— Тогда оставим воскресенье только для нас, разделив его с Хилари и Чжэн Хэ…

Вмешалась Сандра:

— Пойдем, Люсьен, я хочу танцевать!

Он покорно обнял ее и уверенно повел среди танцующих. Жак что-то тихо проворчал и увлек Эраб на площадку, не беспокоясь о том, хочет ли она этого.

— Я думал, тебе не понравился великий Люсьен Манне! Но учти, тебе ничто не поможет. Он всецело в руках мадемуазель Дарк. А ты, может, взглянешь в мою сторону?

Эраб покачала головой.

— Сомневаюсь, что это в моих интересах, — честно призналась девушка.

— Ты думаешь, я предлагаю тебе любовную связь? Нет! Естественно, это пришло мне в голову, когда я впервые увидел, какая ты прелесть, и узнал, что ты не замужем. Но после того как мы вместе посмотрели фильм, понял, что это тебе не подходит.

— О нет, Жак, пожалуйста, не надо! — взмолилась Эраб. — Ты… ты мне нравишься, но я никогда не смогу почувствовать к тебе ничего большего.

— Это потому, что ты даже и не пыталась! Мы прогуляемся назад к отелю по пляжу в лунном свете, и ты почувствуешь романтику тропиков, когда рядом с тобой красивый мужчина. — Несколько минут он танцевал молча, затем добавил: — Великий Люсьен не для тебя.

— Я это знаю, — отозвалась Эраб. — Он надменен и слишком уверен в себе, на мой взгляд.

— По-моему, настало время проводить тебя домой, — заметил Жак, когда время приблизилось к полуночи. — Я могу бездельничать весь завтрашний день, а ты, полагаю, должна работать.

Эраб молча кивнула.

Они шли рядом вниз по тропинке к пляжу. Золотое платье прилипло к телу Эраб, и она пожалела, что не надела что-то более легкое.

Жак вдруг обнял ее и притянул ближе:

— О, ты вскружила мне голову, ты это знаешь?

— Это все ночь. Ты когда-нибудь видел так много звезд? Интересно, почему их так мало видно в Лондоне?

— Или в Париже. Там их стирают уличные фонари. Но здесь, в плане романтики, они способны занять свое надлежащее место. Они совершенны, правда?

Эраб побежала по пляжу. Какой же глупой она была, думала девушка, согласившись на эту прогулку с Жаком! Помахав ему рукой, Эраб пустилась бежать еще быстрее.

Внезапно Жак оказался рядом с ней и развернул ее лицом к себе. Губы Жака прикоснулись к ее губам.

— Ну же, всего лишь легкий поцелуй!

Она уступила его настойчивости, почти сожалея, что это ничего для нее не значит, и ожидая, когда все это кончится. Его руки скользили по ее спине, натягивая и без того тесный корсет золотого платья. Внезапно послышался звук рвущейся материи. Эраб оттолкнула от себя Жака, раздраженно воскликнув:

— Можно ли быть таким грубым? Его руки упали вдоль туловища.

— Для тебя это было совсем не романтично, так? Я не напугал тебя?

— Конечно, нет! — Эраб крепко сжала разорванные края платья. — Оно у меня всего несколько дней, но вряд ли продержится дольше! Хотя продержалось бы, если бы ты не пытался сорвать его с меня!

— Я все прекрасно понимаю, — усмехнулся Жак. — Люсьен восхищался твоим платьем, а это для тебя гораздо важнее моих поцелуев, так?

— Ты не преувеличиваешь? Хотя, возможно, в этом есть доля правды.

— Возможно, в этом намного больше правды, — вздохнул Жак. — Но думаю, этот парень тебе не по зубам. Ты со мной в большей безопасности, пусть даже я чуть не порвал твое платье! Разве тебя не раздражает, что Люсьен не видит в тебе женщину? Ты ребенок в глазах Люсьена Манне! Тебе будет лучше со мной!

Эраб вздохнула.

— Да, наверное, — согласилась она. — Но я не могу!

— Тогда мне не остается ничего другого, как доставить тебя в отель!

Огни все еще горели в саду отеля. Две пары, пользуясь теплотой ночи, купались в бассейне. Жак провел Эраб в холл.

— Спасибо, Жак. Спасибо, что сводил меня на танцы, и спасибо за понимание.

Он слегка подтолкнул ее к лестнице:

— До свидания, милая. Для нас обоих завтра будет новый день!

