Майк продолжал невыразительным тоном свой рассказ:

— Когда я заявил ей, что хочу развестись, она только рассмеялась. Я должен был купить свою свободу, и это обошлось бы недешево. В тот последний вечер у нас был званый обед перед поездкой в театр. И Дикси устроила безобразную сцену на глазах у моих друзей и служащих. Мне хотелось придушить ее. Она так вывела меня из себя, что я спорил с ней буквально обо всем — даже о том, на чьей машине нам ехать в театр. В конце концов, рассерженный, я настоял, чтобы мы поехали па моей…

Майк на миг замолчал. Воспоминания захлестнули его: эти пронзительные вопли в машине, густой запах дорогих духов Дикси, чувство злобы, охватившее его, настолько сильное, что он не сумел как следует затормозить… Майк? — нежный голос Эбби вернул его к действительности.

Вдаваться в детали ему совсем не хотелось. И он просто сказал:

— Я потерял управление при спуске с холма.

— Ах, Майк…

Сострадание в голосе Эбби лишило Майка спокойствия… Нет-нет, он должен был показать, что не заслуживает жалости. Отодвинувшись от нее, Майк вытянулся на кровати.

— Я смеялся, Эбби… Когда мы полетели в сторону обрыва, я просто захохотал, когда подумал, что ни один из нас не выживет, чтобы промотать мои денежки!

— Но ты же выжил…

Эбби снова нашла его в темноте и кончиками пальцев ласково провела по его подбородку.

— Да. Вот уж повезло… А знаешь, именно тогда я не просто хотел, чтобы Дикси убралась из моей жизни, нет, я желал ей смерти. Вот она и погибла. Это я убил ее.

— Это был несчастный случай, Майк.

— Конечно! — бросил он.

Майк ждал, пока привычная волна самообличения захлестнет его, как бывало всякий раз, когда он позволял себе вспомнить об этой аварии.

Но почему-то теперь, после того, как он открыл Эбби всю правду, она не причинила ему прежней боли. Это он сделал больно Эбби…

И он тут же выпалил:

— Завтра мы непременно найдем эти проклятые дневники! — Он скорее почувствовал, чем услышал резкий вдох Эбби.

Он не успел договорить, Эбби закрыла его рот своими губами.

Эбби снова прошла через стеклянную дверь в заполненную старинной мебелью маленькую гостиную тетушки Джесс. На сей раз за ней следовали Грейс и Майк.

Джесс сидела на своем любимом диванчике, в длинной небесно-голубой юбке. Ее серебристые волосы вздымались волнами, обрамляя старческое лицо, так напоминавшее дорогое лицо Люси, что Эбби почувствовала желание разрыдаться, тоска по дому съедала ее.

— Только не расстраивайся, Джесс, — проворчала Грейс, прежде чем заговорил Майк.

В темных брюках и свежей желтой рубашке Майк нес свою крупную стать с гибкостью, достойной пантеры, напомнив этим Эбби об изумительных ночах, тайно проведенных вместе. Эбби представить себе не могла, что физическая близость способна лишить человека всякого чувства пристойности. А, может быть, именно то, что она занималась любовью с Майком, и вознесло ее на столь поразительные высоты… Она как будто парила в воздухе, и ей не нужны были теперь никакие… как их… реактивные самолеты… пока она могла оставаться с Майком.

Признание Майка, что он не любил Дикси, уменьшило отчаяние Эбби. А то, что он поехал на поиски дневников вместе с ней, еще больше поднимало ее настроение. Если им удастся найти дневники, Эбби будет самой счастливой женщиной этого времени!

Джесс повернулась к Майку.

— Как хорошо, что ты приехал, — промолвила она визгливо.

— Джесс, я и Эбби привез с собой.

Эбби с улыбкой подошла к старухе.

— Что, дорогая, не нашлись дневники?

— Пока нет, — ответила Эбби, обрадованная тем, что в этот день разум Джесс был просветлен. Конечно же, когда с ней Майк, они найдут дневники. — Для нас была бы очень ценной ваша помощь.

— Ах, оставьте… — беспокойно проговорила Джесс, нахмурив брови.

Грейс бросила сердитый взгляд на Майка и Эбби.

— Все в порядке, Джесс, — сказала она. — Если сегодня тебе не хочется думать об этих дневниках, мы просто отправим Майка с его подругой восвояси.

