По плану Дина Док должен был снять кодирующую их поведение программу, после чего им собирались объяснить, в какой переплет они попали. В случае согласия сотрудничества они должны были помочь диверсантам или быть изолированными до окончания операции. Изоляция должна была ожидать и весь экипаж корабля с момента, когда он повиснет на орбите Сгона. На борту должны были остаться трое диверсантов — пилот, один из бойцов и инженер-двигателист.

За сутки до прилета в точку ожидания Куница и Альбрайт освободили из контейнеров еще шестерых членов отряда и перенесли оружие. В каютах стало немного тесновато. Крепкие парни, добровольно вызвавшиеся в этот рейд, были профессионалами спецопераций и состояли на службе космофлота Свободы.

Начался следующий этап реализации плана, ответственность за который нес доктор. Все десять зомбированных, после снятия с них пси-программы, оказались приличными ребятами. Получив должные объяснения, каждый сначала ругал себя, а потом начинал сыпать угрозами в адрес вербовщиков и благодарить спасителей. Все без оговорок согласились помочь, и еще до начала торможения отряд Альбрайта пополнился воинским подразделением. Парни вернулись в свою каюту и как раньше вели себя тихо и безразлично к окружающей обстановке.

Сигнал торможения застал Куницу и Альбрайта в рубке управления. Оба были хорошими собеседниками, и в период спокойных вахт капитан смотрел сквозь пальцы на нарушение инструкций о наличии в центральном посту посторонних. Как только корабль замер, Дин рубанул ладонью по шее штурмана, выхватил из-под куртки скорострельный Смерч и, шагнув в сторону, приставил его ствол к голове пилота.

— Спокойно, капитан, — с другой стороны подал голос Куница, держа под прицелом остальных членов вахты и капитана.

В рубку стали вбегать крепкие парни в камуфляже. Дежурной смене быстро надели наручники и вывели в коридор. Место пилота уверенно занял один из нападавших, а в кресле штурмана начала устраиваться хорошо сложенная блондинка с распущенными волосами.

Капитан «Могучего» так и остался сидеть под прицелом Куницы, приоткрыв рот от удивления. Блондинка, повернувшись в его сторону, весело подмигнула.

— Пойдемте, Вернер. Нам надо поговорить, — пригласил за собой растерявшегося капитана Альбрайт.

Он отвел космолетчика в его каюту и, предъявив ему документы федерального агента, изготовленные на Свободе, потребовал от капитана сотрудничества в проведении спецоперации по ликвидации банды контрабандистов, членами которой были штурман и пилот корабля. Капитану ничего не оставалось делать, как согласиться. В случае отказа он бы являлся соучастником преступления. По его приказу все члены экипажа собрались в кают-компании, и капитан, доложив им создавшуюся на корабле обстановку, потребовал полного подчинения агентам федеральной службы.

Теперь диверсантам оставалось только ждать. Группа настроилась на долгое ожидание, но сигнал близкого возмущения поля гравитации прозвучал на третьи сутки. Согласно программе, двигатели сразу начали разгон в точку перехода. Впереди плотная чернота космоса начала пульсировать. Звезды по краям поля возмущения стали двоиться и исчезать одна за другой. Звездолет шел прямо в эпицентр создающегося космического коллапса. Еще несколько секунд — и экраны, вспыхнув ярким светом, померкли, гул работающего оборудования исчез. Мгновения — и мониторы центральной рубки вспыхнули, вновь распахивая перед космолетчиками бездну пространства, усеянную мириадами звезд.

— Есть пеленг, — раздался из штурманского кресла радостный девичий голос, и в рубке грянуло одновременно грозное и радостное «Ура!».

Из которой понятно, что она и последняя.

«Могучий» висел на орбите Сгона, и диверсанты занимали свои места в челноке. До начала завершающего этапа операции оставалось не более часа.

