Ян протянул ей букет. Она вытащила аронник и стала рассказывать:

- Вот это печаль-трава. Некоторые зовут ее индейской репой. А я слыхала, как дети называли ее Джек-на-подставке. Не вздумай брать ее корень в рот жжет как огонь. Индейцы вываривают из нее яд, а потом уж съедают. Лучше, чем с голоду помирать... А вот синий когош. Я его называю "судорожный корень". Ничего нет лучше при судорогах. Его пьют, как чай... Погляди-ка сюда. - И старушка вытянула желтый цветок. - Это мокасиновое растение, а вот умбил или "успокаивающий корень". Помню, дочка Ларри не хотела идти служить и очень плакала, глупая. Я дала ей выпить настою из этого корня, все и прошло. Его надо вырывать до того, как он зацветет. Ведь сила должна сгуститься в одном месте: или в цветке, или в корне. Я срываю его весной или осенью... А это еще что у тебя? Никак, заячья капустка? Наверняка шел мимо излучины. Она только там и растет.

- Да, - сказал Ян, - я там сорвал. Не спешите, бабушка, я хочу записать, что вы сказали про травы.

- Ну, у тебя целая книга наберется, - с гордостью сказала старушка, зажигая трубку. - Да к чему тебе это записывать? Ты лучше запомни.

Ян торопливо заносил в тетрадку все, что говорила старушка, но зарисовывать травы и коренья не успевал.

- А ты прилепи бумажки с названиями на самые корешки и спрячь их. Так делал доктор Кармартин, когда я его учила... Вот-вот, - кивнула она головой, когда Ян стал каждый стебелек обворачивать бумажкой с надписью.

- Ну и метла! - удивился Ян, увидав в углу символ порядка и чистоты.

- Она из бука. Ларри делает такие.

- А кто такой Ларри?

- Это мой мальчик. ("Мальчику" было уже около шестидесяти лет.) Он делает их из синего бука.

- А чем? - спросил Ян, взяв метлу и пристально разглядывая ее.

- Ножом, конечно. Он мастер делать такие штуки. Возьмет черенок синего бука, настрогает на нем стружек, но не срезает их и ждет, пока они на конце завьются.

- Это как те палочки, которыми огонь разжигают, да?

- Вот-вот, как те самые, только здесь стружка подлиннее. Потом он выворачивает все стружки и связывает их кожаным ремнем. Никто лучше его не делал таких метел.

В эту минуту дверь открылась и вошла Бидди.

- Ян! Как хорошо, что ты пришел к нам! - обрадовалась девушка.

- Ты сегодня рано, - сказала старушка.

- Я шла другой дорогой, - ответила Бидди.

- Послушай, Бидди, давай оставим Яна обедать с нами. Правда, утки жареной мы не приготовили. Но голодным он от нас не уйдет. Бидди каждый день готовит мне обед, а иногда я и сама стряпаю. Накрой на стол, Бидди. А тебе я пока кое-что дам. - И старушка пошла к кровати, где среди серых простыней еще лежало полдюжины румяных яблок.

- Бабушка, а вы не боитесь ночевать здесь одна? - спросил Ян.

- Чего ж тут бояться? Один раз только разбойники заходили ночью. Я их спрашиваю: "Что вам от меня надо?" - "Деньги", - говорят. Это, значит, в округе болтали, что я свою корову продала. "Ну что ж, - говорю им, - я сейчас встану и помогу вам искать. Ведь я с прошлой осени больше цента в глаза не видела". - "Отдавай деньги, - твердят, - или убьем". - "Даже если бы вы попросили двадцать пять центов, - говорю, - и то ничего бы не дала. Нет у меня. Могу и смерть принять". И тут говорит один, ростом поменьше: "Разве ты не продала свою корову?" А я им: "Подите в сарай и посмотрите, там она. Только не люблю тревожить ее по ночам: шум подымет, заволнуется. Молоко плохое будет". И тут они оба как рассмеются! А низенький и говорит: "Послушай, бабка, мы тебя не тронем, только никому ни слова". Хотели идти, а я слышала - один из них кашлял очень. Дала ему выпить легочного бальзаму. На прощание они мне еще сами доллар дали. Говорили, больше с собой не было.

- Бабушка, откуда индейцы краски берут? - спросил Ян, снова возвращаясь к тому, что его больше всего интересовало.

- Идут в магазин и покупают, как и мы, - ответила она.

- А до того, как стали продавать готовые краски, из каких растений они добывали?

- Из разных, мальчик. Есть красивый желтый цветок, растет он на полях и под заборами, "золотой дождь" называется. Индейцы кипятят в воде иглы дикобраза вместе с этими цветами. Вот посмотри на эту тряпку, ее покрасили такой краской.

- А красную?

- У них нет по-настоящему красной краски. Они выжимают сок какой-то красной ягоды и кипятят его.

- Какие ягоды дают самый красный цвет, бабушка?

- Не думай, что только красные. Красную можно получить из черники и брусники и из многих других ягод.

- А из чего они получают синюю?

- Сама не знаю, милый. Много, наверное, всяких трав есть, только я не все видала. Зеленый цвет получишь из молодых побегов бузины. Коричневый - из коры ореха, черный - из коры белого дуба. Цвет, похожий на голубой, можно получить из индиго. Ну, а какого цвета в лесу нет, то, видно, и не нужен он.

XII Угощение

Тем временем Бидди, звонко шлепая босыми ногами по дощатому полу, хлопотала вокруг стола.

- Бабушка, а где скатерть? - вдруг спросила она.

- Нет, ты только ее послушай! - засмеялась старуха. - Будто не знает, что у нас скатерти и в помине не было. Спасибо, хоть не голодные сидим, а она про скатерть заговорила!

- Чего тебе налить: чаю или кофе? - спросила Бидди.

- Чаю, - ответил Ян.

- Вот и хорошо! - обрадовалась старуха. - А то кофейное зернышко в последний раз я видела зимой. А чаю сколько угодно достанешь в лесу. Я тебя угощу кое-чем вкусненьким.

И старуха заковыляла в угол, где была привешена полка. Сняв оттуда старую коробку из-под сигар, она раскопала среди спичек, табачных крошек и пыли шесть кусочков сахару.

- Вот, хранила их для какого-нибудь хорошего гостя. Кушай на здоровье. И старуха бросила грязно-серые комочки в стакан Яна. - Остальные положим тебе во вторую кружку. А сливок хочешь? - И она пододвинула к мальчику замусоленную банку с великолепными сливками. - Бидди, дай мальчику хлеба.

Бидди разрезала, очевидно, единственную булку на куски и несколько ломтиков положила Яну на тарелку.

- Масло, кажется, немножко прогоркло, - сказала старуха, заметив, что Ян не намазал хлеб.

Старуха снова проковыляла к полке и сняла старый стеклянный кувшин с отбитым краем. Там хранилось варенье.