Дима целовал настойчиво, собственнически, явно давая понять, что своевольничать и перехватывать инициативу мне не дадут. Впрочем, когда твой рот мучают такие умелые губы, а руки в это время уверенно оглаживают твое истосковавшееся по прикосновениям тело, то ни о каком свержении действующей власти у тебя и мысли не возникает.

      Путешествующие по всему моему телу пальцы не давали ни единого шанса на капитуляцию. Они то нежно поглаживали щеку, уже через секунду сжимая жесткой хваткой шею, притягивая в поцелуе ближе без возможности отстраниться, то зарывались в волосы, не сильно, но властно сжимая их в кулаке и слегка оттягивая, а потом тут же становились до неузнаваемости ласковыми, забирались под футболку и рисовали невидимые рисунки на коже, заставляя пробегать по телу стайки мурашек.

      Я с удивлением отметил про себя, что это было вообще впервые в жизни, чтобы у меня встал на кого-то, столь не похожего на Антона. Плевать, хоть в жизни, хоть через чертов экран, желание всегда вызывал только схожий образ: это всегда были блондины, всегда молодые, всегда высокие, и всегда, всегда в них было хоть что-то от родного, въевшегося мне в самый мозг, в самое сердце, текущего вместе с кровью по венам образа. И факт, что у меня, похоже, наконец, получилось соскочить с этой иглы и свернуть с главной дороги на небольшое, с виду неприметное ответвление, вызывал в душе дикое ликование.

      Впрочем, столь дружелюбный отклик моего организма, надолго не стал секретом и для Димы, чья рука плавно с живота перетекла прямо на выпирающий бугор на моих джинсах.

      Мужчина в последний раз оттянул зубами мою губу и отстранился, при этом хищно ухмыльнувшись, и тут же перевел свое внимание на эпицентр всех моих в этот момент желаний и мыслей.

      Легкие поглаживания по жесткой ткани не принесли удовлетворения ни мне, ни ему, поэтому эта ненужная и казавшаяся сейчас такой глупой одежда, вместе с трусами уже через пару секунд полетела куда-то в противоположную сторону комнаты, а мой изнывающий от одиночества и жажды общения член тут же был крепко обнят теплой, не менее жаждущей общения, ладонью.

      Короткий взгляд глаза в глаза, легкий толчок ладонью в грудь, как призыв откинуться на спинку дивана и расслабиться, и вот, меня накрывает волной, когда я чувствую мягкое и теплое прикосновение языка к головке. Не могу сдержать стона от этого ощущения, и, услышав в ответ самодовольный смешок, лишь перемещаю свою ладонь на голову мужчины, давая понять, что сейчас мне нужны явно не его мысли на эту тему, а кое-что другое.

      Впрочем, Дима и не думает сопротивляться, след в след шагая за моими желаниями: он то заглатывает член наполовину, при этом старательно работая языком; то тут же, словно понимая, что мне этого мало, отдает все внимание заскучавшим яичкам, втягивая их поочередно в рот и смакуя как самый изысканный в мире десерт; то резко, выбивая весь воздух из моих легких, насаживается на член ртом до самого конца, что я головкой чувствую вибрацию его горла, и эта вибрация волнами возбуждения разливается по всему телу.

      Такой умелый минет для меня был совершенно в новинку. Те жалкие потуги Толи, что он изредка себе позволял в отношении меня, и в сравнение никакое не шли с тем, какое наслаждение мне сейчас доставлял этот случайный знакомый, который по какой-то необъяснимой причине вдруг оказался в этот вечер со мной один на один.

      И, когда я ощутил приближение оргазма, на долю мгновения даже проскользнуло сожаление, что его рот оказался настолько умелым, что, совместившись с моим немалым воздержанием, теперь так стремительно подводил меня к черте, не давая и шанса хоть немного продлить эти ощущения.

      — Я… сейчас… — всё, что успел сказать, в эту же секунду изливаясь в рот мужчине, который, жадно глотая сперму, а потом вылизывая от ее остатков мой ствол, похоже, совсем был не против, чтобы его не предупреждали и вовсе.

      — Вкусный, — довольно облизнулся Дима, переводя свой затуманенный взгляд на меня. — Если ты не против, я сейчас быстро схожу в душ, и продолжим, — подмигнул, тут же поднимаясь и спешно покидая комнату, оставляя мое расслабленное после оргазма тело приходить в себя в одиночестве.

      Из ванной послышался мерный шум воды, а в голове поселился приятный вакуум. Мысли больше не донимали и, попрятавшись по углам, оставили меня в покое. Было просто легко и хорошо.

      Я оттолкнулся от спинки дивана, на которой до этого развалился, и взяв в руку свой бокал с красной жидкостью, сделал пару глотков.

      — Черт. А неплохо, — сказал сам себе, устраиваясь на диване поудобнее и время от времени прикладываясь к бокалу с резко ставшим не таким уж и дрянным вином.

  Часть 12

      Через какое-то время шум в ванной стих. Я поставил уже опустевший бокал на место и весь подобрался в предвкушении. Мысль о том, что если Дима так божественно может делать минет, то в постели он должен быть просто зверем, никак не давала мне покоя.

      И я уже представлял, как отмывшись от рабочих будней, он выйдет из душа и накинется на меня. Не медля и не задавая вопросов просто возьмет то, что ему надо, и так, как это нужно мне.

      Но почему-то, когда он вошел в комнату, что-то в нем явно было не так. Да, он остался таким же статным, таким же высоким и красивым мужчиной, каким я его и увидел сегодня впервые, правда образ в этот раз дополнял не дорогущий костюм, а нелепое зеленое полотенце, повязанное на голые бедра. Но чего-то все равно не хватало. Словно исчезла эта его бессменная уверенность, исчезла улыбка, что он дарил мне совсем недавно, исчез тот яркий блеск в глазах, оставив на своем месте только необоснованное напряжение.

      Что могло произойти с ним там, в душе, что обещание скоро вернуться и плескавшееся при этом желание в его глазах вдруг сменились на скованность и неуверенность? Он стоял возле двери, не решаясь переступить порог и войти вглубь комнаты. Впрочем, мне он уйти в свои мысли и задуматься о происходящем времени и возможности тоже не давал, так, может, то же самое сейчас нужно и ему?

      Я поднялся с дивана, тут же замечая, как взгляд Димы стал более осознанным, словно это действие вывело его из ступора. На лице мужчины появилась, хоть и не полная уверенности, но улыбка, а значит, еще не все потерянно.

      Я стянул с себя все еще мешающуюся на теле футболку и подошел к нему ближе, ловя его взгляд своим, и, хоть и не понимал причин поведения мужчины, попытался вложить во взгляд всю свою уверенность, дать понять: что бы там ни случилось — всё будет хорошо.