Среди мучных мешков важно восседал их булочник. Его длинные костлявые руки были темой шуток Эльжбеты. Увидев знакомое худое лицо, Вера приободрилась.

─ Ха! Как же Эльжбета верно подметила. Вы можете одновременно и торговать, и следить за печью с хлебом, находясь в разных местах.

От добродушной улыбки веселая физиономия булочника покрылась сеткой морщинок.

─ Меньше всего я ожидал увидеть здесь вас, сеньора Вера, ─ булочник ничего не сказал о домашних туфлях и платье, не предназначенном для посещения города. Его любопытный взгляд не ускользнул от Веры.

─ О! Это очень глупая история. Вам будет неинтересно, ─ пробормотала Вера, наклоняясь к фонтану, чтобы зачерпнуть еще воды.

«Так я тебе и расскажу, старый сплетник»! ─ Она молча усмехнулась, увидев разочарованную физиономию.

─ Этот фонтан давно не чистили. А в том, что на въезде, вода отличная, ─ булочник показал на главные ворота, откуда текла толпа жителей солдайской общины.

Он сказал правду. Вода в фонтане, расположенном за городскими воротами, оказалась кристальной чистой и прохладной. Утолив жажду и немного отдохнув, Вера собралась идти домой. Народу на въезде в город поубавилось, лишь через городские ворота проехали три всадницы. До этого момента она ни разу не видела женщин верхом на лошадях. По мосту стучали копыта трех великолепных скакунов, а Вера, очарованная красотой лошадей и умением всадниц красиво держаться в седле, любовалась прекрасным зрелищем. Всадницы были одеты, соблюдая каноны, предписывающие одеваться генуэзским женщинам в соответствии с их семейным положением и происхождением. Их волосы были убраны в сложные прически и покрыты изящными полупрозрачными покрывалами. Это означало, что они были замужними дамами.

Женщины остановили своих лошадей.

─ Взгляните, сеньора Клариче, на эту деревенщину! ─ рассмеялась черноглазая красотка, указывая на Веру длинным тонким пальчиком.

Вера не сразу поняла, что дамы насмехаются именно над ней, и продолжала любоваться дорогими нарядами и сверкающими украшениями.

― Может, они тоже измучены жаждой и думают, можно ли пить эту воду? ― примерно так она поняла повышенное внимание к своей особе.

Сеньора Клариче ─ некрасивая и полная женщина, обладательница длинного горбатого носа и толстых губ, похожих на две сардельки, бросив на Веру беглый взгляд, улыбнулась собеседнице:

─ Уж не знаю, почему на деревенщине домашние туфли из венецианской парчи и браслеты с бирюзой. Вы заблуждаетесь, дорогая, она ─ полоумная девица, сбежавшая из своего дома. Надо бы вызвать патруль.

К разговору двух дам присоединилась третья, одетая более скромно, и без драгоценностей. Юность была ее единственным украшением.

─ Сеньоры, оба ваших утверждения неверны. Вы как-то на днях просили меня навести справки о женщине, которую привез с собой Стефано ди Монтальдо.

─ И что же ты выяснила?

─ Сеньора, все мои рассказы теперь не имеют смысла. Она перед вами!

─ Ты не ошибаешься, милочка? ─ изумленно спросила носатая женщина.

─ Нет, что вы, госпожа! Как можно! Две недели я слонялась возле дома, который арендует Монтальдо. Он подобрал ее в Феодоро; говорят, что ее продал собственный муж.

Сеньора Клариче, надменно осмотрев Веру, произнесла с отсутствующим видом:

─ Молода, привлекательна. Я бы подчеркнула ─ даже красива. Не могу и предположить, что могло вынудить супруга продать ее. Ты несешь сущий бред или пересказываешь глупую сплетню!

Молоденькая женщина напряженно улыбнулась и проговорила:

─ О, моя сеньора, я сообщаю вам лишь то, что смогла узнать. Она из варварской страны и дерется наравне с мужчинами.

Черноглазая женщина бесцеремонно рассматривала Веру. Грациозно спрыгнув с лошади, она подошла поближе и встала рядом с фонтаном, безразлично глядя на Веру, словно на неодушевленный предмет.

Наконец Вера поняла, что разговор идет о ней. Она хмуро посмотрела на женщин, но промолчала. Как интересно узнать о себе столько лживой информации!

