Я увидел вихрастую блондинистую голову и просто не смог оторвать от нее взгляда. Ворох воспоминаний рухнул на меня снежной лавиной, не давая даже шанса на спасение. Я смотрел на улыбку, так похожую на ту, от которой у меня мурашки разбегались по коже, и не мог поверить, что кто-то настолько вообще может быть похожим на другого человека.

      Сердце забилось как птица, впервые после свободной жизни оказавшаяся в клетке. Я, не моргая, уставился на парня, так не подходящего этой обстановке. Он сидел на самом краю дивана, на котором оживленно о чем-то беседовали еще трое. Конечно, это был не Антон, и глупо было даже на долю секунду поверить, что это мог бы быть он. Но все же было что-то явно схожее. Даже не во внешности, хотя именно она в первую очередь и привлекла моё внимание. Но было что-то еще, что заставляло при взгляде на него сердце сжиматься.

      Просто он так же скрестил руки на груди, как, бывало, делал Антон, когда оказывался в неприятной для себя ситуации; так же выбивал указательным пальцем на своем плече одному ему известный мотив; даже немигающий задумчивый взгляд светлых глаз — отсюда не рассмотреть, но если они не серые, как у Антона, то, скорее всего, голубые — издалека тоже напоминал тот самый, родной; а еще он единственный, кто вообще из присутствующих был одет в светлое, и, хотя со своими соломенными волосами в этой толпе он выглядел неуместным белым пятном, этот выбор цвета отдавался внутри меня волной давно забытого тепла.

      Я только через время с удивлением заметил, что так и не заменил пустую бутылку на новую, так беззастенчиво уставившись на этого, поднявшего в груди бурю эмоций, парня.

      Решив, что на сегодня желание продолжения попойки явно пропало, я поднялся с кресла и ушел в небольшую кухоньку, которая при включенном свете оказалось такой же потрепанной жизнью, как и вся остальная квартира. Взяв в руку первый попавшийся на глаза стакан, особо не заморачиваясь, чистый он вообще или нет, я набрал в него холодной воды прямо из-под крана и жадно выпил всё до дна.

      — Там, вроде, не так всё хреново с алкоголем, чтобы настолько экономить. — Услышал я за спиной насмешливый голос. А обернувшись, столкнулся взглядом с этим гребаным призраком прошлого. А глаза, и правда, голубые…

      — Да не, — улыбнулся, на ощупь ставя куда-то пустой стакан. Почему-то дико не хотелось терять этот зрительный контакт, словно я все это время висел в воздухе, и только теперь, глядя в эти глаза, нашел небольшой клочок земли, на который можно опереться, и, если я упущу из виду этого человека, снова лишусь даже этой маленькой опоры. — Просто решил, что на сегодня уже хватит.

      — О, не ожидал, что в этой компании может встретиться хоть один адекватный человек, — улыбнулся парень, все-таки разрывая зрительный контакт и приземляясь на старенькую табуретку, при этом по-хозяйски доставая из ящика в столе мятую пачку сигарет и тут же прикуривая.

      — А себя в расчет не берешь?

      — А человек, который практически из сплошного тумана дыма зачем-то выходит курить на кухню, достоин этого звания? — лукаво посмотрел на меня парень, с чувством затягиваясь и, прикрыв глаза, выдохнул дым.

      Где-то на краю сознания невольно подумалось, что даже жаль, что Антон не курит. Ему безумно пошло бы такое же движение. Грация в повседневности. Непринужденность и красота как яркий контраст с состоянием этого клоповника.

      Хмыкнув, неопределенно пожимаю плечами. И, даже не зная, о чем еще говорить с этим парнем, понимаю, что обратно в ту комнату я уже не уйду. Хочется остаться здесь, с ним. Я не знаю, кто этот человек, не знаю его имени, не знаю, что он вообще забыл сегодня среди этой толпы бухих тел. Но это, наверное, и не важно. Чувство, словно я смог поймать руками фантом того прошлого, в котором еще видел в жизни смысл, словно я все-таки могу выбраться из этого болота.

      — Ты не похож на них. — выпустив очередную струйку дыма, тихо сказал парень.

      — На кого?

      — На тех, кто остался там, в комнате, — небрежно указал рукой в сторону неплотно прикрытой двери.

      — Недостаточно бухой? — попытался пошутить я. Почему-то стало неловко. Я даже не задумывался, что в то время, как я изучаю его, он точно так же изучает меня.

      — Недостаточно… скатившийся. — за неимением пепельницы, парень бросил бычок в стоявшую на столе кружку с какой-то жидкостью, но, даже докурив, почему-то тоже не спешил уходить из кухни. Перевел на меня серьезный взгляд, — Ты не выглядишь как любитель подобного времяпрепровождения.

      — И как же я выгляжу? — заинтересованно поднимаю бровь.

      — Как человек, которому есть, что терять.

      — Есть, что терять… — шепотом повторяю слова парня, но тут же встряхиваю головой, отгоняя сразу забравшиеся в нее образы той жизни, что я так старательно пытался оставить позади. — Нет. Вряд ли. Всё, что мог, я уже проебал, — невесело усмехаюсь и, оторвавшись от раковины, привалившись спиной к которой до сих пор стоял, подхожу к столу и сажусь напротив парня.

      — Толя. — после долгой паузы и взаимного гипнотизирования взглядом, произнес парень, выводя меня этим из какого-то подобия транса.

      — Где?

      — В звезде, блядь, — усмехнулся блондин, протягивая мне ладонь. — Я, говорю, мы вроде не знакомы, а значит надо исправлять это упущение. Я Толя.

      — Макс, — улыбнувшись своей тупости, влитой в меня вместе с немалой дозой алкоголя, пожимаю его руку в ответ. — Кстати… А сам ты тут какими судьбами? Ты вроде тоже не похож на тех, этих… — кивок в сторону двери, из-за которой беспрерывной канонадой доносились пьяные возгласы и бесконтрольно громкий смех.

      — О, это самый охуенный комплимент, который я когда-либо слышал, — засмеялся парень, — Надо эту информацию как-нибудь до моей соседки донести, а то она свято верит, что я самый главный обдолбыш в этом мире. — и вдруг, резко задрав голову вверх, громко крикнул: — Слышала, грымза? Не похо-о-ож!

      — Ты… Так ты, типа, тут живешь, что ли? — попытался я сложить этот мутный пазл, то и дело норовящий ускользнуть из поля моего пропитанного алкоголем внимания.