Эраб серьезно кивнула, понимая, что он никогда больше не пригласит ее. Бросив последний взгляд на спокойное лицо Жака, девушка поспешно побежала вверх по ступенькам, сражаясь со слезами. В номере было все так же жарко, как и до ее ухода. Стащив с себя платье, Эраб бросилась на кровать и разрыдалась, по-детски оплакивая свои разрушенные иллюзии.

К воскресенью Эраб дошла до полного отчаяния, убедив себя, что Сандра была права, когда назвала танец с ней Люсьена «исполнением долга», как будто он чувствовал свою обязанность спасти ее и от Жака, и от Сэмми. Но какая польза от бесконечных сожалений? Было бы еще хуже, если бы Эраб не встретила Люсьена и никогда не услышала его историй о древнем прошлом восточноафриканского побережья. А теперь это, по крайней мере, останется с ней навсегда.

На этот раз Эраб надела легкие розовые брюки, расширяющиеся книзу и приятно развевающиеся вокруг лодыжек, а к ним — белую блузку из жатого хлопка, коралловое ожерелье, которое она купила в одном из индийских магазинов неподалеку от гавани, и легкие сандалии, подходящие к этому наряду.

Даже Джил нашла, что подруга выглядит прекрасно. Ее брови многозначительно взлетели вверх, когда, спустившись к завтраку, она обнаружила Эраб уже сидящей за столом.

— Конечно, это не для того, чтобы произвести впечатление на Жака? — улыбнулась Джил.

— Я еду с Хилари и… Люсьеном, — напомнила Эраб.

— Вот как! Очень хорошо! По крайней мере, Люсьен сможет приглядеть за тобой!

— За мной не нужно приглядывать! — взорвалась Эраб. — Я достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе!

— Ладно, если ты так считаешь. А я собираюсь провести день у бассейна, считая часы до отъезда домой. Праздная жизнь начинает мне надоедать!

Они почти закончили завтракать, когда в столовую влетела Хилари и встала рядом с Эраб.

— Люсьен ждет в машине, — объявила она. — Он послал меня за тобой.

Через несколько минут Эраб была готова к поездке. Когда они выходили из тяжелой, обитой большими гвоздями двери отеля в сладко пахнувший сад, Хилари вложила свою руку в ее ладонь. Люсьен в белых брюках и белой рубашке, оттеняющей его смуглую красоту, лениво вышел из машины и открыл для них дверцу.

— Могу я тоже сесть впереди? — спросила его Хилари.

Но он решительно покачал головой:

— Слишком жарко, чтобы всем сгрудиться в одном месте.

— Я не возражаю, — вставила Эраб, желая иметь между ними барьер в виде Хилари.

— Но я возражаю, — повторил Люсьен. — Прыгай, Хилари!

Девочка забрался на заднее сиденье, скорчив через плечо рожицу Эраб.

— Мамочка всегда позволяет мне сидеть впереди!

— Это доказывает, что твоя мать — легкомысленная женщина! — поддразнил племянницу Люсьен.

Арабелла отказалась быть втянутой в их перепалку.

— Но вы тоже позволили бы ей сесть впереди, не так ли? — настойчиво спросил ее Люсьен.

— Если ребенок хочет, — согласилась Эраб. — Не думаю, что надо постоянно насаждать свою волю каждому вокруг себя.

— Touche, — пробормотал он. — Но если бы я не был в таком хорошем настроении, вряд ли вы отделались бы так легко!

Эраб была польщена. Она не могла припомнить, чтобы прежде получала над ним хоть малейшее преимущество.

— Нет, я вовсе не хитрю, — внезапно сказал он. — Вы сами всего добились, милое дитя, и не смотрите так!

Раздосадованная тем, что Люсьен так легко читает ее мысли, Эраб все же улыбнулась ему и рискнула сказать:

— Полагаю, бесполезно настаивать, что я вовсе не дитя?

Люсьен удивился.

— Я не имел намерения унизить вас, — извинился он. — Думаю, все потому, что вы намного моложе Сандры и Рут.

— Сколько лет Сандре? — спросила Эраб.

— Точно не знаю. Наверное, около тридцати пяти.

Эраб переваривала информацию молча. Тридцать пять — это меньше, чем она дала бы ей, но все равно Сандра, получается, старше Люсьена.

— Вы говорите о тете Сандре? — спросила с заднего сиденья Хилари. — Ей тридцать восемь.

— И как ты это узнала, юная леди? — сердито поинтересовался Люсьен.