"Не та, - раздраженно, как учитель бестоковому ученику, сказал голос в голове Симона. - Не та монета..." И агент с неимоверным усилием, будто отдирая прилипшие, приклеившиеся к металлу пальцы, отпустил тяжелый диск, чтобы через секунду нащупать другой...
- Ну, вот, сразу бы так...
Перед Симоном - неизвестно в каком Отражении, но явно невидимый для местной публики - стоял, слегка покачиваясь с пятки на носок и обратно, невысокий плотненький мужчина с явно выраженным брюшком, одетый в старинный длиннополый сюртук, яркий, пестрый жилет под ним, белоснежную сорочку и пышный, бантом, вишневого цвета галстук.
- Докладывай, - буркнул недовольно Тарель, уставившись взглядом куда-то пониже подбородка Симона.
- О чем? - невольно пожал плечами агент. - Прибыли нормально, на объект вышли сразу же, сейчас продолжаем разработку...
- Проблемы, претензии? - коротко уточнил бес-куратор.
- Куча, - отозвался Симон, принимая деловитую краткость общения ответственного за местное Отражение представителя Преисподней.
- Излагай, - милостиво кивнул Тарель.
- Нас никто не предупредил о местной обстановке, - не стал скрывать своего недовольства агент.
- Ерунда, - отмахнулся бес. - Здесь это день через день, то введут, то отменят, народ привык и не обращает внимания.
- В этот раз город стал фактически прифронтовым, - резонно возразил Симон. - Как бы не вышло серьезных затруднений при изъятии объекта из местной обстановки.
- Потому и срок сокращен до минимума, - туманно пояснил Тарель. - Надо успеть.
- К тому же объект оказался связан со спецслужбами, да и эдемские за ним приглядывают, как мне показалось, - продолжил Симон, уже предчувствуя ответ куратора.
- Никакой связи, тем более - со спецслужбами, - самоуверенно заявил Тарель. - Этот мелкий грешник просто выполнял для полиции небольшую работу, по своему, заметь, профилю. Отношения: заказчик - исполнитель, только и всего. А вот эдемские, думаю, приглядывают не столько за ним, сколько за вами. Так всегда было.
Из ванной, в сопровождении юноши вышла Зоя. Из одежды на ней остались изящные, совсем недавно приобретенные модные туфельки на высоченной шпильке, черные чулочки и поясок для них, на плечи было накинуто маленькое полотенце, второе же, побольше размером, опоясывало бедра мальчишки. "Откуда это взялось столько полотенец у бесхозяйственного Нулика? - подумала, наверное, уже третья ипостась Симона. - Не иначе, как благодарные гости забывали, вот и скопилось для будущих пользователей..."
Ракета, продолжая свое плавное, неотвратимое движение сквозь упругое сопротивление воздуха, резко, будто скачком, вырвалась из налитых свинцом, влажных и холодных облаков, блеснула тусклым, серовато-стальным боком в лучах солнца и начала быстро-быстро вываливаться все выше и выше, в вечную темноту безвоздушного пространства, туда, где горели миллионолетним огнем величественные и равнодушные звезды, и где ничто не могло помешать её стремительному, смертоносному движению.
- Что будешь делать дальше? - нетерпеливо спросил куратор, легким движением глаз обратив свое внимание на нечто невидимое агенту.
- Выйду на сектантов, - ответил Симон. - Попробуем действовать через них.
- Конкретные пожелания есть? - теперь стало откровенно заметно, что Тарель куда-то торопится.
- Есть конкретные, - сдержанно кивнул агент. - Придержать другие группы, чтобы не помешали в неподходящий момент. Думаю, от нас сейчас будет больше пользы.
- Все еще считаешь вас парой? - еле заметно усмехнулся бес. - Её работа окончена, пусть развлекается и грешит.
Безропотно подчиняясь законам баллистики, из бездонной черноты космоса ракета вернулась в атмосферу, но теперь перед ней не было облаков, внизу расстилалась освещенная утренним солнцем слегка всхолмленная равнина, подпираемая откуда-то с запада ласковыми и теплыми океанскими водами. Буровато-зеленый, с желтизной и редкими бордовыми вкраплениями, яркий и четкий, будто нарисованный, пейзаж рассекали ровные серые линии автомобильных трасс, блестели под солнцем нити уходящих в бесконечность рельсов, а почти в центре этой картинки, стремительно вырастая в размерах, играли всеми цветами радуги большие и маленькие параллелепипеды домов из стекла и бетона. Ракета сверила увиденное с заложенной перед стартом в её электронный мозг картой и, подрабатывая коррекционными двигателями, совсем чуть-чуть повела носом, точнее прицеливаясь на город...
