Интердиктное производство в только что описанном виде связанобыло всегда для стороны проигравшей с риском потерять сумму пари,то есть тот штраф, который был обещан в sponsio; поэтому ононазывается производством cum periculo(с риском). Но, по взаимномусогласию, стороны могли избежать этого риска, обратившись к преторус просьбой прямо дать им судью (arbiter), и процесс в таком случаебудет sine periculo(без риска).

Иногда обе стороны являются к претору с одинаковыми претензиями:они спорят, например, о владении пограничной полосой земли, причемкаждый из спорящих считает себя владельцем, а другого нарушителемвладения. Тогда претор издает общее приказание, относящееся кобоим: «uti nunc possidetis, quominus ita possideatis vim fieriveto» («запрещаю применять насилие с целью изменения существующего[на данный момент] владения»); в результате этого двухстороннегоприказания каждый из спорящих может оказаться в роли истца и в ролиответчика, вследствие чего здесь необходима уже не одна параsponsio и restipulatio, а две парыих. Такие интердикты называются interdicta duplicia.

По своему содержанию приказание претора может требовать илиисполнения чего — либо, или ненарушения чего — либо; поэтомуинтердикты делят на interdicta restitutoria(приказаниевосстановить что либо, например, вернуть владение вещью), exhibitoria(предъявить вещь) и prohibitoria(воспрещение чего — либо,обыкновенно совершать насилие — «vim fieri veto»). Они встречаютсяв самых различных областях отношений, касаясь то права сакрального(interdictum ne quid in loco sacro fiat — интердикт, запрещающийнарушение неприкосновенности мест, имеющих сакральное значение), топрава публичного (ne quid in loco publico, in flumine publico ит. д. fiat — интердикты, запрещающие действия в отношенииобщественных мест, рек и т. д.), то, наконец, права частного.В области этого последнего наибольшее значение имеют так называемыевладельческие интердикты — interdicta possessoria, созданные для защитыфактического обладания вещами. Interdicta possessoria, в своюочередь, распадаются на interdicta adipiscendae possessionis, дающиепросителю такое владение, которого он раньше не имел вовсе(например, interdictum quorum bonorum о получении владениянаследством), interdicta retinendae possessionis, защищающиеналичное (уже имеющееся) владение от посягательств, и interdicta recuperandae possessionis,возвращающие назад владение, кем — либо отнятое. Но об этихинтердиктах подробнее будет сказано в истории гражданского права(§ 58).

В некоторых случаях предъявление интердикта предоставляетсявсякому из граждан — cuilibet ex populo: например, когда дело идетоб ограждении порядка в месте священном или публичном. Такиеинтердикты называются популярными — interdicta popularia.

С установлением формулярного процесса, когда претор оказался всостоянии давать формулы, основанные просто на фактическихобстоятельствах (in factum conceptae), весь описанный сложный ходинтердиктного производства сделался, собственно говоря, излишним:для того, чтобы перевести спор in judicium, претор мог обойтись безвсяких sponsiones сторон, дав просто формулу, в которойпредписывалось бы судье при наличности утверждаемых истцом фактовобвинить ответчика. Другими словами, интердикты теперь могли быбыть без всякого ущерба заменены посредством actiones in factum.И действительно, мы имеемпримеры такой замены; с другой стороны, все дальнейшее развитиеправа преторской властью совершается не посредством создания новыхинтердиктов, а посредством создания преторских исков. Если жемногие интердикты сохраняются и позже, то это объясняется отчастиисторическим консерватизмом, отчасти некоторыми чисто практическимисоображениями.

