— Сегодня был фантастический секс! — улыбнулась она чертовски завораживающе.

— Я знаю, — хитро подмигнул ей мужчина, — я в нем тоже участвовал!

— У тебя потрясающие руки! Просто волшебные!

— Ловкие, солнышко, ловкие. Я же профессиональный бармен!

— Ты профессиональный хвастун!

Наташа хихикнула, снова прильнула к его груди и задумалась.

…Раньше, когда надо было во что бы то ни стало завоевать внимание физика, Наташа могла поддержать разговор на любую тему. Как только узнавала от Андрея, что Максим Викторович чем-то интересуется — сразу же бежала в Интернет и выуживала оттуда сотню тонн полезной информации. И потом, при случае, который иногда создавала сама, разговаривала с учителем обо всем на свете… А потом стали жить вместе, и теперь Наташа говорит только о том, что интересует ее саму. И иногда ощущает себя лишней, когда у Максима завязывается с кем-нибудь беседа о том, в чем Наташа совершенно не разбирается… Надо будет поискать в Интернете информацию о флейринге.

— Можно я завтра пойду с тобой на работу? — попросилась она, как только танец из медленно вдруг стал настойчиво превращаться в быстрый.

— Наташ, когда ты сидишь со мной в клубе, я вынужден забыть о собственном заработке и уделять внимание исключительно тебе! А меня это не устраивает.

Максим забрал ее с танцпола и повел за стол.

— Макс, клянусь, я буду сидеть тихо, как мышка! Я не буду тебе мешать!

— Да, это точно! Ты надуешься и будешь сидеть тихо, делая вид, что меня не существует.

— Макс, я уезжаю через неделю… Я хочу провести эту неделю с тобой!

— Хорошо, — сдался парень. — Но только без ревности, ладно?

Так интересно приходить в ночной клуб еще до открытия! Здесь так тихо, даже музыка не играет! Без посетителей, мелькающих перед глазами, начинаешь замечать то, что в рабочие часы просто ускользает от внимания. Зал нереально большой! Конечно, Наташа сравнивала только с теми дискотеками, где проводились школьные вечеринки. А во взрослые клубы школьников не пускают. И слава богу! На дискотечках пацаны обязательно начинают взрывать бомбочки, напиваются, затевают драки — причем, без повода, так, ради понта. И как же здорово здесь, в «Призраке»! Охрана гасит любой неприличный поступок. Наташа видела однажды, как какой-то мужчина полез на сцену для стриптиза, чтобы просто танцевать там, на виду у всех. Так его учтиво попросили слезть оттуда, и он с извинениями слез! Эта сцена только для профессионалов.

Синий цвет, серебро, зеркала и стекло. Стекла больше всего. Барная стойка и все, что за ней — довольно просторная секция зала. Сидя сейчас здесь в одиночестве, Наташа поняла, что места для Максима тут вполне достаточно. Ему ведь приходится много размахивать руками, и Наташа всегда с замиранием сердца смотрит, как бы бармен ничего не задел и не разбил. Свет включен пока только самый обычный. Никакого мигания, никаких неоновых лучей.

Максим вернулся, переодевшись в форму, и принялся щелкать что-то на электронном аппаратике. Как он объяснил, открывает смену.

— У тебя новый бейджик? — спросила девушка, любуясь своим парнем.

Бейджики на самом деле в этом заведении были значками серебряного цвета с выгравированными черными именами. У него на груди вместо привычного значка с именем «Максим» теперь было коротко: «Макс».

— Да, — улыбнулся он. — Мне так больше нравится.

Потом он начал переливать содержимое из полной, только что открытой бутылки в другую — пустую. Переливал медленно и аккуратно, периодически взвешивая наполняемую бутылку на ребре ладони.

— Что ты делаешь? — не понимала Наташа.

Тогда Максим с удовольствием пояснил:

— Лично мне жонглировать легче полупустыми бутылками. А еще удобнее, когда все бутылки примерно равны по весу между собой. Но содержимое-то у всех разное! Некоторые напитки бултыхаются катастрофически, некоторые, наоборот, вязкие. Вот и приходится их как-то уравнивать.