- Время не ждет, - сказал Тарель.
Из комнаты раздосадованный, взлохмаченный еще больше обычного, на ходу кое-как застегивая рубашку и подтягивая окончательно свалившиеся едва ли не до колен штаны, выбежал Нулик, что-то неразборчивое, эмоциональное и отчаянное выкрикнул, махнул рукой и, шустро-шустро обуваясь, требовательно, хоть и без малейшей надежды на исполнение, проворчал через плечо оставшимся в комнатке гостям: "Не расходитесь там до упаду, я скоро..." Рыжий парнишка, сорвав с вешалки неизвестно, как там оказавшийся, чей-то явно чужой вельветовый пиджак и почти утонув в нем, глухо хлопнул дверью.
Белое, пронзительное сияние...
Симон устало поднял веки.
- Здрасте, с пробужденьицем, - буркнула, зыркнув на него большущими, как у куклы, ярко-синими глазищами, девчонка. - Будешь пить?
Черные кругляшки очков смешно и нелепо сползли едва ли не на самый кончик носа мужчины, позволяя неведомой пока гостье увидеть чуть воспаленные, красноватые веки глубоко посаженных, бесцветно-серых, водянистых глаз Симона.
Девчонка сидела у самого входа на кухню, на табуретке, прислонившись спиной к стене и подтянув колено левой ноги к собственному подбородку так, что край футболки сбился где-то на талии, ноги, показавшиеся сперва худыми и блеклыми, были у нее крепкими, стройными.
- Я тут одна сижу, как алкоголичка, - лениво пожаловалась девица. - Выпить хочется - аж жуть... ты - натурально спишь, прямо сидя, а эти, там... им бы только попихать в кого своими стручками...
На столе возвышалась купленная по дороге с кладбища, но так еще и не початая, большая бутылка хорошего коньяка, рядом с девицей сиротливо стоял простой граненый стакан.
- Давай, выпьем, - безоговорочно согласился Симон, в голове которого все еще продолжали гудеть ракетные двигатели, и звучали эхом отголоски заключительных слов Тареля.
Мужчина, поправляя очки, привстал, рассеянно оглянулся в поисках посуды и, как бы невзначай, поинтересовался:
- Тебя как зовут-то?
- Меня не зовут, я сама прихожу, - ответила старой шуткой девица и засмеялась, похоже, над собственным остроумием. - Ребята прозвали Машкой, но, вообще-то, я Марина...
- Очень хорошо, Марина, - ответил агент, наконец, разыскав среди грязной посуды хрустальный, лишь чудом или попущением высших сил существующий в этом доме в единственном экземпляре, бокал. - Я - Симон, только так - строго и без всяких фамильярностей, ладно?
- Ладно, Симон, - согласилась Маринка, будто подгоняя голодным взглядом неторопливо споласкивающего под струей воды бокал агента Преисподней. - А ты - хороший мужик, Симон, не озабоченный...
- А зачем мне непременно быть озабоченным? - наконец-то, решил вопрос с посудой и вернулся к столу мужчина.
- А кто вас, мужиков, знает, - откровенно призналась Маринка, протягивая свой стакан под горлышко открытой Симоном бутылки. - Ты лей до конца, не бойся, я в осадок редко выпадаю...
- Да я тебе не муж и не брат, следить, чтобы не напилась, - усмехнулся агент.
Девчонка искренне засмеялась, похоже было, что появление собутыльника изрядно подняло ей настроение, она отсалютовала стаканом, едва ли не под риску наполненным янтарным, вкусно пахнущим напитком, и без задержек на тосты и прочие церемонии сделала солидный глоток, не только не поморщившись, а, кажется, даже прикрыв на пару секунд свои огромные глазищи от удовольствия. Симон, безо всякой потусторонней магии и прочих хитроумных штучек, едва ли не физиологически ощутил, как приличная доза чудесного коньяка скользнула по пищеводу девушки, оставляя во рту замечательное послевкусие, как задержалось тугим, огненным комком в желудке и тут же, без остановки, начала подыматься, будоража на ходу кровь, к голове... все это было отчетливо - черным по белому - написано на симпатичном, юном лице Маринки.