Вторую особенную форму судебно — административной защитысоставляют stipulationes praetoriae.Stipulatio есть тоже, что sponsio, то есть торжественное обещание уплатить илисделать что — либо, даваемое в виде ответа на торжественный вопросконтрагента («Centum mihi dare spondes? — Spondeo» — «Обещаешьдать мне 100? — Обещаю»). Обыкновенно stipulatio или sponsioзаключается по добровольному соглашению сторон, но иногда преторпринуждает к заключению ее в интересах защиты какой — нибудьстороны. Так, например, проситель заявляет претору, что здание егососеда грозит обрушиться и при своем падении причинить ему убытки;тогда претор приказывает соседу дать просителю обещание, что, еслиэто случится, он возместит все убытки (так называемая cautio damniinfecti, пришедшая на смену какого — то бывшего ранее для этогослучая легисакционного процесса). Такое обещание нередкосопровождалось еще поручительством, вследствие чего различались nuda repromissio(без поручительства) и satisdatio(с поручительством).

Третий способ преторской защиты составляет missio in possessionem: претор по просьбепросителя вводит его во владение целым имуществом или отдельнойвещью. Поэтому missio in possessionem является или как missio inbona, или как missio in rem specialem. Missio in bonaмы уже встречали выше приисполнении приговоров (§ 25), но есть и другие случаи(например, ввод во владение наследством для обеспечения того, чтонаследник выплатит возложенные на него отказы — missio legatorum servandorum causaит. д.). Missio in remнаступает, например, в только чтоупомянутом случае damnum infectum: если сосед не захочет датьтребуемое обещание возместить убытки, то претор вводит просителя вовладение угрожающим зданием с правом самому произвести необходимыйремонт за счет ответчика (missio ex primo decreto — «ввод вовладение на основании первого распоряжения»); если сосед непожелает возместить и этих издержек на ремонт, претор передаетпросителю даже самое право собственности на здание (missio exsecundo decreto — «ввод во владение на основании вторичногораспоряжения»).

Наконец, четвертым средством преторской защиты является restitutio in integrum.Иногда может оказаться,что самые правовые последствия какого — нибудь юридического фактаприводят в том или другом конкретном случае к явнойнесправедливости: безвинно пропущен срок; сделка заключена, но подвлиянием принуждения или обмана и т. п. Вследствие этогожелательным является восстановление прежнего состояния, то естьпоставление лица в такое положение, в каком оно находилось бы, еслибы означенный юридический факт не совершился. Вот эта — то задача —restitutio in integrum — и составляет тогда цель преторскоговмешательста. Для такой restitutio необходима, с одной стороны,наличность какого — либо вреда, ущерба ( laesio), и притом значительного, ибо «minimanon curat praetor»(«о незначительном [деле] претор не заботится»),а с другой стороны — наличность тех или других уважительных причин( justa causa), причем оценка уважительностипринадлежит претору. В эдикте такими уважительными причинамипризнаются: minor aetas(несовершеннолетие), dolus(обман при сделке), error(существенная ошибка), capitis deminutio(потеря гражданскойправоспособности вследствие, например, усыновления) и justa absentia(отсутствие лица, потерпевшегоущерб, вследствие какой — либо государственной надобности ит. п.). В случае признания просьбы о restitutio заслуживающейвнимания, претор осуществляет затем восстановление в прежнеесостояние различными путями: иногда давая просителю иск, иногдазащищая его посредством exceptio и т. д.

Таким образом, restitutio in integrum, в существе своем, не естькакое — либо особое средствопреторской защиты, наравне синтердиктами, stipulationes praetoriae, missio in possessionem илиactio praetoria; она сама для своего осуществления нуждается в томили другом из этих средств, иногда даже в целом комплексе их.Restitutio есть в материальном отношении не что иное, как толькоизвестная цель, известная тема для преторского вмешательства визвестных случаях.

Период республики в области уголовного права унаследовал отцарского периода полную неопределенность. За исключением техпреступлений против частных лиц (delicta privata), которые былипредусмотрены в законах XII таблиц и которые были указаны выше, всяостальная область преступлений публичных (delicta publica) остаетсябез всякого ближайшего определения. Какого — либо кодекса, которыйопределял бы, какие деяния признаются преступными и какие следуютза них наказания, по — прежнему не существует. Общим источникомуголовного права служит и теперь coercitio магистратов, то естьматериально их свободное усмотрение.