- Ты видела мою записку?

- Я не знала, что это от тебя.

Моя ладонь ударяет по рулю, заставляя ее подпрыгнуть и сделать все возможное, чтобы приблизиться к двери.

- От кого, черт возьми, ты думала?

- Я ... я не знаю.

- Сколько мужчин оставляют тебе записки о том, что надеть?

- Я не знала, что это от мужчины.

Я поворачиваюсь, чувствуя запах не только ее страха, но и ее желания. Сладкий запах ее киски заставляет меня взять ее прямо в этом грузовике и не ждать домика.

Голова Эрики движется из стороны в сторону, когда она делает еще одну попытку приблизиться к двери.

- Пожалуйста, это не похоже на тебя, Виктор. Что происходит?

Это первый раз, когда мне кажется, что я услышал свое имя из ее губ.

- Значит, я не мистер Кросс? - Так она называет меня на станции.

- Так и есть. Это твое настоящее имя.

- А твое Эрика Эллис?

- Виктор, я не ...

Я прерываю ее.

- Сэр.

Ее плечи выпрямляются.

- Что?

- Никаких имен в эти выходные. Ты можешь обращаться ко мне сэр.

- Я-я, что? Я не буду…

Мы сейчас выехали из города и находимся прямо в середине нигде. Здания и даже дома остались в прошлом. Соевые и кукурузные поля покрывают сельскую местность. Тонкие ряды деревьев выходят на открытые поля рядом с травянистыми ущельями, которые встречают небольшой гравийный уступ. Одно неправильное движение во время темной ночной езды, и грузовик может оказаться на глубине пяти футов. Думая только о женщине в моем грузовике, я нажимаю на тормоз и тяну фуру к уступу. Шины визжат, и шасси стучит, когда камни и гравий летят. Быстрее, чем Эрика может среагировать, я ставлю грузовик на паркинг, расстегиваю ремень безопасности и скольжу к ней, прижимая ее между мной и дверью.

- Даже не думай открывать эту дверь, - предупреждаю я. – Там пять футов, и если ты упадешь, я последую за твоей прекрасной задницей и возьму тебя в грязи.

Она сглатывает, ее испуганные глаза устремлены на меня.

Одной рукой в волосах на затылке, а другой властно охватываю ее бедра, я тяну ее к себе. Между дверью и ремнем безопасности она оказалась в ловушке.

- Сэр, - повторяю я. – Твой единственный вариант - Мастер.

Слеза течет по ее нижнему веку, пока она не моргает, и она свисает с ее чрезмерно наложенной туши.

- Вик…

Я притягиваю ее губы к своим. Хотя она пытается оттолкнуть меня, я слишком большой, слишком сильный, слишком решительный. С ней, наконец, в моих объятиях, я беру то, что принадлежит мне, и обрушиваю свой рот на нее. Не колеблясь, мой язык погружается в ее теплую, сладкую гавань, ищет и исследует. Ее крошечные кулаки прижимаются к моей груди, когда она давит ее сиськи. Стук ее сердцебиения барабанит ниже моего. Ее страх и возбуждение наполняют воздух сладким, опьяняющим ароматом, который мгновенно превращает мой член в сталь.

Мои пальцы вливаются в ее каштановые волосы, бесстыдно оттягивая ее голову назад, когда я продолжаю захватывать ее губы. Поцелуй за поцелуем, ее просьбы смягчаются. Чем больше я прощупываю, неумолимо повреждая ее губы, тем больше ее мышцы расслабляются, а ее тело тает против моего.

Я тяну назад, держа наши глаза закрытыми, и тянусь к ее руке. Эрика пытается удержать, но я не в настроении к переговорам. Взяв ее руку, я подталкиваю ее ладонь к передней части джинсов, потирая ею пульсирующую эрекцию.

- Почувствуй, что ты со мной делаешь?

Когда она не отвечает, я снова дергаю ее за волосы, выгибая ее шею назад, заставляя ее задыхаться.

- Ты чувствуешь это? - спрашиваю я снова.

- Да-да, - хныкает она.

Мои губы движутся вверх.

- Да, что?

- Да, сэр.

О, Господи, этого не может быть.

Я закрываю глаза, надеясь все прекратить, но не могу. Виктор продолжает тереть мою руку об его эрекцию, об его большой, жесткий, напряженный член. Я никогда не видела его таким. Он не оператор, который наблюдает за мной. Он одержим.

