— Иногда посторонним видно больше, чем близким родственникам! Ты ничего не замечаешь, потому что любишь мать и видишься с ней каждый день. Подумай сама. Тебе уже шестнадцать лет. У нее была уйма времени, чтобы вылечиться от своей послеродовой депрессии! Просто она не хочет выздоравливать! А знаешь что? По-моему, ты тоже выдумываешь всякие отговорки. Ты такая же, как и твоя мать! На самом деле ты хочешь поехать во Францию, только мне не признаешься. Постоянно откладываешь разговор с матерью, а потом уже будет поздно. Значит, в конце концов ты все-таки туда поедешь!

— Какая чушь! — вспылила Кэти. — Не собираюсь сидеть здесь и слушать, как ты ругаешь мою мать и меня! Никто не смеет указывать мне, что делать, в том числе и ты, Джош Сандерсон!

Она схватила свою папку с тетрадями и, не допив коктейль, побежала к выходу. Джош окликнул ее, но Кэти не обернулась.

На улице уже зажгли фонари; туман начал понемногу рассеиваться. Кэти дошла до стоянки такси, но там не было ни одной машины. Она вздохнула и оглянулась на будку телефона-автомата через дорогу. Можно позвонить Пру, но Пру сейчас занята: помогает Аделине одеться после дневного сна. Наверное, скоро приедет такси. Ждать придется недолго.

Скоро Кэти замерзла на пустой стоянке, хотя внутри у нее все кипело. Она еще не пришла в себя после ссоры с Джошем. К тому же она понимала, что Джош в каком-то смысле прав. Она действительно все время откладывает решительное объяснение с матерью. Отец, хоть и уверяет ее, что она не обязана ехать в Париж, если не хочет, когда дойдет до дела, не поддержит ее. Мэтью боится огорчить жену и всегда в конце концов подчиняется ее желаниям. Кэти вздохнула и топнула ногой. Так нечестно, несправедливо! И она не собирается мерзнуть здесь и ждать дурацкое такси! Она пойдет домой пешком! Она часто ходила пешком летом. Не так уж это и далеко!

Кэти решительно отправилась в путь. Идти по городу было легко. Но к тому времени, как она добралась до «Серебряных колокольчиков», уже стемнело. Миновав новые дома, она очутилась одна на проселочной дороге, где не было тротуаров, а над головой нависали ветви старых деревьев. Кэти попробовала напевать себе под нос, чтобы взбодриться, но ее голосок в окружающей тишине казался таким слабым, что она вскоре замолчала. Она прижала к груди папку с тетрадями. Родная, привычная вещь как-то успокаивала. Под ногами громко хрустел гравий. Кэти невольно подумала: если поблизости кто-то есть, он слышит ее шаги! Из подлеска доносились непонятные шорохи и скрипы. Городок остался далеко позади, а перед ней был длинный, пустой, мрачный и как будто бесконечный туннель под деревьями. До дому еще далеко… Какая она была дура, что решила идти пешком в такое время!

Теперь Кэти обвиняла Джоша и в том, что отправилась домой пешком. Зачем Джош разозлил ее? Он как все… все как будто сговорились против нее! И еще дурацкие слухи про то, что убийство произошло в их мавзолее! Нет уж, хватит! Когда она придет домой, она вытянет из Пру, что происходит и почему их донимают полицейские. И Джошу еще хватило наглости обвинить ее! Как будто она только притворяется, что не хочет ехать во Францию! Какое подлое, какое вероломное предательство! От кого, от кого, а от Джоша, которого она считала своим другом, она такого не ожидала! Он, можно сказать, всадил ей нож в спину и ее же упрекает в чем-то! Ее предали, и она же еще виновата! Полная несправедливость!

Как холодно и страшно на пустынной проселочной дороге! Почему все так плохо складывается? Кэти упорно шагала вперед — злая, встревоженная, одинокая…

— Как удобно, что твой зять так хорошо готовит! — говорила Мередит вечером в тот же день, с трудом усаживаясь на пассажирское сиденье. — Но, если Пол будет регулярно так меня закармливать, я скоро не смогу пролезть ни в одну дверь! Надеюсь, ты не против, что мы так рано ушли? Путешествие в Лондон из Бамфорда рано утром, да еще зимой, можно вынести только при условии, что ночью хорошенько выспишься.

