Я не против…

Несильно закусив зубами ее нижнюю губку, я пососала ее, прислушиваясь к реакции. Она замурлыкала и пробежалась пальчиками по моему затылку, притягивая меня плотнее и перехватывая инициативу. Мы тихо застонали, соприкоснувшись языками, и выронили сумку, освобождая руки для более приятных занятий. Наш поцелуй становился быстрее и интенсивней. Я не сосредотачивалась на действиях, полностью покорившись ей и инстинктам. Знакомое ощущение неги и удовольствия начало разливаться по телу, сосредотачиваясь внизу живота. Мои пальцы ласкали ее шею и идеальную линию подбородка, запутываясь периодически в копне ее волос. Она потянула вниз собачку моей спортивной толстовки и обхватила рукой мою обнаженную грудь, немного сжав ее. Мои ноги подкосились от удовольствия, и она тут же прижала меня к стене. Мягко поцеловав мои губы еще пару раз, она отстранилась, с улыбкой заглядывая мне в глаза.

– Я скучала… – шепнула она, – И хотела тебя…

– Мне кажется, я тоже… – ухмыльнулась я в ответ, пробегаясь рукой по ее груди и ощущая, как под пальцами немного спружинил ее напряженный сосок.

– Ты маленькая соблазнительная дрянь… – щипнула она меня за задницу, когда я юркнула вперед нее в гостиную.

Уворачиваясь от ее рук, я со смехом прокрутилась вокруг себя и тут же врезалась во что-то твердое и мягкое одновременно. Вернее, в кого-то, потому что на меня тут же полилось что-то прохладное, и крепкие руки подхватили меня за талию, так как от удара по инерции я полетела в сторону. К ногам на ковер шлепнулись бокалы.

Инстинктивно хватаясь за руки моего партнера по аварии и спасителя в одном лице, я оказалась прижатой к нему спиной. Его торс был твердым и рельефным. Несмотря на то, что моя оголенная после шалостей Виктории грудь была облита чем-то холодным и липким, мне было комфортно в его объятиях, и я вдохнула запах… знакомый… тот самый.

– Здравствуй… Аня, – раздался мягкий знакомый голос возле моего уха, и руки сжали меня чуть сильнее. На секунду. Но тут же начали медленно отпускать, – Думаю, тебе стоит застегнуть кофту.

Увереннее встав на ноги и все еще держась за его руки, я встретилась глазами с угорающей над нами Викой и тоже захохотала вместе с ней.

Илья, видимо, не дождавшись моей инициативы, плавно потянул за собачку вверх, закрывая мое случайное декольте, и отпустил меня.

– Я насквозь мокрая и липкая! – фыркнула я, беспомощно глядя на Вику.

– Джакузи? – подняла она бровь.

– Да! – простонала я, – Но только с тобой!

Илья присел, поднимая бокалы и посматривая исподлобья на Викторию. Я вспомнила его заморочки и решила немного поиграть.

– И с Ильей Андреевичем!

– Илья… – стрельнула в него глазами Вика, – Сделай нам ванну…

– Желтый, Вика… – он просверлил ее серьезным взглядом.

– Но ведь не красный! Да ладно! Только топлесс… – захихикала она, – Мы все будем в трусиках!

– Вот уж не сомневайся! – тихо шикнул он и понес пустые бокалы в сторону кухни.

Обхватив за талию, Виктория потащила меня в спальню.

– Почему желтый? И красный? – спросила я, ничего не поняв из их разговора.

– Ммм… Красный - значит «стоп», желтый – «я подумываю, чтобы сказать стоп…, поэтому медленнее и аккуратнее, я прислушиваюсь к ощущением и не уверен, что они мне нравятся». Как-то так.

Ах, значит, неуверен, что понравится?! – завелась я.

Подхватывая меня под коленку, Вика плавно толкнула меня в грудь, заставляя упасть на кровать, и тут же запрыгнула сверху, опять расстегивая мою толстовку.

– Сегодня ты – «Мартини», Анечка! – заскользила она языком по моей коже, и я расслабилась, позволяя ей ласкать мою грудь. – Малышка… – отстранилась она, – Ты тоже в любой момент можешь сказать «Красный», или «Желтый»…

Мне не терпелось снова ощутить ее губы на моей коже, и я открыла глаза, встретившись с ее изучающим взглядом.

– Твои глаза такие зеленые, Вика,.. – замурлыкала я с улыбкой, – что мне хочется говорить только «Зеленый»… – она захихикала, возвращаясь к нашим шалостям.