- Скажи это еще раз, - требует он.

- Да, сэр. – Мой голос мне не принадлежит. Он слабее и покорнее.

Я никогда в жизни не была покорной.

Виктор отпускает мою руку и двигается под подол моей юбки. Каждый нерв на моем теле горит. Я чувствую каждую часть своего тела, о существовании которых даже не подозревала. Усталость от студии ушла, заменившись адреналином, бегущим по моему кровотоку с рекордной скоростью. Чем выше его пальцы двигаются, тем больше я электризуюсь.

Я содрогаюсь от его настойчивости. Он прикасается ко мне, и я обнажаюсь. Почему я не переоделась перед тем, как покинуть станцию? В джинсах он не трогал бы меня. В джинсах я была бы в безопасности.

Но разве это так?

Я задыхаюсь, когда он проводит по промежности – по моим трусикам.

- Котенок, ты вся промокла.

Котенок?

- Ты промокла насквозь, - повторяет он. – Ты хочешь, чтобы я засунул твердый член в твою киску, в этот грязный канал, не так ли?

- Нет! – Говорю я, пытаясь сомкнуть ноги и остановить его вторжение.

Он слишком сильный. Его палец вьется по моей промежности под хлопком и дразнит мой клитор, посылая ударные волны, пронзающие меня. Один палец, а потом два находят дорогу к моей дырке. Я стараюсь не стонать, но мое тело сжимает пальцы, крепко сжимает их.

- П-пожалуйста, - умоляю я. – Пожалуйста, не делай этого.

- Ты же хочешь этого. Ты очень хочешь.

- Нет, это не так.

Моя голова дергается назад, когда он снова тянет мои волосы, на этот раз, заставляя слезы стекать по моим щекам. Виктор высовывает язык и облизывает мое лицо, от подбородка до глаз. Я дергаюсь, чтобы отступить, но не могу. Он делает это снова, его мятное дыхание в моем носу, когда его слюна покрывает мою щеку. Все это время его пальцы продолжают нападать на меня, погружаться и выходить.

- Плачь, котенок, - говорит он. – Я выпью каждую слезу, каждая капля делает меня сильнее. Каждая из них еще один толчок в твоей киске, потому что ты собираешься облегчить эту боль в моем члене. Я собираюсь взять тебя с собой. Посмотри, как ты раскачиваешь бедра от моего прикосновения. Ты хочешь этого. Ты хочешь меня. Ты моя. – Он сидит прямо, глядя мне прямо в глаза. – Ты знаешь это, не так ли?

Я не уверенна, что знаю, я смущена, мое тело реагирует и я от этого в ужасе. Это неправильно, и все же я двигаюсь с его пальцами, хочу, чтобы он коснулся моего клитора, нуждаясь в большем, чем то, что он мне дает.

Еще один длинный поцелуй в лицо, и я борюсь, чтобы не вздрогнуть.

- Скажи мне, - требует он.

- Сказать что?

Моя голова снова откидывается назад, моей голове больно от повторной атаки.

- Не заставляй меня наказывать тебя, - предупреждает Виктор. – Причинить тебе боль – это только моя цель доставить тебе удовольствие, но я сделаю это, котенок, я заставлю тебя плакать. Я заставлю тебя кричать. Следуй моим правилам, и все пройдет гораздо лучше.

Его правила?

Его пальцы оставляют мою киску. Но прежде чем я смогла подумать об этом, прохладный ночной воздух и кондиционер грузовика достигают моей груди, когда он срывает переднюю часть моего платья, разрывая его по швам. Он шипит при виде моих грудей, выступающих из моего кружевного лифчика. Не снимая его, он толкает кружевные чашки вниз, разглядывая их.

- Посмотри на свои соски, - дразнит он. – Они очень твердые. Ты возбуждаешься. Теперь скажи мне, что я хочу услышать. Скажи мне, кому ты принадлежишь.

- М-моему мужу, - успеваю сказать я.

Он щиплет один сосок, и я вскрикиваю от боли.

- Попробуй еще раз, и не забудь сказать, сэр.

- Понимаю, сэр. Я принадлежу только ему. Я замужем.

- Твой муж знает об этом? Ты ему сказала? Он делает тебя мокрой? – Виктор сосет палец, который только что был в моей киске. – Он делает тебя такой влажной?

Я не могу осмыслить все его вопросы. Мой муж может сделать меня влажной. Он может. Я киваю.