Еще бы. У харлея Торин и Эхо вели напряженный разговор. Девушки, проходившие мимо, оглядывались и пялились на них. Когда они вдвоем, можно увидеть насколько они отличаются и в то же время похожи друг на друга. Оба высокие и с потрясающими фигурами. Может, дело в том, как они преподносят себя, уверенные и дерзкие. Что бы ни было, это создает особую магнитную ауру вокруг них, которой не может противиться ни одна женщина. Пожалуй, на этом их сходства заканчивались.

В Торине было благородство или даже изящество, благодаря которому он с легкостью попадал и выходил из любой ситуации; он всех дурачил тем, что он всего лишь очередное милое личико, но в следующую секунду превращался в опасного хищника, готового защищать тех, кого любит. Эхо, в свою очередь, был тем парнем, от которого исходят тревожные сигналы, так что, встретив его в каком-нибудь забитом людьми помещении, хочется оказаться как можно дальше от него. Однако Кора устремилась навстречу ему.

Сегодня в своих черных джинсах и в тон к ним футболке, выглядывающей из-под плаща, он выглядел почти как нормальный парень. Обычно он предпочитал кожаные штаны, жилетки и пиратские рубахи. Прошлый век. Иногда его пальцы украшали друидские кольца, но перчатки без пальцев, как у Торина, всегда были на своем месте. Я не знала, к чему это.

Торин всегда выглядел потрясающе, что бы ни было одето на нем. Черные ботинки и кожаная куртка всегда выглядели сексуально на нем, и мне нравилось, как идеально на нем сидели джинсы. Но если бы пришлось выбирать между джинсами и домашними штанами — штаны однозначно.

— Повезло нам, правда? — сказала Кора.

Я обняла ее.

— Почему?

— У наших парней самые сексуальные задницы во всей вселенной.

Если хотите услышать непристойность — доверьте это Коре.

— Разве ты не думаешь так же?

Она рассмеялась.

— Брось, Рейн. Я влюблена, но не ослепла, и поэтому у меня на твоего, слюни как у щенка капают. И не притворяйся, что ты тоже не рассматриваешь моего парня. Я заметила.

Я захохотала.

— Пойдем, пока звонка не было. Это только Торину опоздания с рук сходят.

— Потому что у него нет проблем с манипулированием учителями и теми, кто попадается на его пути, а ты трусиха.

— Это называется осторожность, острячка. Разные вещи, — мы перешли улицу, и парнем пришлось подбежать, чтобы не отставать.

— Мы должны позволить им идти впереди для лучшего обзора, — сказала Кора.

— Обзора чего? — спросил Торин у меня из-за спины, положил руку на мое плечо.

— Ваших задниц, — ответила Кора, скользнув рукой и задний карман джинс Эхо. — Так вышло, что они нам нравятся.

Мое лицо покраснело. Зачем же так громко? Пара девушек, проходивших мимо, захихикали.

Она посмотрела на Торина.

— Она пытается казаться неженкой, но я-то знаю, как сильно моя девочка хочет тебя, — продолжила Кора, и Эхо рассмеялся.

Клянусь, я задушу ее во сне и отправлю ее душу прямо в царство Хель. К несчастью, там уже живет ее парень, и, скорее всего, спасет ее оттуда.

— Ты не неженка, так ведь, хорошая? — прошептал Торин. — Мне сказать, какая ты…

Я закрыла его рот и зашла в школу, оставив Кору и Эхо прощаться у входа. Раскрасневшаяся Кора догнала нас в холле, где нас как раз поджидал фан-клуб Торина. Он стал легендой, когда наша футбольная команда выиграла штат, и теперь он стал всеобщим любимчиком. Сокровище старшей школы. Я грелась в лучах его славы. Меня больше не беспокоили косые взгляды других учеников.

Я никогда не стремилась к популярности, но я солгу, если скажу, что она мне не понравилась. Теперь я понимала, почему девушки когтями продираются на вершину социальной лестницы старшей школы. Быть в центре внимания затягивало. Я даже не была против восхищенных фанаток с их завистливыми взглядами.

Ладно, тут я переборщила. Я сжала на спине футболку Торина, и прилипла к его боку. Его рука крепче стиснула мое плечо.

Да, отвалите, пираньи.

Мы направились к шкафчикам. Кора продолжила рассказывать о людях, которым она помогала в выходные, стараясь не упоминать слово «душа». У Бессмертных и Валькирий были правила, и первое было — анонимность. Смертные не должны были знать о нашем мире.

Теперь, когда сезон плавания закончился, Кора работала несколько дней в неделю и по субботам в домах престарелых и больницах. Полгода назад она настаивала на том, что работа в организации «Жилье во имя гуманизма» на строительстве доступного жилья для бедных и бездомных достаточно общественно-полезна, чтобы произвести впечатление на приемную комиссию любого колледжа. Дома престарелых и больницы собирались ей написать блестящие отзывы за время, проведенное с пациентами.

А что касается меня? Не думаю, что администрации колледжа когда-нибудь узнает, что я спасла кому-то жизни. Я не могла рассказать о том, что сделала.

Торин зарылся в своем шкафчике, а мы с Корой направились к своим. Я откладывала учебники, когда по спине прокатилась дрожь осознания. Я связывала это обжигающее ощущение с Норнами, но в этот раз было что-то иное.

