Но в течение дальнейшего пути Эбби больше не ответила ни на один вопрос о себе или об обозе. Все, что Майку удалось вытянуть из нее — так это лишь вежливые замечания о пейзаже, жаре.

Однако их продвижение вскоре замедлилось: Эбби стала отставать. Впрочем, она по-прежнему не жаловалась. Честно говоря, Майку нравилось, что Эбби не ворчит, а ведь она явно устала. Ни одна из его знакомых женщин не стала бы молчать по поводу своего неудобства — пусть даже Майк и не мог ничего сделать, чтобы помочь ей. Его бывшая женушка, например, не молчала бы!

— Давайте отдохнем несколько минут, — предложил Майк. — У меня в рюкзаке есть немного еды. Устроим маленький пикничок.

Взгляд, который Эбби бросила на него, был полон признательности — и это тоже Майк нашел трогательным. Отстегнув с плеча рюкзак, он предложил ей сандвич.

— Благодарю вас.

Эбби сняла с сандвича пластиковую упаковку, внимательно изучив ее. Она даже посмотрела сквозь пластик, прежде чем отложить его.

Потом повертела в руках сандвич, пристально разглядывая и его. Кожа на ее руках была грубоватой, словно Эбби приходилось ими трудиться. Ногти — короткими, без маникюра. Майк поймал себя на том, что с наслаждением следит за изяществом ее движений, за ее странным любопытством. Впрочем, ему очень хотелось бы знать, о чем она думает…

Да что же это, черт подери, вселилось в него?!

— Какой необычный хлеб, — наконец сказала она. — Его ломти такие ровные… А что же это такое внутри двух кусков? Я слышала, что хлеб используют вот так, только никогда не ела такого.

Майк закатил глаза и со вздохом покачал головой. Он снова проникся решимостью разгадать игру этой женщины.

— Это самый обыкновенный белый хлеб, — ответил он. — А едите вы сандвич с куриным салатом.

— Да?! — сказала она, с удовольствием поедая сандвич. Майк продолжал наблюдать за ней. Закончив есть, Эбби поблагодарила его и заметила: — Как-нибудь я попытаюсь сделать сандвич с куриным салатом, когда мне придется прирезать курицу.

Майк покачал головой, не желая реагировать на странное высказывание.

Они продолжили свой путь по высохшему руслу. Эбби, повеселевшая, снова оказалась впереди. Они шли уже почти два часа, когда Майк заметил, что темнота серого неба стала сгущаться. Неужели его наручные часы могли остановиться…

Нежеланное объяснение этому дала сверкающая вспышка в отдалении: надвигалась гроза. А они все еще находились в часе пути до его домика. И вскоре начался дождь.

— Дождь! — воскликнула Эбби и принялась хохотать и кружиться волчком, радуясь и простирая руки к небу. — Моя семья… И все… Они спасены!

Майк замер, как вкопанный.

— О чем вы говорите?

Он наблюдал за гибкими движениями этой удивительной женщины, чувствуя, как по телу разливается какой-то жар. Вымокшая под дождем одежда плотно облепила ее фигуру, открывая глазу совершенные формы: высокую грудь, тонкую талию, округлые бедра. Майк оторвал пристальный взгляд от ее тела и посмотрел на лицо.

Не обратив внимания на восхищение Майка, Эбби в какое-то мгновение, похоже, была готова заключить его в объятия и втянуть в свой танец… но она застенчиво опустила руки.

— Мне нужно побыстрее добраться до них и помочь набрать воды.

И Эбби снова поспешила по тропе. Последовав за ней, Майк глубоко вздохнул. Он начинал испытывать странное ощущение, что очаровательная женщина говорит все это всерьез. И тогда это означает, что… нет! Он совсем не был склонен признавать ее сумасшедшей.

— Не могу поверить, что начальник вашей экспедиции настолько глуп, чтобы не запасти достаточно воды для путешествия по пустыне! — крикнул Майк.

Эбби обернулась, и ее гневный взгляд заставил Майка совсем растеряться.

— Он совсем не глуп, он отличный начальник! И делает все для того, чтобы найти воду, но даже он не в силах управлять погодой.

Дождь не прекращался. Ботинки Майка вымокли, и в них хлюпала вода. Одежда прилипла к телу. Вода струйками стекала с длинных волос на лицо. Хорошо, что утром он сбрил усы и бороду.

