Морган быстро пришел в себя:

– Я работаю здесь архитектором, а в свободное время разоблачаю мифы о сверхъестественном.

– Чтоб подохли все хрустальный шары! – воскликнула мегера. – Мы с вами точно уживемся.

Хармони и Эйден рассмеялись, а Кингу захотелось прыгнуть с балкона вниз головой. Ему срочно нужен был холодный душ и нормальный ночной сон, но первым делом он должен что-то сделать с желанием, которое вызывала в нем ведьма. Если с таким сумасшедшим желанием вообще можно было что-то сделать.

– Похоже, вы не просто деловые партнеры, – сказала Хармони Эйдену. – Ты не особенно заморачиваешься с выбором слов, плюс заперся прямиком к нему… в спальню.

– Вообще-то мы с Кингом вместе ходили в военную школу, – ответил Эйден.

– Не может быть! Так вас обоих вышвырнули?

– Неа. Кинга – да, а я закончил учебу.

Пэкстон нахмурился:

– Ага, кое-как и скрипя зубами.

– Хм. Если Кинга вышвырнули, а ты таки закончил школу, то почему тогда он хренов пуританский крепкий орешек, а ты – симпатичный вкусный пирожок? Думаю, все должно быть как раз наоборот.

– О, а она мне нравится, – заявил Эйден, обняв Хармони одной рукой и не давая ей вырваться. Ублюдок. – Тебе стоит за нее держаться, Кинг.

Хармони подняла брови и так посмотрела на Эйдена, что Пэкстону тут же захотелось вытащить ее из его объятий.

– Морган, а вы тоже ходили с Пэкстоном в одну школу? – спросила Хармони. – Похоже, вы с ним старые друзья.

– Она еще и проницательна! – восхитился Эйден, опуская руку с ее плеча на талию.

Вот если его ладонь окажется у нее на заднице, тогда Кинг…

– С выпускного класса, – ответил Морган. – Однако мне любопытно вот что: вы, мисс Картрайт, классифицировали моих друзей как «крепкий орешек» и «вкусный пирожок», но меня пока не отнесли ни к какой категории.

– Не могу придумать для вас ничего путного, мистер Джарвис. Что же вы скрываете?

Эйден отпустил Хармони, чтобы поиграть с прыгающим вокруг него котенком.

– Смею вас заверить, мисс Картрайт, что я ничего…

– О, полагаю, у вас имеется степень в области архитектуры и кое-какое неприятие сверхъестественного, но есть и много такого, в чем вы не решаетесь признаться.

Морган закатал рукава.

– Полагаю, определения для меня вы так и не нашли. Я разочарован.

– Нет, вы не разочарованы. Но, если вас это утешит, люди вокруг вас не считают, что ваши тайны так ужасны, как думаете вы сами.

Стоило Хармони закончить, как на руки Моргану запрыгнула Карамелька, словно подтверждая ее слова.

– Да что такое? – спросил Морган. – Сегодня день усыновления котов?

– Вы меня подловили, – сказала Хармони. – Вообще-то они не принадлежат людям, скорее, люди принадлежат им, так что это они выбрали вас троих.

– Я не против, – проговорил Морган, почесывая Карамельку.

– И, кстати, у меня есть для вас определение, – заявила Хармони. – Морган-мистик.

Он нахмурился:

– Я не могу быть мистиком. Я – разоблачитель.

– Вы правы, – кивнула Хармони. – Я поддалась схожести первых букв, но позвольте мне выразиться яснее. Мне стоило назвать вас спиритуалистом.

Эйден поднял голову, однако Кинг решил, что их серьезный друг и сам справится.

– Как бы вы ни путались в словах, мисс Картрайт, – пожал плечами Морган, – меня ваши бесплодные старания нисколько не раздражают.

– Так Хармони влияет на людей, – вставил Пэкстон, – успокаивает их… И привидений.

– А еще, похоже, сглаживает острые углы в отношениях между людьми, – опять подал голос Эйден, пожирая ее глазами, черт бы его побрал. – И, Хармони, – добавил он, – мы называем Моргана Страдальцем.

– По мне, подходит. Кстати, мне почему-то не кажется, что хоть кто-то из вас пытался уговорить солдафона не продавать замок.

Морган постучал пальцами по чертежам.