К девяти вечера уже пришли и официантки. Наташа с удивлением заметила, что каждый раз, когда она сюда приходит, официантки все время другие.

— У нас одна девушка полтора года здесь проработала. Виктория, ты ее знаешь. Это был рекорд. Остальные надолго не задерживаются, либо сами уходят, либо вылетают. Кто-то беременеет, кто-то с работой не справляется…

Помощник Максима, молодой мальчишка, студент, все время поглядывал на Наташу. Макс познакомил их сразу, как Толик пришел на работу, и теперь Толик бесстыже любовался девушкой своего начальника.

Потом включили музыку, и стали подтягиваться посетители. Некоторым Макс кивал в знак приветствия, причем, не только симпатичным девушкам, но и их (или просто) парням.

— Ты с ними знаком? — удивлялась Наташа.

— Нет, это постоянные клиенты. Мы и в городе здороваемся.

И Наташа обратила внимание: Макс всегда здоровается с улыбкой. Хотя не факт, что ему на самом деле настолько приятно видеть посторонних людей. Но возникает ощущение, что ему, действительно, ужасно приятно!

Большой и недовольный, видимо, богатый, мужчина подошел к стойке и забрался на высокий стул.

— Вы будете то же, что и в прошлый раз? — спросил Макс этого господина.

— А Вы помните, что я пил в прошлый раз? — удивился тот. — Я же был здесь пару месяцев назад.

— И сидели на этом же месте, верно? — улыбнулся бармен. — Ну, так что, «Ирландцы в городе»?

Такое внимание и даже внимательность подкупают. Сразу стало понятно — этот клиент на крючке. Господин неумолимо превращался из недовольного сноба в расслабленного обаятельного толстяка.

Наташа выяснила, что кофе-бой, помощник Макса, отвечает за чистоту посуды и стойки и простейшие заказы: чай, кофе, сок, спиртные напитки в чистом виде. Макс отдает ему 10 % своих чаевых. Впрочем, как Наташа заметила, Толик и сам обладает неслабыми умениями — Макс все время тренировал его реакцию, время от времени внезапно выкрикивая: «Толик!» и бросая ему ненужную бутылку или шейкер, который нужно охладить. Хотя Максим и не оборачивался на помощника, но всегда знал, свободен тот в данный момент или чем-то занят. Образец взаимопонимания.

Чем больше посетителей собиралось, тем больше было работы в баре, и тем зрелищнее становились трюки. Толстый господин уже потягивал третий коктейль и потихонечку заигрывал с веселыми девушками-подружками, севшими возле стойки минут двадцать назад. Наташа сидела за поворотом, там, где у Максима шлагбаум — выход из бара. Она даже любимого видела в профиль. Зато прекрасно просматривались зрители. Две подружки мило строили глазки бармену, толстый господин пытался привлечь их внимание к себе, постоянно разглядывая ненароком их ножки в коротких юбочках, а влюбленная парочка лет тридцати весело над ними подсмеивалась. Остальные посетители сидели за столами и интереса для Наташи не представляли.

Музыка этого клуба всегда приходилась Наташе по вкусу. Она сидела сама в коротюсенькой юбочке, красиво закинув ножку на ножку, и скромно пританцовывала висящей в воздухе туфелькой. Еще больше подзаряжалась, глядя на Макса.

Есть на земле такие люди. Они телепаты и точно знают, что именно нужно вам в данную минуту. Они лучшие собеседники и творцы хорошего настроения. Они стряпают зелья, превращая этот процесс в сказочное представление. Они почти волшебники. Они бармены.

Все, что делает сейчас Макс — это еще не шоу, это легкий рабочий флейринг. Он и в обычные будние дни любит позёрствовать — красиво подкидывать бутылки, вращать их на руке, любит живописно оформлять бокал украшениями, лимончиками, соломинками. А в выходные дни и в праздники его трюки становятся более смелыми и сложными.

«Скорпионз», «Ветер перемен»… Кто надоумил ди-джея ставить в современном ночном клубе эту шикарнейшую неновую песню?! Кто надоумил ди-джея ставить эту песню именно сегодня, когда у Наташи сжимается сердце от предстоящей разлуки с любимым, от предстоящих перемен… Ее сердце и так очень чувствительно к глубокой мощной музыке…