Кто-то напевал мелодию. Песня была знакома, но я не могла ее вспомнить. Сердце заколотилось, я обернулась в поисках источника звука. Я не могла сказать, откуда взялась эта песня, или объяснить, почему волосы у меня на затылке стали дыбом.

Кора захлопнула дверь шкафчика и окликнула меня, привлекая внимание. Схватив свою папку и учебники на утренние занятия, я последовала за ней. В середине коридора нас встретил Торин.

Бросив лишь один взгляд на меня, он тут же спросил:

— Что случилось?

Я сжала его руку. Он знал, что это значит «подожди».

— Увидимся на ланче, — сказала Кора и направилась в сторону кабинета английского, а мы с Торином пошли на математику. Его дружки-качки ходили за нами, словно приклеенные. У одного планировалась вечеринка в пятницу. У другого была вечеринка в честь дня рождения, или это был ужин? Еще один хотел, чтобы Торин вступил в команду по лакроссу.

Они исчезли только на подходе к самому кабинету, где у меня был урок. И тут я услышала ее снова. Кто-то напевал ту же песню. В этот раз я распознала мелодию, которую слышала в своем видении, или что это было. Я развернулась, прочесывая взглядом пробегающих мимо учеников. Звук заглушал все разговоры и смех. Неужели только я его слышу?

Торин взял меня за руку.

— Эй? Что такое?

— Ты не слышишь? — в мелодии появились слова. Однозначно, язык не английский.

— Слышу что?

— Песню, — я не понимала слов, но песня была красивой и убаюкивающей, как колыбельная. Я вздернула брови и посмотрела на Торина. — Красивая, правда?

Торин покачал головой.

— Я, эм, не слышу ничего, кроме окружающего шума, — раздался первый звонок. — И звонка.

Пение прекратилось, его заглушил звонок, или же это сам певец решил остановиться.

— Ты не слышал эту волшебную мелодию?

Он нахмурился.

— Нет. Уверена, что с тобой все нормально?

— Да, или у меня галлюцинации, — если бы я сказала ему, что эта песня, которую я слышала вчера в своем видении, он бы начал переживать. — Идем.

Мы зашли в класс как раз перед миссис Бейтс. Торин сидел прямо за мной. Когда я оглянулась, он все еще хмурился. Не стоило упоминать эту песню.

— Я в порядке, — сказала я губами.

Судя по его лицу, он не поверил. Весь оставшийся урок мои мысли метались между тем, что я услышала, и тем, что это могло значить.

***

На перерыве я навострила свой слух, надеясь снова услышать мелодию. Но удача оказалась не на моей стороне.

Когда настало время ланча, Торин поджидал меня у кабинета, вокруг него, ловя каждое его слова, вилась группка девушек. Одна из них провела рукой по его футболке. Это уже переходит всякие границы. Сохраняя видимость спокойствия, я подошла к нему и взяла его за руку. Девушки разбежались.

— Фанатки?

Он рассмеялся.

— Нет.

— Если в следующий раз Леанна Финч коснется твоей груди, я переломаю ей пальцы.

— Что за Леанна?

Я простила ему, что он не заметил. Девушки всегда пытаются выйти за рамки, словно гребаные хищницы, выискивающие слабости. Кто-то должен донести до них, что нас с Торином не разлучить. Мы неприступны, как стены Форт Нокса.

— Ты не видел Ингрид?

— Нет, — он погладил меня по щеке. — Поедим здесь или дома? Я мог бы приготовить нам чего-нибудь.

Мне хотелось так и стоять здесь, и чтобы он меня гладил. Его прикосновения пьянили. Но сначала надо со всем разобраться.

— Хорошо, но для начала мне нужно спросить Ингрид кое о чем.

Он замер.

— О чем?

— О чем-то, — я потянулась и поцеловала его. — Иди. Я буду прямо за тобой.

Ему не хотелось оставлять меня, так мило.

— Я быстро, — добавила я.

Он кивнул, напоследок провел пальцем по моей щеке и скрылся в уборной, чтобы создать портал. Я встряхнула головой. Иногда он может быть настоящим собственником. У него не было отношений на протяжении нескольких веков, и теперь он пытался привыкнуть к нашим, иногда все выходило не так гладко, как хотелось бы. Но главное, мы любим друг друга, понимаем это и наслаждаемся временем, проведенным вместе. С чем бы нам ни пришлось столкнуться — а я уверена, что Норны не забыли про нас — я ни за что не позволю им разрушить то, что у нас есть.

Я повернула за угол и у входа в столовую увидела Кору. Время и место ее ланча зависело о того, был ли поблизости Эхо. Она помахала мне рукой.

— Пожалуйста, скажи, что ты будешь обедать здесь. Умоляю. Эхо не будет большую половину дня и ночи, — объяснила Кора. — В одном из домов престарелых в Сиэтле случился пожар.

— Я собиралась домой, но ты можешь пойти с нами. Торин уже ушел, чтобы приготовить что-нибудь.

Она театрально вздохнула и осмотрела столовую.

— Не хочу быть третьим колесом.

— И не будешь.

— Нее. Иди и наслаждайся своим мужчиной, — она помахала рукой. Я развернулась и увидела трех девушек из команды по плаванию — Кикер, Сондру и Тесс. — Зависну с девчонками, послушаю последние сплетни. Увидимся вечером.