Майк взглянул на спину Эбби. Поля ее шляпки обвисли, а юбка тяжело липла к ногам, мешая движению. Но она по-прежнему не ворчала. Напротив, выглядела полной решимости продолжать двигаться к концу узкого прохода как можно быстрее. Восхищение Майка этой смелой женщиной росло.

Но когда дождь обрушился вниз широкой пеленой, поступь Эбби наконец-то стала неуверенной. И вот она снова повернулась к Майку. Ее прекрасное намокшее лицо встревоженно нахмурилось.

Это же бывшее русло, — сказала Эбби. — Его может затопить.

— Все будет в порядке, — попытался успокоить ее Майк. — Дождь ведь только что начался.

Ливень усилился, и Майк взял ее за руку. Взглянув на него как бы с удивлением, Эбби попыталась отдернуть руку.

— Я же хочу помочь вам! — прокричал он сквозь шум грозы.

Рука Эбби была холодной и мокрой, в его ладони она казалась совсем маленькой.

Прошло еще примерно полчаса, и Эбби вдруг остановилась. Ее темно-карие глаза пристально всматривались куда-то вдаль.

— Эбби, пошли! — обеспокоенно приказал Майк.

Они по-прежнему держались за руки. Но он почувствовал, как Эбби крепко сжала его руку.

Наверх! — закричала она. — Разве вы не слышите?

О чем вы говорите? — требовательно спросил Майк.

Он прислушался, но ничего, кроме дождя и ветра, не услышал. Огляделся — вокруг только серые горы и хлещущий со всех сторон дождь. Эбби уже карабкалась вверх по склону и тянула его за собой все дальше.

К счастью, уклон здесь оказался не таким крутым, как в других местах прохода. И все-таки его ноги заныли от тяжелого подъема. А что же Эбби должна испытывать в своем промокшем насквозь платье и неудобных, судя по их виду, ботинках? Однако Эбби не останавливалась.

И вскоре Майк тоже услышал то, что насторожило Эбби, — какой-то рев. Он посмотрел вниз. Внезапно узкий проход под ними, по которому они недавно шли, превратился в бушующую реку. Уровень воды неумолимо поднимался…

— Идем дальше! — закричал Майк, карабкаясь вверх по склону.

Однако Эбби следовала за ним недостаточно быстро, как казалось Майку. Нет, не то чтобы она не старалась, напротив — с выражением ужаса в глазах она упорно продвигалась вперед, придерживая руками юбку. А вода водоворотом уже кружилась у ее ног, поднимаясь со скоростью, которой Майк и представить-то себе не мог.

Он полубежал-полускользил в неистовой гонке, вцепившись в ее юбку у талии. Он не слышал звука рвущейся материи, поскольку все заглушал рев воды, перемежаемый рассерженными раскатами грома. При свете молнии он увидел на Эбби длинные, украшенные оборочками панталоны. Молнии вспыхивали по всему небу. Майк и Эбби оказались в самом центре грозы. Майк молился, чтобы молния нашла какие-то иные мишени, помимо двух вымокших до нитки людей.

Теперь он понимал, почему юбка препятствовала движению Эбби: мокрая куча материи, должно быть, весила фунтов двадцать. Отбросив ее, Майк положил руку на талию Эбби, толкая ее вперед. Во время одной особенно яркой вспышки молнии Майку удалось приметить огромный валун ярдах в двадцати пяти над ними. Наверное, этот валун может предоставить им хоть какое-то укрытие от гонимого ветром дождя.

То и дело поглядывая назад, он продолжал толкать Эбби перед собой. К тому времени как они добрались до валуна, дождь ослаб.

В тусклом свете стремительный поток воды искрился, продолжая свой яростный натиск, но все-таки он оставался на некотором расстоянии под ними. Вскоре даже показалось, что поток остановил свой угрожающий подъем.

Майк подошел к Эбби. Она дрожала, съежившись у валуна. Как сейчас бы не помешал спортивный свитерок или куртка, ну хоть что-нибудь, чтобы согреть ее. Майк присел и прижал Эбби к себе. Она попыталась отстраниться.

— Это чтобы согреться, Эбби, пояснил он, и она перестала сопротивляться.

А чуть позже, осмелев, тоже прижалась к нему. От нее исходил запах корицы и сушеных цветов. К удивлению Майка, ему нравилось чувствовать Эбби Уинн так близко, но это и выводило его из себя. Уже несколько месяцев рядом с ним не было женщины, но он был спокоен и вполне удовлетворен своим положением. Теперь же Майк почувствовал, как его влекло к этой молодой, очаровательной женщине.