– Слишком поздно. Он уже принял предложение, и время подходит к концу. Он может потерять шанс на выгодную сделку. Поэтому мы и приехали.

– Осторожно, Кинг! – вдруг крикнула Хармони и метнулась к нему.

Они оба грохнулись, причем Пэкстон, разумеется, на больную задницу. От потолка, покачнувшись, отвалилась балка и врезалась в стену, пролетев как раз в том месте, где он только что стоял.

– Твою ж мать! – выругался Кинг.

Эйден и Морган поймали балку, чтобы остановить ее и не дать превратиться в убийственный маятник.

Хармони поднялась, подбежала к перилам и наклонилась через них:

– Внизу все в порядке?

– Ага! – крикнул в ответ Курт. – Лебедка сорвалась. Наверху порядок?

– Все путем, – ответила Хармони.

Кинг поднялся на ноги, стараясь игнорировать боль в заднице.

– Не знаю почему, – заговорил Морган, – но все несчастные случаи здесь происходят именно вокруг тебя, Кинг.

– Серьезно? – спросила Хармони. – Это странно… или нет.

Эйден мягко коснулся ее руки:

– И почему же это не странно?

– Может, тебе не захочется это слышать, но у меня есть теория. По-моему, Гасси – умершая родственница-ведьма нашего солдафона, которая по-прежнему сидит здесь, – очень не хочет, чтобы замок покидал семью.

Слова мегеры заставили друзей Пэкстона заткнуться. Он наградил Хармони взглядом, который должен был ясно говорить «Вон отсюда!», и она получила его сообщение.

– Было приятно познакомиться с вами обоими, – сказала она. – Оставлю вас наедине с делами.

Она попыталась захватить с собой кейс Пэкстона, но он поймал ее за руку, заставил остановиться и вернуть кейс.

– Он мне еще понадобится.

– А, ну да, – сказала Хармони, отдавая ему кейс. – Ну, я рада, что и у Эйдена, и у Моргана хорошее чувство юмора. В следующие две минуты ты сам в этом убедишься. – Она повернулась к его друзьям. – Кстати, вам стоит знать, что солдафон бросил мне вызов: я должна превратить его в нормального человека. А теперь пока-пока, – она помахала им рукой. – Я должна успокаивать воображаемое привидение.

– Хармони! – крикнул ей вслед Эйден. – Как-нибудь поужинаешь со мной?

Кинг видел, как пристальный взгляд Хармони метнулся от его давнего друга к нему и обратно.

– С удовольствием, – сказала она. – Спасибо, Эйден.

С этими словами она испарилась.

Кинг решил, что его сердце колотится, как сумасшедшее, из-за инцидента, который произошел минуту назад, а вовсе не из-за того, что Хармони согласилась на свидание с его другом.

– Проклятье! – сказал он. – Забыл поблагодарить ее за спасение своей жизни. – Затем повернулся к Эйдену. – Неважно, поблагодарю сегодня ночью… В постели.

ХАРМОНИ твердо намеревалась отомстить Пэкстону за то, что он бросил ее этим утром до боли разгоряченной и влажной. Может, он и подумает, что замена скрепок – это все, на что она способна (и ей еще предстояло услышать его мысли по этому поводу), но он и понятия не имеет, во что ввязался.

Еще какое-то время побродив вокруг балкона, она услышала, как друзья Пэкстона засмеялись, когда он обнаружил на документах ее скрепки. Кто же знал, что в этот момент он будет не один?

Как бы там ни было, скрепки Пэкстон собирался выбросить, однако Эйден послал его куда подальше и забрал их себе на память в качестве сувенира. Для Пэкстона это было уже слишком. Он исходил ревностью с той самой минуты, как Эйден обнял Хармони. И ей это нравилось. Проблема была в том, что она не видела его целый день, а потому понятия не имела, как именно он отнесся к ее выходке. «Интересно, взбесился ли он?» – думала она, перетаскивая его постельное белье на койку рядом с кроватью.

Может быть, он простит ее, когда увидит, куда она перенесла его постель.

Через пятнадцать минут Пэкстон поднялся в комнату и, как ни в чем не бывало, уселся на кровать рядом с Хармони.

– Спасибо, что спасла меня утром от балки. Я мог серьезно пострадать. И прости, что не поблагодарил сразу же. Думаю, я был в шоке.

«Ну да, а еще позеленел от ревности», – подумала Хармони, а вслух сказала: