— Сет рассказывал вам, что вылупились первые птенцы?

     — Ах да... — Миссис Монтгомери секунду помедлила и сказала: — Странно, но он... выглядел не таким счастливым, как я ожидала. — Она вопросительно посмотрела на Клэр.

     — Он, наверное, очень устал. Мы целую ночь возились с птенцами, один из них был очень слабеньким.

     — Понятно.

     Но миссис Монтгомери, очевидно, не относила мрачность Сета к усталости и ожидала от Клэр другого объяснения.

     Но Клэр сама не могла найти его.

     Они вошли в дом, и Клэр с интересом осмотрелась.

     Хотя здание было одноэтажным, потолки были высокими, создавая впечатление очень большого дома. Он был построен в испанском стиле — квадратный, с внутренним двориком. Через стеклянную стену были видны бассейн и патио.

     Невзрачный снаружи, великолепный внутри, дом Сета произвел на нее сильное впечатление.

     — Как вам нравится дом? — спросила миссис Монтгомери после того, как Клэр закончила до неприличия долго осматриваться вокруг.

     — Он великолепен. И совсем не такой, как я ожидала.

     — А что вы ожидали?

     — О, земляной пол, коровьи черепа, огромный очаг, где вы готовите... и все в таком роде.

     Мать Сета рассмеялась приятным низким голосом, и Клэр поняла, от кого Сет унаследовал свой глубокий баритон.

     — Да, черепов у нас нет, — она нахмурилась. — Но отец Сета настоял на том, чтобы в нише повесили головы оленей.

     Они обе рассмеялись, и миссис Монтгомери предложила Клэр чаю со льдом.

     На пути в кухню хозяйка показала Клэр, где были пристроены два крыла к дому.

     — Прадед Сета приехал сюда, уже имея план этого дома, весьма приблизительный, но было понятно, что он хотел построить. Мы с мужем достроили последнее крыло уже после рождения Сета.

     Наливая чай в стаканы, она замолчала.

     — Мы мечтали иметь большую семью, но Господь подарил нам только одного сына и возместил количество качеством. Сет — прекрасный сын.

     Клэр не знала, что сказать. Не говорить же, что ей очень жаль.

     — У меня тоже нет ни братьев, ни сестер.

     — Да, это у вас с Сетом общее. — (Кроме этого, почти ничего, подумала Клэр.) — Как единственный сын, он с полной серьезностью взял на себя все дела на ранчо.

     — Я это заметила.

     Миссис Монтгомери улыбнулась.

     — Года два у нас были очень тяжелые, а потом Сет предложил разводить страусов, чтобы поднять на ноги всю округу.

     — Я кое-что об этом слышала, — улыбнулась Клэр.

     — Да, он вовсю впрягся в это дело.

     Они сидели за столом в уютном уголке кухни.

     — Это мое любимое место в доме, — сказала миссис Монтгомери. — Я каждое утро сижу здесь, просматриваю письма, различные бумаги. — Она отпила чай и вдруг резко сменила тему разговора: — Скажите, вы действительно собираетесь уехать в Париж на следующий год?

     От неожиданности Клэр чуть не поперхнулась.

     — Если смогу. — Она рассказала матери Сета о полученном из Академии письме.

     — А когда вы это узнали?

     — Письмо находилось под дверью, — ответила Клэр. — Сет был со мной, когда я его увидела.

     — В то утро, когда вылупились птенцы?

     — Да, — кивнула Клэр, и миссис Монтгомери тоже кивнула, словно недостающая часть головоломки наконец нашлась.

     — Неудивительно, что Сет был так подавлен.

     — Что вы имеете в виду?

     Миссис Монтгомери поставила стакан и, протянув руку через стол, прикрыла ею ладонь Клэр.

     — А вы не догадываетесь?

     Клэр недоуменно покачала головой.

     — Но я не уеду прежде, чем пройдет этот год, я дала Сету слово.

     — Я знаю. — Нежно улыбаясь, миссис Монтгомери пожала и отпустила ее руку. — Но вы все равно потом уедете.

     — Конечно. — Разве она этого не говорила? — Я не создана для жизни на ранчо.

     — А Сет говорил, что вы необыкновенно помогли ему.