─ Вы преувеличиваете, сеньора Клариче, как и обычно. По мне, так я бы ее назвала просто смазливой! ─ высказала свое мнение черноглазая дама.

─ Преувеличивать не свойственно мне, дорогая Помеллина. ─ сеньора Клариче холодно усмехнулась. ─ Не стоит завидовать, это плохо сказывается на здоровье. И не мучайте себя понапрасну. Красивая внешность имеет пренеприятнейшее свойство, ─ она тускнеет со временем. А ваше положение в обществе никуда от вас не денется.

─ Я так и знала! Ему нравятся блондинки, ─ шептала раздосадованная Помеллина, нисколько не внимая мудрым советам многоопытной Клариче, не знающей никаких удовольствий, кроме изысканной еды.

─ Я бы вам не советовала увлекаться сравнениями и размышлениями. В первый год моего супружества произошло омерзительное событие, о котором я вам рассказывала. Однако, обнаружив супруга в конюшне с лохматой и грязной молочницей, я решила для себя раз и навсегда, что не буду ломать голову над причинами измен. Поверьте моему жизненному опыту, это бессмысленно.

«Помеллина? Помеллина… Помеллина…Что-то знакомое»… ─ крутилось в голове Веры. Она перебирала это имя в своей памяти, пытаясь вспомнить, где она могла его слышать. А женщины продолжали неприязненно рассматривать Веру, побледневшую и растерянную. О возможности случайной встречи с соперницей она ни разу не думала. Сейчас же, сконфуженная своим непрезентабельным видом, она не знала, что и сказать.

─ Как знать, сеньора Клариче. Мои чувства слишком задеты, чтобы оставаться невозмутимой. Он ведет себя так, словно мы дальние родственники!

─ Ах, а разве вы не знаете, как жестоки и эгоистичны мужчины? Ну что ж, продолжайте строить замки из песка.

─ Мне кажется, она скоро ему надоест. Стефано утонченный мужчина, и ему прискучит общество простолюдинки. Да вообще… В себе ли она? Взгляд как у помешанной!

─ Сеньора Помеллина, право, вы начинаете меня утомлять. Я удивляюсь вам. Как можно так долго обсуждать какую-то плебейку! ─ Клариче, капризно вскинув голову, легонько хлестнула свою лошадь, направляя ее к воротам.

Разум Веры пребывал в сильнейшем смятении и не подсказывал никакого выхода. А душа горела от изощренного оскорбления. Заметив, что солдаты, охраняющие городские ворота, с удовольствием прислушиваются к разговору дам и посмеиваются, она решила положить конец их развлечению и своему унижению. Сеньора Клариче помогла ей в этом. Посчитав ниже своего достоинства «обсуждать плебеев», она исчезла в проезде между превратными башнями. Третья дама поскакала следом за ней. Убрав с потного лба светлые локоны, Вера направилась было за ними. Каких-то десять минут, ― и она дома.

Но Помеллина не спешила покидать превратное укрепление. Умело управляя лошадью и нахально рассматривая Веру, она кружила вокруг своей соперницы, не давая ей пройти.

─ Пропустите меня, ─ проговорила Вера.

Помеллина натянула поводья, останавливая лошадь. Черные глаза искусно изобразили удивление. Она удовлетворенно усмехнулась:

─ Я не имею права вас задерживать. Идите же!

Вера, почувствовав, что ее что-то держит, опустила глаза и густо покраснела. Лошадь Помеллины не двигалась. Ее копыто стояло на длинном шлейфе верхнего платья Веры. Стоит ей сделать шаг, и тонкая материя с треском разорвется, развеселив разомлевших на солнце солдат. Их скучающие физиономии заметно оживились.

─ Ступайте, дорогуша! ─ громко смеялась Помеллина. ─ Ваше розовое личико на солнце потеряет свою свежесть и сморщится, как залежалое яблоко!

─ Спасибо, очень вежливо с вашей стороны, ─ сухо ответила Вера, не пытаясь сделать и шагу и выдернуть шлейф. С последствиями она была хорошо знакома еще в столице феодоритов. А лошадь долго не простоит без движения.

─ Что?! Что ты сказала?! ─ гневно воскликнула Помеллина, истолковав смысл фразы как-то по-своему. Вера не раз сталкивалась здесь с подобной ситуацией. В лучшем случае над ней смеялись. И сейчас произошло именно это, но с той разницей, что глаза привратников были устремлены на Помеллину. Что же за нелепость она выдала?