— Значит, рейс на окраину, — рассматривая координаты, высветившиеся на экране штурманского дисплея, пробурчал космолетчик. — Старпом, обеспечьте приемку груза, — приказал он по громкой связи, увидев на экране подъехавший к кораблю грузовоз космопорта. — Экипажу — получасовая готовность.
Шум на мостике усилился. Члены команды включали приборы. Послышались шумы раскручивающихся электродвигателей и свист стравливаемого воздуха.
— Дежурный, проводите гостей в их каюты, — отдал приказ капитан. — Старт через двадцать три минуты.
Перегрузка мягко вдавила Альбрайта в компенсационное кресло. «Могучий» не рвал со старта, а неторопливо начинал разгон, как опытный стайер, не тратя на него сил, в предвидении длинной дистанции.
После выхода на ходовой режим Варс, согласно заложенной в него программе, впал в сонное состояние, что давало Кунице и Дину свободу действий и освобождало от постоянного надзора за ним.
Спустя сутки после старта Куница, не скрываясь, прошел в корабельный трюм и начал осматривать маркировки контейнеров, погруженных на Альбосиде. Найдя нужную, он с помощью грузовой тали достал контейнер и открыл его. На дне, уютно свернувшись, мирно посапывая, спал доктор. Справа и слева от него, один к другому, были уложены свертки, пакеты, коробки, плотно скрепленные между собой и принайтованные к стенкам хранилища. Капитан вскрыл одну из коробок и, достав инъектор, сделал укол в шею спящего эскулапа. Через минуту доктор открыл глаза и снизу вверх посмотрел на Куницу.
— На кой черт, скажите мне, я с вами связался? — пробормотал он спросонья хриплым голосом. — Поспать человеку не дадут.
— Не бурчи, старина. Можно подумать, ты вообще спишь. Тебе и предложили участие в этой операции, потому что кличка у тебя среди твоих студиозов Бессонница. Теперь потерпи, прочувствуй на своей шкуре, что значит будить на лекциях бедолаг безответных.
— Все-то вы знаете. Еще что-нибудь скажешь, уложу в этот ящик до конца полета, — продолжал ворчать доктор, выбираясь из своего кокона и разминая мышцы.
Закрыв контейнер и поставив его на место, они, никого не встретив, прошли в пустую каюту, предназначенную для Варса. Вскоре Куница с Дином привели туда начальника службы безопасности «Эмигота».
— Ну что, сразу и начнем? — спросил психолог, наскоро осмотрев сонного руководителя экспедиции.
— Если ты готов, то давай, — согласился Куница. — Я просто сгораю от любопытства — так хочется побеседовать с этим господином, — добавил он, заводя руки Варса за высокую спинку кресла и застегивая на них наручники. — Дополнительное психологическое воздействие, — пояснил он, заметив, что Альбрайт хочет его остановить.
— В каком режиме господа хотят работать? — Доктор продолжал ерничать.
— Буди его полностью. Думаю, ломать его долго не придется. Не та для него обстановка, — проговорил капитан.
Доктор сделал укол своему пациенту и хлопнул перед его лицом в ладоши.
Через минуту Варс открыл глаза и вполне осмысленно обвел взглядом каюту.
— Ну что, Генрих, все вспомнил или для этого тебе нужно время? — спросил Куница, устраиваясь напротив пленника.
— Кто вы такие и что тут делаете? Сейчас я вызову охрану. — Варс попытался встать и только тут почувствовал, что его руки скованы за спиной.
— Значит, все не вспомнил, — ехидно сообщил присутствующим Куница. — Ты пока послушай. — И он включил диктофон с записью допроса в кабинете Форша. — А когда мне понадобится охрана, я ее сам вызову.
В каюте наступила тишина. С первых же прозвучавших фраз начальник службы безопасности все понял, но терпеливо прослушал всю запись до конца. Сидевшим против него профессионалам было понятно, что он не столько слушает свою речь, сколько просчитывает варианты возможного развития событий и способы своего освобождения.
Когда запись закончилась, Куница не дал Варсу ни мгновения передышки.
— Ты, Генрих, отработанный материал. Помещать тебя в тюрьму все равно что брать грех на душу, убив тебя. Там ты не проживешь и суток. А велик ли грех? За тобой столько всего числится, что и во грехи мне это не зачтется. Давай, Генрих, рассказывай, что вы в «Эмиготе» придумали по вопросу захвата власти в Федерации и что твой подельник, Эффенар, делать дальше собирается?
