— Правда? И чем же?

Он рассмеялся мягким смехом, таким, от которого у женщин по спине пробегает дрожь, чего не избежала и Лиззи; хотя она была из Уилсон-Крика и знала Вольфа довольно хорошо, это отнюдь не означало, что она не была восприимчива к его чувственному очарованию. Возможно, на нее производили некоторое впечатление его успехи.

— Очень многим. Скажем, тем, что я хочу вас узнать поближе.

— Это приятно. — Она-то его прекрасно знала.

Подали блюда, и Лиззи перевела разговор на тему стоимости жилья в городе, поскольку внимательно прочитывала «Нью-Йорк тайме» и довольно неплохо разбиралась в этих вопросах. Да и тема была относительно безопасной. Майкл все время продолжал испытующе разглядывать ее, загадочно при этом улыбаясь. Лиззи быстро, но очень аккуратно поела и отказалась от десерта и предложения отправиться к Майклу на чашечку кофе. От этой мысли ее волосы вместе с париком едва не встали дыбом.

— Честно говоря, мне крайне необходимо вернуться в офис и кое-что доделать, — твердо, но так, чтобы не обидеть его, ответила она. — Много работы.

— Впрочем, как и у меня. Всегда не успеваешь что-нибудь довести до конца. Позвольте мне отвезти вас домой.

— В этом нет необходимости. Спасибо.

К счастью, он не стал настаивать и, взяв ее под руку, повел на улицу в ночную прохладу и поймал такси. Он не позволил ей заплатить за ужин, чему она несказанно обрадовалась, хотя и протестовала для виду. Что бы он подумал, если бы обнаружил, чем она расплачивается? Наверное, она единственная тридцатилетняя женщина в Штатах, не имеющая кредитной карточки.

— С нетерпением буду ждать новой встречи с вами, Элизабет. Как приятно видеться с человеком, который не напоминает тебе о работе.

Она не успела и заметить, когда он впервые назвал ее по имени. Лиззи это не понравилось. Во что она ввязалась?

— Да, иногда это доставляет удовольствие. Но вы любите свою работу так же, как я люблю свою. Поэтому-то мы и знаем толк в своем деле. Кстати, нам предстоит обсудить проект и кое-какие детали.

Он улыбнулся, и Лиззи заметила, что глаза его весело поблескивают.

— Обязательно. Как насчет того, чтобы встретиться у меня в офисе завтра в десять?

— Меня это устраивает. Спокойной ночи.

Он сделал движение к ней, но в эту минуту подъехала машина и она села в нее, еще раз пообещав быть в назначенное время. Перед тем как назвать адрес, она убедилась, что дверца закрылась, и попросила водителя отвезти ее в гостиницу. И только после того, как они проехали два квартала, она сняла парик и встряхнула головой. Теперь Майкл казался ей гораздо более привлекательным, чем она могла представить, более светским и даже более богатым, но, несмотря на все эти качества, оставался прежним простаком.

Впервые Лиззи почувствовала, что ее план заработал. Ее первое и единственное знакомство в Нью-Йорке начинало давать плоды! Она, Лиззи Олсон из Уичито, что в штате Канзас, будет дизайнером в Манхэттене.

И старина Майкл поможет ей в этом.

Поздним вечером того же дня Майкл позвонил в Уилсон-Крик. Трубку подняла Мейбл Вольф. Они обменялись приветствиями, и только после этого он спросил:

— Мам, а что слышно о Лиззи Олсон?

— Лиззи? Хм… а-а… почему ты спрашиваешь?

Так, значит, и мать замешана. Днем, после звонка этой женщины и приглашения на обед, он уселся в кресло в своем кабинете и уставился в потолок, стараясь сопоставить разные вещи: рыжие волосы, ослепительная улыбка, дизайн, характер. Нет, она не шпионка. Ничего в офисе не пропало, все лежало на своих местах в полном порядке. Не была она и дизайнером Элизабет Гест, потому что Окс оставила ему записку, что во всем городе дизайнера с таким именем нет, не говоря уже про Семьдесят вторую улицу. Так кто же она, эта Элизабет Гест?

