Я ткнул пальцем в одну из самых дорогих бутылок вина, не имея ни малейшего представления, какое оно на вкус, просто надеясь, что оно не будет самым ужасным и хоть немного будет соответствовать своей цене.

      — Спасибо, молодой человек, — просто и непринужденно улыбнулся мужчина, вмиг, благодаря этой улыбке, становясь моложе лет на пять. И, опять же, этот добродушный тон показался совсем не вяжущимся в одну общую картину с первым впечатлением, которое производит внешний вид.

      Потянувшись и легко подхватив с полки пару бутылок, на которые я указал, мужчина, отсалютовав мне одной из них и поймав мой невнятный кивок в ответ, отправился в сторону кассы.

      Проследив взглядом весь его путь до конечной точки, я отвернулся только тогда, когда увидел, насколько фальшиво и старательно улыбается ему наша кассирша Людочка. И лишь отвернувшись, осознал, что и сам до этого момента неотрывно на него пялился. Тьфу ты. Тоже мне, только завидели птицу высокого полета, и все сразу красной ковровой дорожкой стелются ему под ноги. И я туда же. Вот какого черта? Такой лишь посмеется над нами, как над глупой дворовой детворой, что пускает слюни на крутую тачку, случайно заехавшую не в тот двор, и для которых эта машина еще надолго останется самым ярким воспоминаем в их жизни, а потом перешагнет и в ту же секунду забудет о нашем существовании.

      Хмыкнув, я вернулся к своей прерванной работе, доставая из коробки очередную бутылку с булькающим внутри содержимым и аккуратно ставя ее на стеллаж рядом с ее скучающими близняшками.

      Когда коробка опустела, я невольно снова бросил взгляд в сторону кассы. Не то, чтобы мне прям уж так важно было знать, ушел этот не уместившийся в мои рамки понятий о высокомерных богатых снобах мужчина или всё ещё озаряет своим присутствием наш магазин, а заодно и мечты Людочки. Но что-то необъяснимое само притягивало мой взгляд в ту сторону.

      И, когда я посмотрел туда, где в последний раз стоял он, на удивление увидел не спину, облаченную в идеально выглаженный пиджак, и даже не следующего покупателя, а наткнулся на прямо обращенный в свою сторону изучающий взгляд карих глаз. Создавалось впечатление, словно мужчина только и ждал, когда я посмотрю на него. Уголки его губ стремительно поползли вверх, и меня одарили недвусмысленным, выглядящим в этот момент неуместно и даже пошло, подмигиванием. И этот жест словно кричал на весь торговый зал: «Эй, парень, ты думал, я не узнаю? Рыбак рыбака увидел еще за километр отсюда. Смотри же, мы с тобой одной крови. Ты и я.»

      И, наверное, в любое другое время подобный жест остался бы мной проигнорированным или, что более вероятно, и вовсе не замеченным. Но не сегодня. Сегодня и в самом деле перевернутый с ног на голову день. День, когда мне до чертиков надоело таскать на себе этот чертов купол, отделяющий меня от окружающего мира и от населяющих его людей. Именно поэтому взгляд напротив так сверкает удовлетворением и предвкушением, поймав мою ответную улыбку.

      Спустя каких-то пару мгновений обладатель выразительных карих глаз уже стоял всего в нескольких сантиметрах от меня, и при всем явном желании показать расслабленность и спокойствие, выглядел, наоборот, как затаившийся в кустах хищник, который взглядом уже выцепил из толпы свою жертву и упускать ее из вида не намерен.

      — Вам еще что-то подсказать? — отчего-то голос стал вкрадчивым, а ухмылка сама собой выползла на лицо, как бы сильно мне не хотелось ее спрятать.

      — Разве что, когда один молодой человек заканчивает сегодня свою работу. — в тон мне ответил мужчина.

      — И какой же? — этот неумелый флирт со стороны смотрелся, наверное, более, чем убого. Еще оставалось только невинно похлопать глазами, чтобы этими двумя веерами унесло нахер последние скудные остатки моей фантазии, а заодно и словарного запаса.

      — Некий… — ухоженная, явно непривыкшая к ежедневному тяжелому физическому труду рука поползла вверх и небрежно подцепила висящий на моей груди бейдж, — Максим. Продавец-консультант. — с важным видом прочитал мужчина, и не дожидаясь ответной реакции, продолжил, — Молодой такой, симпатичный, с потрясающей улыбкой и копной волос, которую расчесывал в последний раз, очевидно, дня три назад.

      — Эй, я бы попросил! Всё у меня нормально с волосами, — как несмышленый малёк попался на крючок, тут же неосознанно проводя ладонью по волосам в попытке немного их пригладить.

      — Вот видишь, всё-таки умный мальчик — самодовольно усмехнулся мужчина, — А делал вид, что не понимаешь, о ком я.

      — Предпочитаю оставлять свои умозаключения при себе, — буркнул, при этом хватая мужчину за локоть и придвигая ближе к себе.

      Лишь на мгновение на его лице появляется удивление, но потом, когда между ним и витриной еле протискивается весьма объемная женщина, на его лице расцветает понимающая улыбка.

      — А иногда и стоило бы озвучивать некоторые вещи, чтобы избежать быть неправильно понятым, — произнес, так же улыбаясь, но при этом аккуратно провел ладонью по и так не помявшейся от моего прикосновения ткани, словно разглаживая ее.

      — И что же вам озвучить? Как вас, кстати…?

      — Дмитрий. Можно просто Дима.

      — Так вот, просто Дима. Что бы вы хотели, чтобы я вам озвучил? — спросил, понижая голос, чтобы редкие покупатели не имели такой соблазнительной возможности развесить уши. — То, что в наших краях живут обычные люди, и такие, как вы, появляются крайне редко? Настолько редко, что на моей памяти это впервые? А значит, вы не просто так оказались здесь, вам зачем-то нужно было именно в этот район, потому что такому человеку никак не могло быть «по пути» через наши ебеня. Или то, что, раз вам надо было именно в наш район, значит у вас тут дела? Или рассказать о том, много ли я знаю дел, которые решаются в десятом часу вечера и в сопровождении двух бутылок вина? И если говорить честно, то нет, не много… Так о чем вам рассказать, Дмитрий? О том, что я заканчиваю через час и ваши «дела» в этот момент будут в самом разгаре? Или о том, что я, в отличие от ваших «дел» предпочитаю красное вино, а не белое?

      Дима начал ухмыляться еще в самом начале моей речи, и под конец ее уже откровенно улыбался во все свои тридцать два. А потом, легко отодвинув меня, потянулся и достал с полки вино той же марки, что и до этого, только на этот раз красное.

      — Пока ты дорабатываешь, я как раз отменю свои дела. — поведал заговорщическим тоном. — Тем более, я тоже ненавижу белое вино, — подмигнул мне и ушел по направлению к кассе.