Когда в пещеру вбежали земляне, все присутствующие в ней керкары замерли, как будто охваченные столбняком, потом раздался такой скрежет жвалами, такой стрёкот, будто собрались вместе миллионы кузнечиков. Наверное, керкары обсуждали такое нарушение всех норм и приличий – двуногие в святом месте – зале тренировок воинов! Как это так?! Что позволяют себе эти наглые существа? Несколько десятков многоножек сорвались с места и бросились к стоящим у входа людям и сгрудились вокруг них, размахивая оружием. Провожатый керкар поднял две передние пары ‘рук’ над головой и так заверещал на весь зал, что те, кто стоял рядом с намерением снести башку зарвавшимся двуногим, затихли, склонили головы, как будто в поклоне и разошлись в сторону. На месте остались только пятеро керкаров, один из которых защёлкал жвалами, видимо, что-то бурно говоря своему оппоненту. Провожатый ответил ему, он снова защёлкал, и так продолжалось минуты три, пока керкар не сказал на языке зелёных:

– Это предводитель одного из боевых отрядов керкаров. Он говорит, что мягкотелым двуногим не месте в пещере, где тренируются воины подземного народа, потому, что это место свято, а ещё – такие жалкие ничтожные и слабые червяки всё равно ничему не научатся, лишь только займут место на площадке. И он сбрасывает с себя ответственность за то, что двуногих случайно могут покалечить могучие воины керкаров, задев их своими мощными лапами. В общем – он не желает вашего присутствия и считает вас жалкими червями.

– А что, Мать Роя не дала ему указания содействовать нам в тренировках? – удивлённо спросила Лера.

– Твоё присутствие вообще тут невозможно – пояснил керкар – предназначение самки в получении порции семени внутрь и в выдаче оплодотворённых яиц! А не в размахивании копьём! Что касается Матери Роя – она решает много проблем, в том числе и эту. Воины Роя более самостоятельны в инициативе – иначе не смогли бы воевать как следует – конечно, они не пойдут против Её воли, но…никто не мешает им отлупить вас так, что вы неделю не сможете не то что ходить – доползти до отхожего места. Учтите это.

– Где-то я уже слышала про предназначение самок – ядовито шепнула Лера и скривила губы.

– А с чего он взял, что удастся нас так отлупить – прищурился Слава – его наглость беспредельна! Моя самка бьётся не хуже его, притом голыми руками. Если хочется узнать, что с ним будет – давайте устроим показательный бой! Я бы и сам мог выступить, но я псионик и у него нет никаких шансов против меня. Что касается Леры – им ещё поучиться надо драться не хуже неё. Переведи это всё наглому типу.

Керкар-провожатый хмыкнул и застрекотал. Командир отряда слушал молча, потом издал какой-то звук, сродни скрежету ножа по сковороде – видимо яростно хохотал, затем бросил копьё, мгновенно подхваченное одним из его спутников и указал рукой на Леру.

Слава посмотрел на неё и тихо спросил:

– Ты как, сможешь? Или отменить? Медицинские слизняки у нас есть – штук десять. Если что – полечим.

– Норма – сжав зубы ответила Лера, расстёгивая комбинезон – только раздеться надо. Я привыкла биться без одежды и она сковывает мне движения, отнимая доли секунды. С этими парнями глаз да глаз…больно уж быстрые.

– Верно. И вот что – не старайся оставить его в живых – а то будешь думать, как не покалечить, и проиграешь. Слышала, что они говорили? Избить нас, чтобы мы не смогли даже ходить! Наглецы…

Слава обернулся к провожатому, и сказал:

– Если моя самка его покалечит, или убьёт – будут какие-то последствия для нас? Это как-то отразится на наши отношения с роями?

– Нет. Никаким образом. Если она и взаправду сможет победить одного из наших лучших бойцов – ваш авторитет только укрепится. А если наш боец погибнет – что же, пусть его душа покоится в большой пещере, полной самок и вкусной еды. Чему быть, то и будет.