К планете они подошли с таким расчетом, чтобы десантирование на Сумалин происходило в ночное время суток. Варс уже поговорил с диспетчерской службой острова, представил Дина и обменялся несколькими фразами с Киалисом, руководящим операцией на планете. Но до сих пор ни Киалис, ни Варс не смогли связаться с профессором Эффенаром. Индюк куда-то пропал или преднамеренно не выходил на связь.

Еще одна странность состояла в том, что после перехода их никто не встретил. В операции «Эмигота» был задействован аварийный вариант, а руководитель одного из основных этапов ее проведения не встретил корабль с прибывшей группой.

Альбрайт успокаивал себя. Если бы изменения планов Эффенара были кардинальны, то им бы просто не открыли точку перехода, но все же тревога нарастала.

Сейчас не стоило задавать вопросы Киалису или торопить диспетчерскую службу в розыске Эффенара. На планету прибыл фактический руководитель всей операции, и подчиненные лица сами должны спешить к нему.

Ночное время Дин выбрал потому, что ни на секунду не сомневался, что непоседливый характер Клеста принесет свои результаты. С орбиты он просигналил лейтенанту двумя вспышками тормозного двигателя, и созданная Клестом эстафетная цепочка, начинавшаяся у ближайшей обсерватории, должна была доставить на базу разведчика информацию, что прибыли свои.

Первый рейс челнока был обычным рейсом, доставившим необходимое оборудование и людей. Операция должна начаться по сигналу, поданному Альбрайтом. На территории Сумалина люди «Эмигота» не носили комплексов Хамелеон. Они были нужны только на первоначальном этапе операции. По мнению психологов концерна, необычный вид представителей более развитой цивилизации подтверждает ее реалистичность, больше соответствует сложившимся представлениям об инопланетянах у населения. Внешность должна вызывать некоторую долю симпатии. Все эти рекомендации были учтены при проведении операции по захвату планеты.

Руководители «Эмигота» не хотели вообще оставлять никаких следов пребывания людей на Сгоне. С момента, когда Сумалин был передан в безраздельное пользование киммерийцам, ношение комплексов перестало быть необходимостью. Позже рядом с преступниками от «Эмигота» не осталось ни одного сгонца, способного сообщить кому-либо тайну внешности пришельцев.

Перед спуском на планету Доктор основательно поработал с Варсом. Было необходимо несколько изменить программу кодирования его психики. Зомбирование предполагает подчинение, а следовательно, накладывает специфический поведенческий характер действий. В варианте с Варсом этого необходимо было избежать. Чтобы иметь возможность отдавать приказы и принимать решения, минуя начальника службы безопасности, Дину на Сгоне была уготована роль директора концерна по внешним связям. Над своим новым имиджем Альбрайт усиленно работал и создал, как выразился док, прекрасный типаж беспринципного и жестокого дельца. Варс должен был подтвердить созданную легенду и самоустраниться от принятия решений. Док почти не играл роль. Он был советником Альбрайта по вопросам психологии и прибыл для проверки психического состояния состава базы. Остальные доставленные на Сгон с корабля представляли собой обыкновенную толпу зомбированных солдат.

Диверсанты не собирались долго мучить себя этим спектаклем. На острове, согласно показаниям Варса, должны были находиться всего десять человек, не подвергавшихся психокоррекции, и до тридцати солдат охраны. Остальной контингент состоял из подвергшихся психической обработке сгонцев, превращенных в бессловесных животных.

Если бы Эффенар был на острове, Альбрайт уже в первые часы пребывания отдал бы приказ по захвату базы, но профессор куда-то исчез. Этот вопрос беспокоил его, не давая ему возможности почти сразу после посадки приступить к реализации конечного этапа плана операции.

Челнок опустился на уже знакомую десантнику площадку, с которой он несколько месяцев назад покинул Сгон. Двигатели смолкли, и поднятая ими пыль начала оседать. Альбрайт переглянулся с доктором, махнул рукой Варсу и двинулся к опустившемуся на поверхность трапу, где их ожидали три человека.