— Ну-ну, Грейс, не суетись, — пробрюзжала Джесс. — Эбби, садись вон туда. — И показала на стул рядом с диванчиком. — А ты, Майк, иди поближе и давай подумаем, как любила это делать Майра.

Майк засмеялся.

— Ну, конечно, Джесс. — Он увлек ее в воспоминания о том времени, когда учился в колледже и жил вместе с Джесс и ее сестрой. Спустя несколько минут он спросил: — Ты помнишь, как Майра впервые предложила мне переехать сюда, чтобы добиться успеха?

— Разумеется, мой дорогой. Она считала Калифорнию землей больших возможностей. Потому-то и наш предок Арлен перебрался сюда, если судить по записям в дневниках.

Эбби подалась вперед, но Майк жестом велел ей помолчать.

— А куда же Майра могла положить эти дневники, в которых рассказывается о жизни в Калифорнии? — Лицо Майка оставалось бесстрастным, но тело напряглось в ожидании ответа.

В коробку под своей кроватью, разумеется, отозвалась Джесс.

— Я не нашла в ее комнате никаких коробок, — тихонько сообщила ему Эбби.

Кивнув, Майк продолжал:

— А ты не думаешь, что она положила эти записи в какой-нибудь сейф?

Джесс махнула своей маленькой морщинистой ладошкой.

— Нет, Боже упаси! В банке она, правда, держала кое-какие старые драгоценности, потому что на этом настоял наш адвокат, мистер Пиблс. Но мы заглядывали в этот сейф после… ну, когда Майра пас покинула. И там не было ничего, кроме этих драгоценностей. Помнишь?

Майк кивнул.

— А не было ли у нее других сейфовых ящиков?

— Разумеется, нет.

Воспоминания продолжались. По словам Джесс, Майк, живя здесь, частенько попадал в неприятные ситуации, из которых двоюродные бабушки с огромным удовольствием его выволакивали.

— А помнишь случай, когда ты пообещал двум молодым дамам провести вечерок в городе тот самый вечерок, — захихикала Джесс. — Так Майра сказала им обеим, что ты, мол, внезапно заболел. А на самом деле ты поехал со своим дружком Питером играть в картишки.

— Когда же это было? — спросил Майк с покрасневшим, но самодовольным лицом.

Джесс ласково ему улыбнулась.

— О, подобных случаев было много, не так ли?

Когда все, кроме Грейс, рассмеялись, Эбби захотелось, чтобы и она знала Майка в те беззаботные озорные дни. Изменила ли его ответственность, налагаемая бизнесом? А может быть, винить в этом следовало Дикси…

Все, кроме Грейс, рассмеялись. Она поднялась, поджав тонкие губы.

— Ну, так вы никогда не обнаружите эти дневники. Пойду приготовлю чай.

— Чай? И дневники тоже. — Джесс внезапно попыталась подняться, но снова осела на диванчик. Ее морщинистое лицо побелело. — Это верно, — пробормотала она. — Майра хранила дневники под кроватью, когда мы были молоды и читали их по вечерам. Но после той кражи, что случилась еще в семьдесят девятом году, она положила их вместе с чайным сервизом.

Эбби перехватила взгляд Майка. Ее сердце бешено забилось. В ходе своих поисков она действительно встречала чайный сервиз, он находился в буфете в столовой. Но дневников там не было.

— Какой чайный сервиз? — осторожно осведомился Майк.

— Сервиз Арлена, разумеется! Такой красивый, серебряный… тот, что он привез на Запад в обозе.

— У Арлена не было никакого чайного сервиза, — подавленно прошептала Эбби.

Ей не раз приходилось править его повозкой, когда Арлену надо было ехать верхом, и Эбби заглядывала внутрь. Там было множество котелков, кастрюль и прочих кухонных принадлежностей, но серебряного чайного сервиза она никогда не видела.

— Если только…

Эбби встала и нетерпеливо потянула Майка в угол комнаты. Она старалась говорить спокойно, несмотря на прокатывавшийся по ее телу трепет.

— Майк, это у нас был серебряный чайный сервиз. Он принадлежал нашей матери, а после ее смерти перешел к Люси. Если Люси вышла замуж за Арлена… ах, Майк, этот сервиз был ей так же дорог, как и ее дневники. Может быть, их и передавали вместе…

Майк бесстрастно взглянул на Эбби. Нет, только дневники могли убедить его!