Слава кивнул головой и сделал приглашающий жест для керкара-бойца, зазывая его в центр импровизированной арены, образованной сотнями многоножек, собравшихся поглядеть на поединок. Потом обнял обнажённую, уже разминавшуюся Леру и тихо шепнул:

– Не дай себя убить. Иначе мне придётся из-за тебя убить их всех. Не играй – разорви его как можно быстрее.

Лера кивнула головой и вышла вперёд. На её гладком теле играли мышцы и невольно Слава залюбовался – она была так красива, так экзотична с её смуглой кожей и леопардовыми пятнами на нём, что ему захотелось уединиться с ней в своей комнате. Он выбросил дурные мысли из головы и приготовился смотреть бой.

Слава был уверен в победе Леры, но всё-таки слегка опасался неожиданностей – бой есть бой, предсказать наверняка ничего нельзя.

Глава 9

В пещере слышалось лишь тихое стрекотание, пощёлкивание жвал, да негромкое лязганье клинков, когда они случайно соприкасались друг с другом. Вокруг столпились все керкары, что были рядом.

Лера стояла такая маленькая, такая хрупкая перед здоровенной многоножкой, весящей минимум как раза в два больше, чем она. Её смуглая, стройная фигурка казалась совсем детской на фоне белого, как личинка майского жука, воина керкаров – казалась детской – но только с первого взгляда. Круглые, мускулистые бёдра, небольшая, крепкая грудь взрослой женщины сразу развеивала все сомнения в том, что перед наблюдателем стоит вполне состоявшаяся, созревшая и очень даже сексуальная девушка.

У Славы кольнуло в сердце – правильно ли он поступил, выставив Леру на бой с этим чудовищем? Почему он не сам вызвался драться? Почему он рискует единственным человеком, который ему дороже всех в этом мире, а может и во всех мирах? Он клял себя за то, что решился на риск, и уже дёрнулся остановить Леру, переиграть всё заново…и тут бой начался. Просто, без изысков, поклонов и расшаркиваний. Без деклараций о намерениях и угрожающих выкриков.

Керкар напал мгновенно, размазавшись в белую линию, протянувшуюся разделительной дорожной полосой прямо к тёмной фигурке Леры. Она стояла спокойно, как будто скучая, заведя руки за спину и отставив правую, согнутую в колене ногу немного вперёд. У Славы ухнуло сердце, опустившись до самых пяток, ещё доля секунды и он бы начал крушить всё вокруг, уверенный, что Лера попала в беду – атака керкара была такой неожиданной, такой стремительной, что никакой человек не смог бы её отразить. Но Лера уже не была человеком, в том понимании, в каком принято это понятие – человек разумный. Её уровень был гораздо выше, на несколько ступеней, это точно.

Никакой боец человеческого рода не смог бы совершать такие быстрые движения, сродни движениям мангуста, или колибри. Вот – только что её фигурка преграждала дорогу живой белой ленте, и через кратчайшую долю секунды она уже стояла в стороне, в боевой стойке и от красивой девушки осталось только воспоминание – в яростной, воющей мегере, с горящими глазами и выпущенными стальными когтями узнать её было мудрено.

Керкар, пролетавший мимо неё со скоростью стрелы, получил три глубокие раны, глубиной сантиметра три и длиной полтора метра. Из них брызнула жидкость, похожая на гной, белесая и густая, забрызгав всё вокруг крупными липкими каплями.

Керкар защёлкал жвалами, задёргался, потом взвыл высокой трелью и из толпы керкаров, молча наблюдающих за поединком, вылетело большое копьё, которое он подхватил передней парой лап. После этого он снова напал на Леру, уже с оружием в руках. Копьё мелькало, как вертолётный винт и Слава снова испугался до такой степени, что на мгновение прикрыл глаза от страха за подругу. Когда открыл – копьё, сломанное пополам, уже летело в сторону, а разъярённый клубок когтей и стальных мышц, ранее скрывавшихся под милой внешностью, рвал на куски то, что ранее было опасным и могучим керкаром, грозой Алусии.

Всё закончилось за несколько секунд – керкар слабо шевелился на полу пещеры, а Лера снова стояла, как скромная девушка – вот только почему-то обнажённая, и покрытая почти целиком, с ног до головы, белесой липкой жидкостью.