Монтгомери и Джон стояли по другую сторону прохода вместе с Майлзом, выглядя такими же довольными. Николас и Робин находились рядом с Джейком у алтаря. Джейк считал, что выказывает огромное доверие, позволяя Николасу де Пьяже стоять за своей спиной с кинжалом за поясом. Хотя случались и более странные вещи, чем поножовщина в английской часовне. Может, Робину удастся обеспечить его безопасность.

Наконец дверь открылась, и вошли Аманда с Рисом. Джейк обнаружил, что один ее вид, независимо от времени разлуки, подобен удару кулаком в живот. Он был уверен, что почти пошатнулся.

— Спокойно, — прошептал позади него Робин, — хотя еще не поздно сбежать.

— Заткнись, — пробормотал Джейк.

— Один или два прыжка через скамьи, и voilà [61]— ты на свободе.

Джейк повернул голову, чтобы посмотреть на своего будущего шурина и увидел, что тот усмехается.

— Я бы хорошенько объяснил тебе, кто ты такой, — прошептал Джейк, — но мы в церкви.

— Всегда можно чуть позднее встретиться на арене.

— Я буду занят.

— Тогда на рассвете?

— Ради Святых, — прошипел Николас, — успокоитесь вы или нет? У нас здесь свадьба.

— Я отвлекаю его, — радостно сообщил Робин, — если он хорошенько разглядит девчонку, то свалится в обморок.

— Будь мужчиной, — чуть слышно посоветовал Николас, — крепись.

— С радостью, — ответил Джейк, улыбаясь, поскольку Рис подвел Аманду к алтарю. Джейк кивнул Рису, взял Аманду за руку и повернулся лицом к священнику.

Ее пальцы были, как лед. Он с удивлением посмотрел на нее, но она не выказала ни капли страдания. На самом деле она взглянула на него снизу вверх и улыбнулась так обворожительно, что он чуть не ослеп. Ему показалось, что он покачнулся, иначе зачем бы Робину наносить удар локтем ему под ребра. Джейк взял обе руки Аманды в свои и позволил еще одному ощущению нереальности происходящего нахлынуть на него, но этот момент мало чем отличался от того, в соларе Риса, когда они с ним разговаривали о будущем.

Он стоял в средневековой часовне, держа за руку средневековую благородную леди, со средневековым титулом на плечах, и в довершении ко всему этому он женится.

Не этого он ожидал тем утром, когда отец вытащил его из постели задолго до рассвета, чтобы судьбоносно отправить в «Артан Энтерпрайзес».

— Имущество? — спросил священник.

Прежде чем Джейк успел поинтересоваться, что ему надлежит делать, вперед выступил Рис.

— Я оглашу приданое своей дочери. Писец, вы готовы?

— Лучше найди стул, — громко прошептал Робин.

Джейк поймал взгляд Риса, брошенный на старшего сына, но Робин только довольно улыбнулся. Стоя здесь и держа Аманду за руку, Джейк впервые задумался о том, насколько богата его невеста. Он понял, что слушал с открытым ртом лишь тогда, когда был вынужден сглотнуть, а чтобы сделать это, требовалось закрыть рот. Он посмотрел на Аманду.

— Ого.

Она улыбнулась.

— Ты разве не знал?

— Нет. Меня это не заботило.

— Вам лучше позаботиться об этом сейчас, — сказал Рис.

Джейк улыбнулся отцу Аманды.

— Конечно, милорд. Вы же знаете, я сделаю все необходимое, чтобы проследить за этим должным образом.

Рис кивнул, очевидно, довольный этим ответом, хотя Джейк знал, что это никогда не подвергалось сомнению. Он предполагал, что отец должен очень хорошо знать человека, которому отдает свою дочь, и что тот со всей серьезностью отнесется к своим обязанностям, когда подойдет время.

— Милорд Рейвенторп? — прервал его мысли священник.

— Я оглашу, — сказал Робин, — обязанность шафера и все такое.

Он прочистил горло и со значением размял пальцы.

— С собой он приносит, естественно, поместье Рейвенторп. А количество золота и драгоценных камней, находящихся в его собственности равняется нескольким сотням рыцарей.

— Это все? — спросил священник.

