Крониэль посмотрел на него исподлобья.

— Остановись, бородач. Мы, боевики из уличных банд, обидчивые.

— Ну-ка тихо! — рявкнула Эрин.

— А чего я сказал? — не понял гном.

— Хочешь, чтобы он тебе тоже бороду укоротил?

— На моей стороне интеллект, — не очень уверенно отпарировал Стиг.

— В большей степени наглость, — заметил Ги-Ги, безуспешно приставляя рукав на место.

— Да ладно. Я завязал, — махнул рукой Крониэль. — Забейте.

— А ножик? — спросил Ги-Ги. — Носишь? Показываешь?

— Только в целях самообороны… Кстати, это кто такое было?

— Молло Горингейт. Знаменитость, — сказала Эрин. — Я обломала его вчера… его компашка наехала на меня на лесной дороге…

— Ах, вот, в чем дело… Но не слышал о таком, — скривил губа Крониэль, — по замазкам-то реально мелкая соха, лопушок. Много строит из себя.

— Мнение профи, — улыбнулся Стиг.

— Цыц, говорю! — Эрин расставила руки в стороны. — Заткнулись! Я думаю! Я придумала! Запасаемся всем, что нужно, и возвращаемся в общагу. На чер… посидим у меня, — добавила она, покосившись на Крониэля.

Эльф просто не мог не оглядеть нашу компанию испытующе.

— Слушайте, колитесь, что вы затеяли?

От этого взгляда у меня зачесалось между лопатками.

— Ага, понял. Речь о нашем новом друге из Балломеда!

— С чего ты взял?

— Знаешь, Эрин, только дурак не почувствует, как фонит его аура. Точнее, она не фонит совсем. А так не бывает у магов.

Я смотрел на эльфа честными глазами.

— Ну, и кто-нибудь мне что-нибудь объяснит? — продолжал переть Крониэль.

— Не надейся, — фыркнула Эрин.

— И вы, мужики, позволяете ей командовать? — спросил эльф у Ги-Ги и Стига.

— Исторически сложилось, — ответил гном.

— Так или иначе, я не отстану. Я натура увлекающаяся, а если чем-нибудь увлекусь, от меня не отделаться.

Эрин, источающая раздражение, словно голубой гигант свет и радиацию, набросилась на эльфа и взяла его за грудки.

— Да будь ты хоть самый распоследний тип на свете, мы бы не взяли тебя в союзники! Запомни! Вероломщик! Негодяй! Шпана! Никогда! Ты знаешь это слово? Никогда! Все! — Она оттолкнула до ушей ухмыляющегося Крониэля и посмотрела на нас. Мы стояли, словно кометой стукнутые. — Идем! Уолдо, давай руку!

Крониэль привалился к стене.

— Итак, подними правую руку! — торжественно произнес Стиг Лафлин.

Эльф послушался, еле скрывая смех. Изгнать его с губ стоило ему больших усилий. Бедняга весь покраснел. Острые уши рдели, словно только что вытащенные из кузнечного горна.

— Клянись, что никогда и ни при каких обстоятельствах ты не разгласишь того, что узнаешь тут и увидишь! — Гном пошатывался, держав в одной руке кружку с пивом, в другой свиной окорок, обглоданный наполовину. — Клянись!

— Клянусь! — ответил Крониэль.

— Клянись, что не сделаешь это даже под пытками!

— Клянусь!

— Даже под очень страшными пытками! Клянись!

— Да клянусь, елки-палки!

Я сидел на стуле и, как мне казалось, понемногу стекал на пол, превращаясь в желе.

Я был пьян в дрезину, как выразился недавно Стиг. Это было такое гномское выражение, что в ходу в рабочей среде, и означало весьма высокую степень концентрации спирта в крови.

Да я и сам чувствовал это, периодически выпадая из происходящего и безуспешно пытаясь соединить в логическую последовательность недавние события.

Про драку и наш вылет из "Рогатого кролика" вы знаете. После того, как чародейка взяла командование на себя, мы двинулись к ближайшей продуктовой лавке. Там мы, имея приличные запасы финансов, затарились выпивкой и закуской и взяли курс на общагу. Пили по дороге и, кажется, горланили песни, однако за это я не поручусь.

Что до Крониэля, то эльф на самом деле оказался упорным. Мне это виделось весьма подозрительным обстоятельством, но я, конечно, не мог предъявить ему никаких обвинений. В конце концов, списал его упорство на жгучее желание снова побыть рядом со своей бывшей пассией.

