилась Авика. – Вы здесь?

– Здесь, – ответил Натан, но не успела она облегченно выдохнуть, как капитан продолжил: – Я всегда буду здесь, я навеки останусь с тобой, любовь моя!

– Натан Виару! Очнитесь! Они монстры!

– Да как ты смеешь! – вскричал капитан. – Перед тобой самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал! Моя богиня. Прими же меня, прими в жертву мою команду!

И он снова заворожено зашагал вперед, явно намереваясь навечно остаться в лапах своей новой возлюбленной. Что странно, но крик русалок стал громче, а экипаж тотчас последовал за Натаном.

– Стая тупорылых пираний! – прокричала Авика и снова кинулась к нему.

Если был какой-то способ остановить все это безумие, то она упорно не могла его придумать. Будь здесь хоть несколько женщин, которые не поддались на чары русалок, они бы попробовали связать команду и отвести корабль подальше от искусственного острова. Но женщин не было, вместо этого вокруг стояла толпа помешенных мужчин. И Авика сделала единственное, что было возможно – крепко прижала капитана к себе, глядя ему прямо в глаза. А затем поцеловала со всей страстью, на которую была способна.

В первые секунды Натан Виару никак не реагировал: он продолжал стеклянным взглядом смотреть на остров и пытаться скинуться в море. Но вскоре уменьшил напор. Даже ответил на поцелуй Авики, обняв ее. Взгляд мужчины начал постепенно проясняться, его губы перестали быть мертвецки холодными, а движения скованными, могло показаться, что ему даже нравится происходящее, от чего юнге стало совсем неловко.

Однако в следующее мгновение Натан полностью вернулся в реальность и совершенно другие чувства отразились на его лице. Он опешил, непонимающе посмотрел на мальчишку перед собой, выражение ужаса сменилось гневом. Одним движением капитан схватил Авику за шею и прошипел:

– Никогда. Слышишь меня, никогда так не делай…

– К… к… там русалки, – хватаясь за руку Натана, краснея и задыхаясь, попыталась объясниться она. – Они х..хотят… загубить нас всех.

Всего несколько секунд понадобилось капитану, чтобы понять происходящее. Но даже это время показалось Авике вечностью, гранью между смертью и жизнью. Натан расцепил хватку, когда в глазах юнги уже начали появляться белые точки.

– Бери канат! – прокричал он, бросаясь мимо матросов к длинному тросу у мачты и перекидывая конец веревки Авике. – Вяжи их!

– Всех?

Команда была слишком большой, чтобы связывать каждого в отдельности – люди уже уверенно подходили к борту, готовые скинуться в бурлящие воды. Они больше не говорили, а просто шли, не замечая ничего на своем пути.

– А ты хочешь их всех перецеловать?! – громко сказал капитан, растягивая веревку и набрасывая на каждого на корабле. – Если с ними еще получится, – добавил он немного тише, не прекращая отталкивать всех к мачте и накидывать огромное лассо.

Авика со всей силы тянула канат со своей стороны. Под напором Натана и с его силой совсем скоро удалось связать всех вместе и крепко привязать вокруг мачты.

– На что вы намекаете? – не выдержала она, завязывая очередной узел прямо у груди Ролана.

– Я намекаю? Это я намекаю? Да я даже вспоминать об этом не хочу. Намекаю… И не хочу проверять на других. Уж не знаю, какие у тебя там желания… – один из матросов сильно дернулся, а русалка взвыла мерзким голосом, заставив Натана обернуться. От увиденного его прямо передернуло. – Мерзость какая, – проговорил он.

– Вы на этой мерзости жениться собирались.

– Считай, я был пьян. Закончи здесь, пора убираться из этого места.

Он рванул веревку, сильнее затягивая ее на связанной команде, натянул фал и побежал к штурвалу, разворачивая корабль. В этот раз погода была на их стороне – стоило только капитану развернуть парусник на два румба, как ветер с силой ударил в корму и понес их подальше от кладбища кораблей.

До слуха Авики все еще доносились вопли русалок. Она видела, как бурлило море, когда некоторые из них решили добраться до корабля. Но в этот раз морским тварям не повезло, они остались без столь желанной добычи.