— Сведения, полученные от гражданина под воздействием…
— Генрих, у тебя плохо со слухом или с головой? — Куница не дал ему договорить. — Никуда никаких полученных от тебя сведений я передавать не буду. Тебя тоже никому не отдам. Я не федеральный агент и никому, в том числе Федерации, ничего не должен. Ты считаешь, что доказательств твоей вины нет, а те, что есть, получены незаконно и суд их не примет? Согласен с тобой. Суд их не примет, потому что о них никогда ничего не узнает. Лично мне этих доказательств вполне достаточно. Чтобы развеять твои последние надежды, скажу — я капитан Куница со Свободы. Если ты по-прежнему, как баран, упираешься рогами, то сейчас док сделает тебе укол, и ты все расскажешь. Если не успеешь, он сделает второй. За последствия ни я, ни он ответственности не несем. Решение принял ты. Оставшуюся часть жизни проведешь в клинике «Эмигота», если они ее не закроют, после того как исчез Форш, кстати, вывезенный из нее тобой. На все размышления тебе минута.
— Что вы хотите знать? — сломался Варс.
— Начинай с самого начала, мы никуда не торопимся.
Варс непрерывно говорил три часа. Несколько раз попросил напиться. По ходу его исповеди Куница и Альбрайт задали не один вопрос. Когда начальник службы безопасности иссяк, Куница, покрутив головой, сказал:
— Ай вовремя мы к вам зашли. Ты посмотри, — обратился он к Дину, — какие благодарные люди. Эффенар открыл им возможность параллельные миры посещать, а они ему смертный приговор вынесли, без обжалования.
Куница кивнул Доку, находившемуся во время всего допроса за спиной Варса.
Укол в шею — и начальник службы безопасности «Эмигота» мгновенно уснул в кресле.
— Отдыхай, док, — произнес Куница, поднимаясь. — Бар, полный напитков. Еда в шкафу. Разберешься. Закрой за нами. Мы пойдем покумекаем. Может, что еще дельное в голову придет.
— Ты смотри, какой предусмотрительный, внедрил к Эффенару своего человека, — продолжал уже в коридоре Куница. — Профессора, значит, к стенке. Помощника этого представят как автора. Права на открытие зарегистрируют на «Эмигот», и никаких следов. Ловкачи.
— Большие деньги отрицают наличие совести и честности. Вот информацию по Сумалину мы получили хорошую, но думаю, Клест там тоже ушами не хлопал, так что запас прочности у нас есть. Вот только сколько нам придется прождать у перехода, пока откроется дверь? — задумчиво произнес Альбрайт.
— Может, махнем сами? — спросил Куница.
— Нет, рисковать мы не будем. Эффенару нужен Вольгениум. Он должен его получить и для этого сделает все.
— Ладно, давай ложиться спать. Время быстрее пройдет. Торчать нам еще в точке перехода недели две. И зачем они отправили корабль раньше времени? Обусловленный срок только седьмого. Лететь неделю. Ждать потом замаемся.
Вскоре в каюте наступила тишина. План проникновения на Сгон и захват энергостанций был давно и тщательно проработан. Вносить в него изменения нужно было на свежую голову и только в крайнем случае.
Несмотря на отсутствие каких-либо обязанностей на корабле, время перелета до точки перехода для Дина и Куницы пролетело незаметно. О истинной цели полета во всем экипаже знали только штурман корабля и пилот, третий раз летевшие на Сгон. Даже капитан со слов Варса не догадывался, куда они прибудут в конце путешествия. Специальная навигационная программа на капитанском дисплее покажет ему обычную картину знакомого звездного неба и проложенного курса. Ожидание у точки перехода, каприз заказчика. Для остальных членов экипажа планета, раскинувшаяся внизу, просто очередная остановка для передачи груза получателю.
Альбрайт и Куница знали, что на корабле будут зомбированные люди, и в связи с этим Док получил от Поронски подробную методику снятия пси-программы. Зомби до программирования были обычными людьми, заключившими контракт с вербовщиками на работу в другой планетной системе в течение трех лет. Все бывшие военные с хорошей физической подготовкой.