     Мягкий взгляд миссис Монтгомери заставил Клэр почувствовать неловкость.

     — Я всего лишь раз в день кормила страусов, а теперь и это придется оставить. Мне надо срочно браться за наброски. Я как раз и собиралась обсудить это с Сетом, но нигде не могу его найти.

     Миссис Монтгомери как-то странно посмотрела на нее:

     — Мне кажется, что он очень скоро приедет к вам.

     Возвращаясь в «Беллингем», Клэр раздумывала над словами матери Сета. Она пыталась сказать ей что-то такое, о чем нельзя говорить прямо, а Клэр никак не могла разрешить эту загадку.

     Подъехав к дому, она с удивлением и радостью обнаружила на площадке джип.

     Выскочив из пикапа, Клэр направилась в сарай, ожидая увидеть там Сета. Он действительно оказался там и убирался в загоне для птенцов.

     — Привет. Рада видеть тебя, — сказала она ему.

     Он едва заметно улыбнулся.

     — А я тебя искала на твоем ранчо.

     — А... зачем?

     Клэр подавила вздох. Его прежнее дружелюбие исчезло. Он замкнулся в себе с того момента, как она ему сообщила радостную новость из Парижа. Эти два факта как-то связаны, но как?

     — Мы не обсудили, что делать с птенцами.

     Сет со вздохом выпрямился.

     — Да, с птенцами много проблем, и еще один вот-вот вылупится. Я говорил со специалистом, и тот сказал, что большая их часть вылупляется ночью.

     — О, черт! — Клэр вовсе не радовала перспектива новых бессонных ночей. — Сет, мне надо с тобой поговорить.

     — Хорошо, — ответил он и взял бутыль с дезинфицирующей жидкостью. — Нужно научить тебя ухаживать за птенцами.

     Клэр открыла было рот, чтобы возразить, но передумала. Что, если случится что-нибудь непредвиденное? Она должна будет знать, что делать. И лучше узнать это сейчас.

     — Вычищать загон необходимо каждый день, особенно когда они на улице. Страусы глотают всякие камешки и мусор, и нельзя, чтобы они съели что-нибудь вредное.

     Клэр едва не чихнула.

     — Кому-нибудь придется днем присматривать за ними. Как думаешь, сможешь ты это взять на себя? — он испытующе смотрел ей в глаза.

     — Нет, — ответила Клэр. — Сет, у меня всего три недели на подготовку моделей в Академию, а я еще даже не начинала. Мне нужно поехать в Нью-Йорк, чтобы купить нужные ткани. — Это она решила сию секунду. Ей нужны были определенные ткани, и она знала, где в Нью-Йорке их можно достать.

     — Понятно. — Сет отвернулся и отошел к обогревателю.

     Его поведение разозлило Клэр.

     — Не думаю, что действительно понимаешь. Я надеялась, что ты будешь рад за меня, но, очевидно, это вовсе не так. И мне обидно, Сет. Я думала, мы друзья.

     Она услышала, как он вздохнул, и заметила, как дрогнули его плечи. Сет обернулся, и у Клэр перехватило дыхание от зрелища невыразимой боли в его глазах.

     — Я думал, мы больше чем друзья, — глухо сказал он.

     Где-то глубоко внутри Клэр осознала, что он испытывает к ней.

     И еще чувствовала, что они действительно больше чем друзья.

     Клэр готова была расплакаться. Она не хочет, чтобы они были больше чем друзья.

     И она останется для него просто другом.

     — Клэр... — При ее имени лицо Сета смягчилось.

     — Нет, — прошептала она, отступая назад и качая головой. Вот что хотела ей сказать его мать. Сет ее любит.

     — Клэр, ничего не изменилось. Я...

     — Все изменилось! Ты не хочешь, чтобы я ехала в Париж! — Она ожидала, что он возразит, хотя и не поверила бы ему, но Сет не стал отрицать.

     — Я думал, что ты сама уже не хочешь уезжать отсюда.

     Здесь, в сарае, под писк птенцов, перед Клэр открылось то, чего она больше всего боялась: если она позволит себе полюбить Сета, ей не нужен будет Париж, потому что никакая сила не заставит ее расстаться с Сетом.

     А она должна ехать. Должна.