— А я все-таки вампир, — заявил Старлинг серьезно. — В первый раз обманул вас, чтобы не сбежали. Пью кровь девушек, закусывать мне необязательно…

— Рольф, — сказала Вайолет, пытаясь его пристыдить, — я понимаю, что всплеск интереса к книжкам и фильмам про вампиров мог увлечь девушек. Но вас?

— Что вы знаете обо мне? Вдруг я обожаю дешевое кино и заедаю его попкорном? Вдруг я прячу под подушкой целую пачку книг в мягких обложках?

— Спать же неудобно, — буркнула Вайолет.

— Но так приятно их читать и цедить кровь из пробирки.

— У каждого свои недостатки.

Он засмеялся. Миг таинственности и страха миновал. Еле слышно стукнула дверь — это Бен явился с переменой блюд. Пока он убирал одни тарелки и расставлял другие, Вайолет думала.

Ей нравился Рольф Старлинг, как бы он ни выглядел. Иногда он говорил как подросток, а иногда — словно умудренный жизнью старец; у него была сотня обличий, и не угадаешь, какое истинное. Может, сошла с ума не она, а он? Немудрено, если просидеть взаперти несколько лет, не имея возможности взглянуть на солнечный мир…

Рольф дождался ухода Бена и заговорил снова:

— Когда я спросил, чего вы хотите, я имел в виду — от жизни, какие вы строите дальнейшие планы… Ваше любопытство в отношении меня вполне оправданно, хотя и не может быть удовлетворено. Если вам так будет легче, считайте меня виртуальным знакомым. Как будто мы с вами говорим в Интернете. Сейчас есть множество программ, позволяющих общаться через всемирную паутину. Вы на одном конце мира, я на другом, и мы мило болтаем. Так чего вы хотите от жизни? Если это не секрет?

Вайолет с трудом заставила себя сосредоточиться (у нее появилась одна идея) и заговорила о своем желании учиться на факультете истории искусств…

Утром Вайолет вскочила ни свет, ни заря, быстро совершила пробежку, приняла душ, нацепила джинсы и футболку и, прихватив ноутбук, спустилась на террасу на первом этаже. Через некоторое время появилась Роза.

— Мне подать завтрак сюда, мисс?

— Да, Роза, спасибо.

Подождав, пока горничная расставит тарелки и чашки, Вайолет открыла ноутбук и запустила поисковую программу.

Посетившая вчера идея заключалась в том, чтобы исследовать случай Рольфа, так сказать, с медицинской точки зрения. Прошло всего четыре дня, а темнота начала нервировать Вайолет. Каково же переносить этот вечный недостаток света ювелиру, привыкшему к тому, что вокруг обычно все ярко освещено?

Проще говоря, Вайолет интересовало, не сошел ли Рольф за это время с ума.

Интернет был полон сведений. Ученые в один голос утверждали, что чем больше человек проводит времени на свету, тем лучше. Для большинства из нас свет настолько привычное сопровождение нашей жизни, что мы не задумываемся над его разнообразными свойствами, которые влияют на нашу жизнь в моральном и физическом плане. Подобно воздуху, который мы не замечаем, свет воспринимается как данность до тех пор, пока мы не почувствуем его недостаток или дискомфорт при контакте — например, со слишком яркой лампочкой. И потому осенью и зимой люди так часто впадают в депрессию, особенно если работают в офисах без окон…

Вайолет подняла голову — свет свободно струился в высокие окна дома, и тут она все поняла.

«Иней» построен как вместилище света — того, что может воспринять Рольф. Наверное, он выходит иногда в сумерках или на рассвете, Вайолет просто этого не знает. Именно поэтому тут высокие потолки, везде окна, много воздуха и вся конструкция словно из него создана. Старлинг немного приврал насчет красоты зимы и смерти — зимой-то света как раз мало, особенно здесь, на севере. Свет необходим для нормального самочувствия. В результате недостатка света образуется биохимический дисбаланс в той части головного мозга, которая регулирует многие функции человека, в том числе настроение, энергетику, сон. Выходом в такой ситуации может быть светотерапия, позволяющая обмануть внутренние часы нашего организма, заставить их переключиться на летний режим. Но у Старлинга-то такой возможности нет! Или он выходит днем, плотно закрыв глаза?

