– Там, внизу, ты обнажил передо мной душу.

– Ошибаешься. Моя душа намного чернее, чем ты когда-либо сможешь понять.

– Именно это и называется дружбой, – прошипела Хармони и направилась к замку, кипя от ярости.

– Не думаю, что у тебя когда-нибудь была такая долгая дружба с женщиной, – съязвил Эйден, и Кинг все-таки стукнул его.

В замке он нашел Хармони на кухне. Она разговаривала с девочкой-подростком, которая жевала свои волосы, уставившись в пол, и давала односложные ответы.

– Что здесь происходит? – спросил Кинг, и девчонка подскочила на месте. – Извини, я не хотел тебя напугать. Твоя лодка села на мель?

– Я кое-кого ищу, – еле-еле промямлила гостья.

– Кого-то из местных?

Она кивнула.

Кинг закатил глаза. Это был нескончаемо долгий день, к тому же болела задница, терпение было на исходе, но стоило Хармони положить руку ему на плечо, как он успокоился. Проклятье! Она снова пользуется своим успокоительным эффектом, и Пэкстону сейчас до чертиков хотелось, чтобы это не нравилось ему так сильно.

Он вздохнул и попытался сосредоточиться на лице девочки.

– Как тебя зовут?

– Реджи.

– Реджи? Это часом не сокращенно от Реджина?

Она чуть-чуть подняла голову, только чтобы встретиться с ним взглядом.

– Пап?

Испытывая внезапное головокружение, Кинг пытался понять, что такое сказала девчонка в потрепанных шмотках, когда из-за ее юбки показался такой же темноволосый и худенький, как и сама Реджина, малыш:

– Ты мой дедуля?

– ВЕДИ их в официальную гостиную. Там вы сможете поговорить без свидетелей, – предложила Хармони, внезапно став голосом разума для Пэкстона. – А я попрошу Гилду приготовить вам что-нибудь перекусить.

– Пойдем, – сказал Кинг девочке, когда она подняла на руки малыша, которому он так и не ответил. Откровенно говоря, ответа он попросту не знал, потому что и понятия не имел, как выглядит его собственная дочь. – Что случилось с твоей матерью?

– Она выставила меня из дома, когда узнала, что я беременна.

– Погоди-ка, мне нужно знать твою фамилию.

Гостья остановилась.

– Пэкстон. Реджи… то есть Реджина Пэкстон. Так ты мой отец?

– Полное имя твоей матери?

– Белинда Брюэр Пэкстон, – ответила она, вручив Кингу свидетельство о рождении сына, где в графе «мать» было написано ее имя – Реджина Пэкстон.

Кинг даже пошатнулся, осознав наконец происходящее, но все это казалось ерундой по сравнению с тем, что пришлось пережить этой девочке.

– Да, – проговорил он, – я твой отец.

– Почему тебя не было с нами?

Обходя упавшую люстру, он взял ее за руку.

– Потому что твоя мать еще до твоего рождения получила постановление суда, запрещающее мне приближаться к вам.

– Надо же.

Девочка – его дочь – села на диван, а малыш забрался к ней на колени.

Кинг сел напротив них.

– Как зовут мальчика?

– Джейк. Джейк Пэкстон.

– А его отец?

– Этой осенью перейдет в выпускной класс.

– Сколько Джейку? Года два? Ты что, забеременела в… девятом классе?

Девчонка на диване съежилась.

– Я думал, Белинда справится лучше. – Поднявшись, Кинг принялся ходить взад-вперед по комнате.

В гостиной появилась Хармони с маленькими бутербродами и шоколадным печеньем.

Реджина и Джейк одновременно посмотрели на Пэкстона. «Видимо, чтобы получить разрешение», – подумал он и почувствовал, что его сердце вот-вот разобьется.

– Ешьте, ешьте, – сказал Кинг и добавил, повернувшись к Хармони: – Им нужно молоко. – Она наполнила стакан и отдала ему. – Отлично. Спасибо.

Пэкстон передал стакан дочери. Она дала отпить молока своему сыну и отставила стакан в сторону.

Судя по ее скелетоподобному телосложению, Пэкстон предположил, что она накормит малыша, но сама не возьмет ни крошки. Еще до того, как он успел что-то сказать, Хармони вручила ему второй стакан с молоком. Кинг встал возле дочери:

– Это тебе.

