Бриали мрачно покачал головой.

– Я понимаю, что тебя привлекают детективные истории, но чем меньше шума возникнет вокруг этого дела, тем лучше и для Аглаи, и для меня.

– Шума в любом случае не избежать. Застрелен один из самых популярных французских писателей. Журналисты не упустят такую возможность.

– Именно поэтому я не желаю, чтобы средства массовой информации раструбили на всю страну об изнасиловании Аглаи и ее связи с Николаем Сугавовым. Пожалуйста, не обсуждай эти темы ни с кем.

– Нанять детектива еще не значит состоять с ним в связи, – заметила я.

– Неужели ты так наивна? Аглая делает этого парня героем чуть ли не всех своих книг, расписывает его мужественность и сексуальность, и после этого ты будешь утверждать, что между ними ничего не было?

– Откуда ты знаешь, как Аглая описывает Гава? Ты же не читаешь по‑русски.

– "Застывшие сны" я читал – по требованию суда они были переведены на французский. Кроме того, Глаша регулярно информировала меня обо всех гениальных идеях, приходивших ей в голову, так что о сыщике Гаврилове я более, чем наслышан.

– А ты не допускаешь, что это Сугавов мог убить Аглаю и Беара? – задумчиво произнесла я.

– Зачем?

"Из ревности," – могла бы ответить я, но промолчала. Мне не хотелось рассказать Пьеру о романе Ива и польской аристократки Хелены. Ему и без того сейчас тяжело.

– Мало ли зачем? – пожала плечами я. – Иногда люди совершают трудно объяснимые поступки.

– Например, кусают кормящую руку, – задумчиво произнес Бриали. – Ладно, поезжай домой. После поговорим.

– Подожди. Ты рассказал комиссару об изнасиловании?

– Пока нет, – покачал головой Пьер. – Я упомяну об этом лишь в случае крайней необходимости. Насколько я понял, картина преступления довольно ясная – Аглая застрелила Пьера, а он, защищаясь, ранил ее. Я уже объяснял, что не хочу, чтобы подробности просочились в прессу.

– Понятно, – кивнула я. – Пожалуй, я действитеьно поеду домой. Как только что‑то прояснится, позвони мне на мобильный.

Мы попрощались, и я ушла из больницы.

* * *

Домой, я, разумеется, не поехала. Вместо этого я прямиком направилась на виллу "Сирена", в надежде застать там комиссара Лассона. Расчет оказался верен. Комиссар, уже успевший осмотреть особняк Беара, беседовал с прислугой.

Ворота мне открыл Анже. На вопрос об Игоре он ответил, что тот до сих пор не вернулся.

Вопреки ожиданию, мое неожиданное появление обрадовало Марселя. По заинтересованному взгляду, который бросил на меня полицейский, я поняла, что дворецкий уже успел рассказать ему о моих посещениях виллы Беара и о коробке, извлеченной из мусорного бака. Если Марсель примется выяснять причины моего интереса к костюму дьявола, придется выложить историю об изнасиловании, хоть Пьер не жаждет подвергать ее огласке. Можно было конечно, что‑нибудь выдумать, но врать в деле об убийстве мне не хотелось.

– На ловца и зверь бежит, – радостно потирая руки, заявил комиссар, и мне показалось, что в его глазах отражается не только профессиональное любопытство. Ох уж эти французы!

– Уж не знаю, кто здесь зверь, а кто ловец, – засмеялась я. – Я приехала сюда специально, чтобы увидеть вас.

– Вы не возражаете, если мы побеседуем наедине? – обратился к дворецкому Марсель.

– Вы можете пройти в кабинет хозяина, – немного поколебавшись, недовольно произнес Анже.

– Итак, зачем вы меня искали? – осведомился Лассон, усаживаясь за стол Ива с таким видом, словно это он был владельцем особняка.

– Я хотела поговорить об убийстве. Вы не сомневаетесь в том, что именно Аглая застрелила Беара?

– Почему вы решили задать мне этот вопрос?

– Я не уверена, что преступление совершила Аглая.

– Представьте себе, я тоже в этом не уверен. Как раз за минуту до того, как вы появились, я думал о том, что это сделали вы.