Недостаток света увеличивает риск сердечных заболеваний, вгоняет в депрессию… Интернет-странички пестрели всякими ужасами. А Рольф годами так живет. Или говорит, что так живет. Что же происходит с ним на самом деле? Почему он медленно, но верно себя убивает? Почему он не находится сейчас в больнице, где его проблемой займутся компетентные врачи?

Вайолет не знала, что и думать.

Она была слишком молода для того, чтобы постичь этого человека. И он просил не трогать его тайны. Вернее, не просил напрямую, но дал понять. Вайолет не знала, насколько то, что она делает сейчас, можно назвать проникновением в секрет. Нахмурившись, она закрыла ноутбук.

Вечер этого дня прошел на террасе, где Вайолет завтракала. Словно Рольф подслушал ее мысли: Вайолет размышляла, что хорошо было бы посидеть здесь вечером.

На сей раз ни о каких тайнах и глубоко спрятанных личных делах они не говорили. Беседа с самого начала потекла легко, как будто Рольф и Вайолет были знакомы лет десять и им до сих пор оставалось о чем поговорить. Они шутили и смеялись, перебрасывались фразами как мячиком, и Вайолет поймала себя на ощущении, что давно не говорила с мужчиной так легко. Даже с отцом.

Отец — это все-таки некое неземное существо, вроде могущественного идола, которого обожаешь, но с которым не обо всем можно побеседовать — некоторые вещи его просто не заинтересуют. А Рольфа Старлинга интересовали, и Вайолет болтала без умолку, подгоняемая его интересом и умелыми вопросами.

Этот вечер был очень приятен, но не принес никаких сюрпризов.

А вот того, что произошло на следующий день, Вайолет совершенно не ждала.

Она звонила отцу каждый день, и этот не стал исключением. Отец прислал ей сообщение, когда будет свободен, чтобы можно было спокойно побеседовать, не срывая его с совещания; и в три часа дня Вайолет набрала знакомый номер.

— Здравствуй, родная, — услышала она голос отца.

— Привет, папа, как ты?

— Все хорошо. Заключили контракт с теми голландцами… Да черт с ним, с контрактом! Очень по тебе скучаю. Надеюсь, ты-то не проводишь дни в скуке?

— По тебе и я скучаю, а так — нет. — Вайолет прислушалась все к той же сонной тишине в доме. — Здесь очень спокойно, и мне по-прежнему нравится. Хотя многие затосковали бы. Но я пользуюсь моментом, почти ни с кем не общаюсь, и, знаешь, это здорово.

— Старлинг уже делает для тебя ожерелье?

Вайолет замялась. Врать отцу она не привыкла, да и зачем?

— Еще нет, папа. Он пока разговаривает со мной, вытягивает из меня какие-то бесполезные сведения… вроде сказок, которые я любила в детстве. Я ему сказала, что это были твои, и он, по-моему, озадачился. Но потом я пересказала парочку, и все стало на свои места.

— Надеюсь, не ту, про ковбоя Джона?! — с притворным ужасом вскричал отец.

— Боюсь, именно ее.

— Ты порочишь мое доброе имя!

— А Рольфу понравилось.

— Рольфу? Вот как? Похоже, он неплохой человек, — полувопросительно-полуутвердительно произнес Джозеф.

— Да, папа, неплохой.

— И как долго ты намерена задержаться у него в гостях?

— Не думаю, что еще дольше двух недель. Он сказал, что, когда понимает, в чем состоит заказ, делает все быстро.

— Хорошо. Потому что я хотел порадовать тебя поездкой. Видишь ли, мне удалось освободить недельку в июле… Как насчет островов?

— О, конечно! — обрадовалась Вайолет. Она обожала летать куда-нибудь с отцом. — Это здорово!

— В таком случае договорились. Хорошего тебе дня, детка. Секретарша уже измаялась под дверью.

Отключившись, Вайолет широко улыбнулась. Что за удачное лето! Сначала эти каникулы в Монтане, затем — поездка с отцом, а потом — университет, студенческая жизнь, как прекрасно! Напевая, она направилась выбирать наряд для сегодняшнего вечера.