Потом я вспомнил, как говорил Крониэль что-то про мою ауру. С чем это едят и где он ее конкретно не учуял, не знаю, но подозрительность возросла. И так — то вверх, то вниз. Мы переглядывались чуть ли не каждую минуту. Иногда я даже замечал, что, валандаясь в стороне, точно неумелый шпик, Крониэль колдует при помощи амулетов. К каким выводам он пришел, неизвестно, но в результате он мне приветливо помахал. Эрин заметила этот жест и пришла в ярость. Подозреваю, наша чародейка встала сегодня не с той ноги.

Путешествие по Шинбару закончилось в общаге. Мы хотели воспользоваться Глазом Циклопа, как вчера, но не рискнули, так как были нагружены инвентарем, и ввалились через парадный вход. Студенты, которые встречались нам, выглядели сплошь печальными. У многих завтра был экзамен, так что поводов для такого настроения имелось предостаточно.

Пока суд да дело, Крониэль успел потеряться, но ненадолго.

В комнате у Эрин мы устраиваться не стали, а полезли сразу на чердак. Он как нельзя лучше подходил для пьянки-гулянки.

Я какое-то время сопротивлялся, руководствуясь остатками здравого смысла, но, наконец, выбросил белый флаг. Все равно уже был, по выражению Ги-Ги, "ни петь, ни танцевать".

Когда именно, сколько часов спустя к нам на огонек заглянул Крониэль, не знаю, но он это сделал. Стиг Лафлин, заменивший на посту командующего отрубившуюся Эрин, принял эльфа с распростертыми объятиями. А я что? Мне же лучше — хотя бы на время Стиг от меня отстал. Не представляете, как трудно общаться с таким надоедой…

Крониэль присоединился к пьянке и, кажется, даже бегал за добавками. Точно сказать не могу — память изменяет.

И вот, в очередной раз очнувшись от транса, я увидел, как пьяный эльф дает клятву пьяному гному.

Стиг принял его в нашу команду, пользуясь тем, что Эрин уже давно лежала на полу в обнимку со своими ботинками и посапывала. Самоуправство чистой воды.

— Теперь ты один из нас! — сказал гном, пожимая Крониэлю руку.

Поддерживая друг друга, они подгребли ко мне.

— Хипп, теперь он с нами… Если Эрин спросит — подтвердишь!..

Мы чокнулись, ударившись кружками.

— А че, правда, ты оттуда? — Бессмысленно-плавающий взгляд Крониэля с трудом сосредоточился на мне.

— Правда. Это три тысячи семьсот лет от Гикса-3…

— Далеко?

— Далеко… — подтвердил Стиг. — Я не совсем понял, что такое "скорость света", но я же гений… мне понадобится совсем немного времени…

Эльф попытался подойти к моему стулу, запутался в собственных ногах и рухнул.

— У нас в Молтесто этих того… чудиков много…

— Кого? — спросил я.

— У нас над головой там однажды так… ик… им летали… Огни там всякие еще светили… ик…

Оказавшись на полу, Крониэль окончательно запутался в пространственно-временных координатах. Беднягу клонило в сон с неодолимой силой, как может делать только обильная выпивка.

В конце концов, он сдался, а на его место пришел все тот же неутомимый и двужильный Стиг. Теперь интересовало социальное устройство на Плоне. От него мы перешли к вопросам общегалактической политики, в которой я смыслил ровно столько же, сколько в выращивании громадных томатов на Дискадеро-7902…

Очнулся в почему-то бредущим по общажному коридору. Два-три студента, попавшихся мне по пути, испуганно шарахнулись в стороны.

Куда иду? Зачем?

Эти и другие философские вопросы терзали меня всю дорогу.

Ответ нашелся вскоре.

Я понял, что стою в туалете. Вернее, в месте, которое здесь таковым считается.

Это был, наверное, прообраз всех клозетов в Галактике, древний, архаичный и весьма смердящий. В тесной комнатушке, куда свет пробивался через отверстие в двери, ничего не было, если не считать круглой дырки в полу, куда предлагалось справлять свои биологические потребности. Вот так. Хочешь не хочешь, а дело делай, ибо ты не на Плоне.

С этим местом я уже успел познакомиться, и сейчас мне было как-то фиолетово. Отличное, кстати, выражение, хотя не пойму, причем тут цвет.