– Я? Но зачем?

– Я мог бы назвать несколько причин, но не стану тратить на это время. Мотив и возможность, помимо вас, имели и другие лица.

– Ерунда. У меня не было мотива.

Марсель ухмыльнулся.

– Было бы странно, если бы вы утверждали обратное.

– У вас есть доказательства, что стреляла не Аглая?

– По‑моему, комиссар здесь я, а это означает, что именно я задаю вопросы.

– Я искренне хочу помочь следствию. Уверяю вас, что никаких преступлений я не совершала.

– И я должен верить вам на слово?

– Почему бы и нет? Алиби у меня отсутствует, и именно это является аргументом в мою пользу. Решившись на убийство, я обязательно позаботилась бы об алиби. А так я всю ночь спокойно проспала в постели. Если хотите, можете проверить меня на детекторе лжи.

– На данном этапе это вряд ли потребуется. Лучше проясните некоторые моменты.

– С удовольствием, – кивнула я.

– Какие отношения связывали вас с Игорем Костроминым?

– Мы были знакомы, хотя и не близко.

– При каких обстоятельствах вы познакомились?

– Это была случайная встреча около шести лет тому назад. Мы поболтали и разошлись.

– Анже сказал, что когда вы впервые пришли на виллу, вы не знали имени Игоря.

– Так и было. На имена у меня плохая память, зато внешность у парня такая, что раз увидев, уже не забудешь. Я случайно заметила его в городе, выяснила, что он живет на вилле "Сирена" и решила попросить Костромина представить меня Беару.

– С какой целью?

– Ив Беар – знаменитый писатель. Я тоже пишу книги. Вполне естественно, что у меня возникло желание познакомиться с ним.

– Беар знал, что вы живете в доме Аглаи Стрельцовой?

– Кажется, я забыла об этом упомянуть.

– Вы познакомились с убитым по просьбе мадам Глушко‑Бриали?

– Нет, что вы! Аглая об этом даже не подозревала, вернее, сначала не подозревала, а, узнав, страшно рассердилась.

– Откуда она узнала? – сверкнул глазами комиссар. – Вы сами ей рассказали?

– Нет, – покачала головой я. – Это сделал кто‑то другой.

– Кто именно?

– Я об этом не спрашивала.

– Почему? Вы догадывались, кто это был?

– Догадки – не факты.

– Может, поделитесь своими догадками?

И зачем только Пьер попросил меня молчать про Гава и изнасилование?

– Это вполне могли сделать вы, – пожала плечами я.

– Я? – изумился Марсель. – Я‑то тут причем? Я даже не был знаком с мадам Глушо‑Бриали!

– Вы отели догадку – пожалуйста. Как видите, толку от подобных предположений немного. Давайте лучше поговорим о том, что мне действительно известно.

Лассон нахмурился и вытащил из кармана пачку сигарет. Раздраженно щелкнув зажигалкой, он прикурил.

– В таком случае объясните, что вы искали в помойке, расположенной за виллой "Сирена". Только не утверждайте, что копаться в мусорных контейнерах – ваше хобби. В это я все равно не поверю.

– Значит, Анже уже успел меня заложить?

Комиссар кивнул.

– Он сказал, что вы интересовались упаковкой от посылки, в которой Беару прислали костюм дьявола. Более того, он видел, как вы вытащили упаковку из помойки, положили ее в полиэтиленовый пакет и спрятали в багажнике своего "ситроена".

– И почему люди так любят совать нос в чужие дела? – вздохнула я.

– Вы себя имеете в виду? – ехидно осведомился Лассон.

– И себя тоже. Ладно. Кое‑в‑чем я вам признаюсь.

– Рад это слышать.

– Я уже упоминала, что пишу криминальные романы. Иногда, для творческого вдохновения я развлекаюсь детективной деятельностью. Именно поэтому я и достала из помойки упаковку от посылки. Аглая рассказала мне одну историю, и я хотела проверить, правда ли это.

– Что за история?

Я вздохнула.

– Я бы с удовольствием поделилась с вами, но Пьер не хочет, чтобы о его жене ходили сплетни. Вряд ли это имеет отношение к убийству.

Комиссар скрипнул зубами.