И только-то? Джейк улыбнулся. Его богатство, конечно, несравнимо с богатством Аманды, но тоже не маленькое.

— Нет, не все, — лукаво ответил Робин, — есть еще кое-что. Писец, вы готовы?

— Да, милорд.

— Милорд Рейвенторп также приносит с собой прекрасный стол ручной ковки, мебель для своей спальни, главного зала и личного солара, — Робин улыбнулся, — любезно предоставленную мною.

— Спасибо, — сказал Джейк, удивленный и тронутый.

— Лошадей для его конюшни и одну-две гончих для его псарни, — промолвил Николас с несколько мрачными нотками в голосе, — от меня.

— Большое спасибо, — произнес Джейк, еще больше пораженный и тронутый.

— Оруженосцев! — подхватили Монтгомери и Джон.

— Это будем мы, — добавил Монтгомери.

— Мы в подарок от нас, — с усмешкой сказал Джон.

Джейк посмотрел на младших братьев Аманды и улыбнулся.

— Я беру вас.

— И управляющего, — добавил Рис, — от ее матери и меня. Но повара вы должны найти сами.

— Повара найди как можно быстрее, — посоветовал Майлз, — она сжигает все, к чему прикасается.

Джейк рассмеялся и посмотрел на Аманду, по лицу которой бежали слезы. Но при этом она улыбалась.

— Вот что значит семья, — произнес он.

Она кивнула, затем повернулась к священнику.

— Осмелюсь сказать, святой отец, что этого достаточно. Давайте продолжим, если пожелаете.

Джейк сосредоточился на том, что говорилось, отвечая в нужных местах нужными словами, но на затворках его сознания крутились мысли обо всех откровениях этого утра.

Все правильно — он привык иметь деньги. Его отец был достойным осуждения хамом, но он не жалел никаких средств, чтобы Джейк получил образование и должным образом следил за ним, пока тот находился в Итоне, а затем в Кембридже. Да и сам Джейк, терпя годы лишений и экономии, чтобы начать свое дело, находился за его спиной, не испытывая недостатка в прекрасных вещах. Он путешествовал в роскоши, покупал все, что ему нравилось, окружал себя красивыми предметами.

Но почему-то такое богатство в средневековых условиях казалось подавляющим.

— Джейк?

Он заморгал и посмотрел на Аманду.

— Что?

— Теперь ты можешь поцеловать меня.

Он снова заморгал.

— Все кончено?

Николас издал стон отчаяния, а Робин рассмеялся. Джейк взглянул на Аманду.

— Предполагаю, это означает «да»?

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его.

— Да.

Он обнял ее и поцеловал в ответ, но не так глубоко, как ему бы хотелось. В конце концов, он стоял перед ее отцом. Но он сделает это позднее, кода они останутся наедине.

— Ты точно уверен, что не хочешь сделать небольшой набег на арену? — вежливо спросил Робин.

— Заткнись, — также вежливо ответил Джейк.

— Тогда пойдем обедать, — предложил Робин, от души хлопая Джейка по спине, — тебе еще потребуются силы для трудов праведных.

Джейк посмотрел на Аманду, но та просто рассмеялась. Ничто не могло остановить Робина из Артана, когда он был в ударе, а он, очевидно, находился в этом состоянии. Взяв Аманду за руку, Джейк развернулся, чтобы покинуть часовню. Но не мог уйти, не пожав руку Рису и не склонившись над рукой Гвен, еще раз благодаря за такой чудесный дар, как ее дочь. По пути из часовни он обнаружил, что принимает поздравления от Майлза и близнецов, а свободной рукой обнимает застенчивую Изабель, которая, как обычно, обожающе взирала на него.

За ними следовали Робин с Энн, увещевавшая последнего, поскольку Робин продолжал свой свадебный монолог.

Вскоре они удобно устроились за высоким столом в главном зале. Джейк понимал, что ест, но что именно сказать не мог. Большей частью он просто смотрел на Аманду.

Он рассмеялся над самим собой. Не было ничего странного в том, что призраки сильно удивились, когда он спросил их про Аманду. Ему следовало бы принять это за положительный знак.

Неожиданно Робин хлопнул в ладоши, а затем потер ими друг о друга.

— Осмелюсь предположить, что сейчас самое время проводить новобрачных?