– Спасибо, – прошептала она и отставила стакан в сторону.

– Пей. Здесь еще много молока. Оно никуда не денется. И мы никуда не сбежим, – сказала Хармони и повернулась, чтобы уйти.

Однако Кинг остановил ее:

– Пожалуйста, Хармони, останься.

Она присела на диван рядом с Реджиной и взяла Джейка на руки.

– Ой, не надо, – запротестовала Реджина. – Думаю, ему нужно сменить подгузник.

Она сняла с плеча сумку, достала из нее какую-то эластичную узорчатую штуковину, и прямо здесь, на диване, его малышка-дочь сменила подгузник своему малышу-сыну.

Кинг едва смог проглотить огромный комок, подкативший к горлу, и спросил себя, когда он успел так круто облажаться.

– Где ты была с тех пор, как мать вышвырнула тебя из дома?

– Искала тебя.

Словно получив удар под дых, Пэкстон оперся на спинку стула.

– Я понятия не имел.

– Целых три года? – не удержалась Хармони.

– Она проехала всю страну, – сказал Кинг. – Ее мать живет в Малибу. – В его мыслях тут же возник образ беременной девушки-подростка, разъезжающей по стране в поисках бестолкового отца, который мог бы забрать ее на вертолете из любого уголка полушария в считанные часы. – А ты пыталась мне позвонить?

– Я искала тебя в каждом большом городе, попадавшемся мне на пути, – начала рассказывать Реджина, – но не знала, где ты, а твоего замка в адресной книге нет. Одна из бывших маминых подруг приютила нас с Джейком, пока ему не исполнился почти годик. Она очень о нас заботилась, даже нашла акушерку, которая приняла роды. Ко мне относилась как мать. Замечательная женщина. Но домой вернулся ее сын и стал там жить, а он не был замечательным, поэтому мы ушли.

– Умница, – вставил Кинг, испытывая незаслуженную отцовскую гордость.

– Я сосредоточилась на Джейке. Время от времени нас подбирали люди. Некоторые хорошие. Некоторые – нет. Я врала про свой возраст, и большую часть времени мы проводили в государственных приютах. Я кажусь старше, а еще я ответственная, поэтому никто не задавал лишних вопросов. Когда-то я услышала, как одна женщина говорит: «Кому может захотеться рожать детей в мясорубке государственной системы?». Я подумала, что она это обо мне.

– Может быть, система помогла бы тебе меня найти, – сказал Пэкстон.

– Но сначала у меня отобрали бы Джейка. – Малыш перелез обратно к ней на колени, всем своим видом показывая, как это было бы неправильно.

Кинг возненавидел себя сию же секунду за то, что бросил дочь на милость системы, которая и в лучшие дни не славилась милосердием.

– Как же ты справлялась? – спросил он.

– Иногда подрабатывала официанткой, если удавалось найти хозяина, который не был против, чтобы Джейк оставался в рабочее время в подсобке. Он был замечательным ребенком. – Реджина пригладила волосы Джейка. – Всегда тихий и спокойный. Мне кажется, он знал, как себя нужно вести, правда, малыш?

– Я вел себя хорошо, чтобы мама могла работать, – с важным видом сообщил Джейк.

Реджина нажала пальцем на кончик его носа.

– Каждый цент я тратила на то, чтобы кормить и одевать его. И чтобы он был в безопасности. Я принимала и хорошие, и плохие решения, но мы выстояли. О твоем острове я знала потому, что у мамы был пунктик насчет замка. Ее по-настоящему бесило то, что она не смогла забрать его у тебя. Поэтому я ориентировалась на единственное место, которое ты, по ее словам, когда-либо называл домом. И это был замок Пэкстон.

– Твоя мать вышвырнула тебя на улицу и даже не позвонила мне?

– Судя по всему.

– Телефонный номер моей компании на каждом чеке, который я ей посылал. Надо было спросить у нее.

– Я спрашивала. Она ответила, что у нее нет твоего номера.

«Сука», – мысленно выругался Кинг.

С дивана спрыгнул Джейк и встал перед Пэкстоном, глядя на него знакомым взглядом, в котором явно читалась потребность в любви. Кинг знал этот взгляд очень хорошо.

– Хочешь о чем-то спросить, приятель? – обратился он к малышу, поднимая его на руки.