Немного подумав – их отношения с Ильей не были мне полностью понятны – я добавила:

– Но… Вик! Ты тоже можешь сказать сегодня «Красный»…

Она замерла и уткнулась кончиком своего носика в мой, не прекращая нежно пощипывать мой сосок.

– Анечка… Я тебе даже «Желтый» не в состоянии сказать… Ты, блять, себе даже не представляешь, что хочется сделать с тобой, когда ты… Ну вот такая… – прищурилась она, подбирая слова, – Я нахрен влюблена в твой внутренний беспредел! – она оседлала меня, расположив обе руки на моей груди, – Я шла годы к этому состоянию, а ты родилась такой! Я женюсь на тебе…

Мы захихикали, и я пробежалась руками по ее бедрам вверх, как она делала это в студии со мной, и нажала большими пальцами ей на перешеек коротких шортиков, наблюдая за ее реакцией. Её дыхание сбилось, и она сдавленно застонала, улыбаясь мне.

Мне понравилась эта маленькая власть…

– А может, и замуж за тебя выйду… – задумчиво добавила она.

– Девчонки… – я не видела его, он был где-то за ее спиной, в дверях. Пауза немного затянулась. Мы с Викой шкодливо улыбались друг другу, ожидая продолжения. – Ванна готова…

– А ты? – пискнула Вика, зажмуриваясь, и меня тряхнуло беззвучным смехом.

Илья не прокомментировал ее выпад и, видимо, удалился.

Стащив с меня штаны и оставив топлесс, Виктория быстренько скинула с себя всё лишнее, оставшись в одних маленьких черных трусиках. Почти в таких же, как и у меня. Пока она крутилась перед зеркалом, я щелкнула их резинкой, оттянув ее пальцами, и выскочила из комнаты.

Ванна была плавной треугольной формы, и мы развалились каждый в своем уголке, соприкасаясь только ступнями и щиколотками. Мы млели и играли с пеной, почти ни о чем не разговаривая, только перекидываясь короткими фразами. Вода была горячей…

Вика с Ильей, судя по запаху, примешивающемуся к пенному парфюму, цедили что-то спиртное из бокалов, у меня в руке был какой-то безалкогольный сладкий коктейль с лимонным вкусом. Развлекаясь с Викой мы, вытащив из воды ноги, столкнули их ступнями прямо в центре нашего треугольника и лениво толкались пальчиками.

Вики объясняла нам свою идею с очередной фотосессией для журнала, которая должна была отразить его новую концепцию. К концу она запуталась, совершенно всё смешав в своем, моем и, наверняка, его мозгу.

Мы нахмурились в попытке найти логику в ее слегка пьяном сбивчивом объяснении.

– Вик… Ты раздели четко обстоятельства, идею и цель… – попросила я, пытаясь перевести ее логику на знакомый мне язык шахмат.

– Еще раз… – пробормотала она, – для особо одаренных, пожалуйста…

– Ну, ты мутишь сейчас какую-то комбинацию… – начала я, – это необходимо, потому как случились определенные обстоятельства – это обстановка. Опиши… чтобы мы догоняли. У тебя есть идея – способ осуществления комбинации… Какая? Ну и озвучь цель – чего хочешь добиться, замутив именно эту комбинацию... Потому, что мой мозг уже взорван твоей неразберихой…

– Ооо… – протянула она, захихикав, – Это завтра! Выключай мозги, Анечка…

– Подскажешь, где волшебная кнопочка? – поддержала я ее смех, подмигивая.

– Ты играешь в шахматы? – он посмотрел на меня в первый раз за все время, пока мы были в Джакузи, и атмосфера резко поменялась.

– Теперь редко… – я достала пальцами дольку лимона и обсосала ее, зажмуриваясь от кислоты, сводящей челюсти, – но теорию люблю…

Он улыбнулся – открыто, во все тридцать два. И чуть заметно покачал головой.

– Что такое? – стрельнула я в него глазами.

– Ты… – он немного махнул бокалом, – сложно предсказуема…

«Сложно» – мне понравилось, «предсказуема » – нет… И меня понесло!

– Илья… – его задумчивый взгляд снова сфокусировался на мне, губы чуть заметно улыбались, – Я хочу задать вопрос…

Он немного поерзал, изменяя позу, и меня затопило приятное ощущение предвкушения его эмоций. В паху резко заломило от возбуждения.

– Хорошо, – его ноздри дернулись от глубокого вдоха. Почувствовал подвох?