Несколько часов они шли вслепую, желая лишь убраться подальше от мертвого острова. И все это время Авика провела рядом со связанной командой, надеясь заметить хоть какие-нибудь изменения, однако на их лицах продолжало отчетливо различаться полное забытье и безразличие ко всему. Через несколько часов Натан все-таки остановил «Бродягу» и спустился на бак, попутно пнув ботинком одного из моряков.

– Ничего, – недовольно проговорил он, косясь в сторону Авики. – А если так?

Он взял ведро с морской водой и плеснул в лицо Лису. Тот сразу закашлялся, недовольно завопил и задергался, чувствуя заключения собственного тела.

– Сработало, – ухмыльнулся Натан. – Что встал? Черпай воду, буди всех!

Совсем скоро команда вернулась из мира фантазий. Чтобы разбудить всех ушла сотня ведер. К концу Авика уже не чувствовала собственных рук, и теперь могла только довольно смотреть, каккапитан перерезает веревку и выпускает из плена удивленных и ничего непонимающих людей. В Польваре такими обычно выходили днем из своих или чужих домов, когда провели особенно веселую ночь в таверне.

– Что произошло? – спросил Ролан, оглядывая собирающих вещи матросов.

– Мы едва не стали жертвами сирен, – спокойно ответил капитан, возвращая боцману его меч.

Авика отвернулась посмотреть, как далеко удалось им отойти от кладбища кораблей, но в этот момент послышался яростный крик, лязг, и не успела она повернуться, как все почернело. Последнее, что она заметила, падая на пол – черные сапоги Дэвери и лежащего рядом Натана Виару.

Ушат холодной воды вернул юнгу в чувства. Она недовольно поморщилась от неожиданно яркого солнечного света и сразу почувствовала, как сильно затекли все мышцы, а на живот больно давила веревка.

«Связаны», – эта мысль стала одновременно шоком и облегчением – все-таки не убиты.

В связке они сидели вчетвером, по крайней мере, по ощущениям казалось именно так. С левой стороны от ее плеча было плечо Лиса, с правой – Ворона. Был кто-то сзади, он хоть и касался ее спины своею, понять, кто там не представлялось возможным.

– Очнулся, значит, – едва слышно произнес Лис. – Лучше бы не просыпался.

Квартирмейстер не стал ничего пояснять, решив, что мальчишка совсем скоро сам поймет. Он не ошибся – уже через минуту на палубу поднялся Дэвери с десятью охранниками, вооруженный до зубов и озлобленный как демон.

– Как они открыли пороховую? – шепотом обратилась Авика к Лису.

Квартирмейстер недовольно покачал головой, давая понять, что это больная тема, но все-таки ответил:

– Дали мне по голове веслом и сняли ключ.

– И нас четверых связали?

– Нет, – встрял в разговор Ворон, – неудачники бесовские! Пятнадцать человек положили, будь они неладны.

Сердце Авики сжалось в ужасе: неужели, когда она видела капитана, лежащего на палубе, он был мертв? Она не так испугалась за карту или свою миссию, сколько ей стало невыносимо больно от одной мысли о смерти этого бесстрашного и порой безумного человека.

– Ролана и капитана в мичманском кубрике закрыли, – продолжил Ворон, вызвав своими словами вздох облегчения. – Нас здесь связали… сукины дети, – добавил он со всей ненавистью. – Не ожидал никто такой подлости от этого бесеныша.

Дэвери встречала вся оставшаяся команда. Двадцать человек, грязные и уставшие, в облезлых штанах и поношенных куртках, стояли в центре корабля в ожидании слов какого-то молодого выходца из морской академии. Авика опустила взгляд, стыдясь, что знает этих людей – от былого лоска не осталось и следа, шторм, безветрие и русалки смыли величие герцогской команды. Может, его и не было вовсе? Не могли же все эти люди так быстро перейти на другую сторону, имейся у них хоть капля достоинства? Или она просто слишком хорошо думала о командах искателей сокровищ, ровняя всех по своему отцу?