Покопавшись в памяти, он пришел к заключению, что это может быть Лиззи Олсон… полнощекая рыжеволосая Лиззи. Она долгое время работала в магазине его родителей. Именно она и ее подруга Люси Тервилигер были самыми запоминающимися фигурами из персонала магазина. Еще тогда она проявляла склонность к дизайну и любила вмешиваться не в свои дела. Она и советы давала покупателям, что и как выбирать. Но Лиззи была из того прошлого, о котором ему не очень хотелось вспоминать. Родители жили недалеко, и ему не составляло никакого труда набрать номер или даже слетать к ним на самолете, но он предпочитал думать, что их разделяют десятки тысяч километров и долгие, долгие годы. Он не хотел ничего менять. И уж тем более не хотел, чтобы кто-либо, будь то Лиззи Олсон или кто-то еще, приезжал в Нью-Йорк.

— Майкл?!

— Да, мам. — Если он правильно определил, что женщиной, стоявшей на его столе, была Лиззи Олсон, значит, и его мать тоже причастна к этому делу. Где же еще она могла раздобыть фирменный бланк и узнать имя Исаака Перла?

— Я спрашиваю, почему тебя заинтересовала Лиззи Олсон?

— Просто любопытно узнать.

— Ты знаешь, она ведь очень талантлива.

— Я сам знаю, — сухо согласился он, вспоминая про маскарад, который Лиззи перед ним разыгрывала. — Она больше не преподает основы искусства в высшей школе?

— Нет. Она бросила это занятие три или четыре года назад. Когда она закончила колледж, у нее внезапно умер отец и пришлось помогать семье. Ее сестре Хильде было тогда всего шестнадцать, а тут еще приходилось следить за фермой — слишком многое сразу навалилось. Лиззи преподавала в местной школе несколько лет, пока сестра не вышла замуж за брата ее подруги и не переехала к мужу. А теперь их мать сама со всем справляется. Настоящая фермерша. Ты помнишь ее?

«Слишком хорошо», — подумал Вольф. Мать явно нервничала, это он сразу понял по ее голосу. Она отлично знала, что он не любил слушать городские новости. Эти разговоры про Уилсон-Крик вообще раздражали его больше всего.

— А куда она делась после того, как перестала преподавать? — спросил он, направляя разговор в нужное русло.

— В Уичито.

— И чем она там занималась?

— Работала.

— Мам, ты мне что-то недоговариваешь?

— Не говори ерунды.

— Лиззи по-прежнему там?

— Она говорила о… Майкл, будь с ней поласковей.

Он рассмеялся.

— Мама, ты всегда была плохим сообщником.

— Я старалась, Майкл, — проговорила она точно таким же тоном, каким многие годы назад просила его убрать свою комнату.

— Она была замужем? — спросил он и тут же пожалел об этом. Зачем ему знать?

— Нет, — без комментариев ответила мать.

Вольф разозлился сам на себя, про это он и не собирался выспрашивать.

— Так ты мне не скажешь, что вы там задумали?

Он живо представил себе, как мать упрямо сжала губы, и сам, как бы инстинктивно, тоже сжал их.

— Это не мое дело, — ответила она, наконец.

— Ну, как хочешь, но за нее не волнуйся.

— Будь добр с ней.

— Это уж как она заслуживает.

Повесив трубку и налив себе виски, он уставился в окно, за линию горизонта, и стал размышлять о том, что задумала Элизабет Гест, то есть Лиззи Олсон. То, что это было одно и то же лицо, теперь не вызывало у него никаких сомнений. И ему даже захотелось поиграть в эту игру. Он отказывался от затеи проводить ремонт или что-нибудь вроде этого целых восемь лет, и наверняка помнил бы, если бы что-то побудило его изменить решение. Ничего, что ее поддельное письмо теряло свою обязательность. Ничего, что Исаака Перла кремировали и на церемонии присутствовали только близкие друзья и родственники.

Майкл Вольф помнил ослепительную улыбку Лиззи Олсон. Он очень хорошо ее помнил.

Ровно в десять часов утра следующего дня Лиззи Олсон стояла на пороге его офиса, стараясь приглушить чувство самоуверенности и даже некоторой эйфории, возникшее еще вчера вечером. Успех пришел к ней. А Майкл самый настоящий простак: за прошедшие годы он совсем не изменился. Тем не менее, ее настораживали его проницательный взгляд и загадочная улыбка. Так кого же она обманывала?