— Мне тоже завтра на работу! — напомнил ей Алан. — Да и Лора — компаньон в юридической фирме. — Он посмотрел на часы на приборной доске. Начало двенадцатого…

— Расскажи, как идет дело той девочки, Линн… Успехи есть?

— Кое-какие есть. Гнусное дело, мерзкое! Но мы во всем обязательно разберемся.

Маркби нахмурился. Они обязаны найти убийцу! Если они не в состоянии защитить детей, значит, они занимаются не своим делом! Он свернул с рыночной площади на главную улицу.

Несмотря на поздний час, ночная жизнь в Бамфорде кипела. Как раз закрывались многочисленные пабы и клубы. Посетители расходились по домам; молодежь сбивалась в стайки на перекрестках. Продавцы фастфуда неплохо зарабатывали на поздних покупателях. Хотя стекла в машине были подняты, Маркби улавливал пряные ароматы. Он окинул улицу взглядом. Как будто все спокойно… И тут его наметанный глаз заметил кое-что странное. Он притормозил и негромко выругался.

— В чем дело? — спросила Мередит.

— Посмотри вперед. Видишь ту машину, что притормаживает у обочины, рядом с теми ребятами?

Мередит выглянула в окошко. Рядом с группой болтающих молодых людей остановилась большая темная машина. Водитель перегнулся через пустое пассажирское сиденье и подозвал к себе стоящих ближе юношу и девушку. Они отошли от друзей и приблизились к машине. Друзья настороженно следили за ними. В ответ на какой-то вопрос парень покачал головой. Девушка что-то крикнула своим спутникам, которые тоже ответили отрицательно. Машина медленно тронулась с места.

— Поеду-ка я за ним, посмотрю, что ему нужно, — сказал Маркби. — Если ты не против.

— Конечно, я не против. А чем он, по-твоему, занимается?

— Хм, не знаю, но, надеюсь, очень скоро мы все выясним.

У идущей впереди машины загорелись тормозные фонари. На сей раз водитель притормозил возле двух девушек, стоящих на тротуаре.

— Пора спросить, чем он занимается! — воскликнул Маркби. Обогнав стоящую машину, он остановился, вышел и бросился к странному водителю.

Мередит и глазом моргнуть не успела. Ни водитель, ни девушки, с которыми он беседовал, не замечали Маркби до тех пор, пока он не подошел к ним вплотную. Девушки увидели старшего инспектора первыми и быстро зашагали прочь. Не дожидаясь, пока водитель закроет окно, Маркби наклонился к нему:

— Добрый вечер, сэр! Я сотрудник полиции. Будьте добры, объясните… Господи! Мистер Конвей!

— Старший инспектор!

Из окна на него смотрело удивленное лицо Конвея, мертвенно-бледное в лучах уличных фонарей. С трудом отстегнув ремень безопасности, Конвей вылез из машины.

— Да, я понимаю, почему мое поведение показалось вам странным. Но я не охочусь за детьми! Я ищу свою дочь! Она не вернулась домой из школы. Естественно, мы с женой волнуемся. Вот я и решил съездить в Бамфорд и спросить кого-нибудь из молодых людей, не видели ли они Кэти. Похоже, те, с кем я разговаривал, не из ее компании — она с такими не водится. Но все-таки… где она? Я не могу сидеть дома у телефона — я просто с ума схожу. Мне нужно что-то сделать! — Конвей невольно повысил голос. — Понимаете, Маркби, это на нее совсем не похоже! Кэти всегда звонит нам, если задерживается, а из школы она возвращается не позже половины седьмого. Она прекрасно знает, что мы садимся ужинать ровно в семь!

— Сколько ей лет? — задумчиво спросил Маркби.

— Шестнадцать. — Конвей расправил плечи. — Но она очень разумная, ответственная девочка!

Уже не ребенок, подумал Маркби, а вслух сказал:

— Иногда подростки ведут себя… легкомысленно.

— Кэти не такая, я ведь вам только что сказал! И потом, вы прекрасно помните, что только что убили девочку… если верить вам, на территории наших владений! А сегодня Кэти не вернулась домой… Естественно, я волнуюсь, если…

Маркби пробормотал — тихо, почти себе под нос:

— Пабы исключаются, муниципальный клуб… скорее всего, тоже.

— Моя дочь не шляется но пабам! — возмутился Конвей. — А в клубе я уже побывал. Сегодня там ничего нет, поэтому молодежи тоже нет…